Не получив за эту метку — или за какие-то другие — заметные и характерные отметки.

Нужно большое мастерство, чтобы найти эти признаки.

В случае Кристиана мастерство не требовалось. Он него буквально смердело смертью, кровью и демонами. Замарался он так глубоко, что я даже не знаю, что ему пришлось для этого делать. Сношать демонов днем и ночью в перерывах между массовыми убийствами?

Может, он и был когда-то выдающимся человеком, но сейчас ничего, кроме презрения, я не испытывал в отношении него.

Только вот у Кристиана было своё мнение насчёт себя же. Мои слова его взбесили. Глаза вспыхнули алой ненавистью — в буквальном смысле. Налились кровью и подсветились, как два угля. Аура вспучилась, наполнилась чернотой и уплотнилась. Черты лица обострились, а меч покрылся красными язвами.

Первый удар я чуть не пропустил. Сказалось то, что к этому моменту и так выдохся. То беготня по королевству, то бой с Таром. Не самый сложный в моей жизни, но я тратил и тратил, не успевая восполнять силы в полной мере. По ощущениям, у меня где-то половина запала оставалось от пика. Что сказывалось на качестве и скорости реакций.

Ну да «чуть» не считается.

Меч прошёл рядом с моим лицом. Кристиан и правда был гением меча. А ещё знающим. Я в полной мере ощутил кожей разрушительную силу артефакта, как он соприкасается с покровом и почти что игнорирует его.

Это мой-то покров.

Что ж… Закончу этот бой красиво.

Шаг первый… Копье рождается в моей руке. Первый ранг овеществленного оружия. К моменту, когда я отбиваю следующий выпад, оно набирает силу и переходит на второй ранг. Дополнительно укрепляю место столкновения. Если и сейчас разрушится, это будет очень неприятная новость.

Но копье выдерживает, клинок подбрасывает вверх, открывая живот Кристиана.

Шаг второй. Я смещаюсь, набираю скорость. Копье лепит в брюхо воину, но тот мастерским движением блокирует удар. Только вот его меч проходит сквозь копье. Не настоящее копье. Остаточный след. Я уже за спиной Кристиана, наношу удар в ногу. Лезвие вгрызается в его защиту и дырявит её. Сила толчка настолько мощная, что ногу толкает вперед, её ведет под напором.

И всё же Кристиан не так прост. Он понимает, что я делаю. Использую знание, полученное от него. Технику шагов, когда следующий удар усиливается за счёт предыдущих.

Он ревет гневно.

— Думаешь, победить меня моим же знанием?!

Его аура раскрывается, он собирается меня поймать и подавить, но я уже в другом месте.

Шаг третий.

Снова он отбивает выпад, но другое копье падает на него сверху. Это скорее таранный удар, который заставляет его согнуться. Он отмахивается, силовая волна вспахивает борозду на десятки шагов от нас.

Но не думает ли он всерьез поймать мастера движения?

Шаг четвертый.

Я размываюсь в пространстве, оказываюсь сразу в нескольких местах. Сплетаю таинства, формирую копья и атакую со всех сторон.

Явно прыгая выше головы, Кристиан вертится, отбивает почти все удары. Какие-то проходят, вспарывают его защиту. Примитивную, грубую защиту.

В этот момент у меня вспыхивает озарение. Я понимаю, где учили Кристиана и как Твист рассчитался за долги. Точнее, Хирума рассчитался за ученика.

Обучением.

Обучением, в котором даже на первый взгляд видно столько слабых мест.

Кристиану тупо не хватает опыта борьбы против других знающих. А я вот отлично знаю, на что способны талантливые мечники.

Пятый шаг.

Я оказываюсь рядом с ним, бью по рукояти и отбиваю ему пальцы. Те крошит в труху, а меч улетает далеко в сторону. Докручивая копья, подсекаю ему ноги и отправляю в новый полёт.

Его тело покрывают десятки ран. Не простых порезов. Каждая рана — это следствие касания. А касание — это следствие движения. Движение, которое проникает в тело, путает энергии, устраивает хаос в источнике, травмирует внутренние органы.

— Перед тем как закончим, — останавливаюсь рядом с ним. — Скажи, что от тебя требовал Самкарат? Каков договор с ним?

— Разобраться с герцогом, — хрипит Кристиан.

Сейчас этот здоровяк выглядит жалко. Не потому, что проиграл. А потому, что понял, насколько он слаб.

Слаб в отношении того, кого назвал сыном. Того, кто за столь короткий срок смог превзойти его на порядок.

— Конкретнее, — требую я, слыша, как у меня за спиной громыхает.

Там реально что-то жуткое происходит. Ставки взлетели до небес.

— Сразиться с Герцогом, — отвечает Кристиан. — Перед этим разрушить его дом. Забрать сына.

— Забрать сына?! — хмурюсь я. — Ты справился?!

— Да…

— Мразь, — не выдерживаю, говорю, что думаю. — Где ребенок?!

— Его забрал Самкарат… Не знаю, куда увёл…

— Как низко ты пал, Кристиан… — качаю головой. — Я закончу твои мучения.

Шестой шаг…

— Это… Не всё… — шепчет он едва слышно.

Я собираю силу на кончике копья, готовлюсь подарить ему быструю смерть, хоть он этого и не заслужил.

Замираю, жду, что скажет дальше…

Он тянется куда-то к груди, хочет что-то достать и…

Исчезает у меня прямо из-под носа. Смотрю на это несколько секунд, пытаясь понять, что произошло. От места, где только что находился Кристиан, тянется след прокола, размытый демоническими эманациями.

Это он сейчас что, сбежал в демонический мир?!

***

Когда подошёл к главному полю боя, битва была в самом разгаре.

Не хватит слов, чтобы описать происходящее.

Четыре человека бились в унисон против одного демона.

Сарко полыхал темно-фиолетовой аурой, настолько жуткой, что пробирало до дрожи от одного взгляда. Именно он наносил больше всего ударов по Самкарату. Кая сновала вокруг и поливала демонов темными таинствами. Смотрю и вижу, что свет здесь не пройдет. Слишком много тьмы призвал Сарко.

Дарман стоял в стороне, он перемещался медленно, создавал ловушки и стрелял в демона золотыми лучами из посоха.

На фоне всего этого в бою участвовал Кирий.

Разъяренный, полный ненависти Кирий. По одному его виду понял, что случилось что-то непоправимое, что вывело мастера из себя.

Он изменился. Каждое его движение, каждый удар несли смерть. Никаких полумер, никаких сомнений. Чистое стремление уничтожить противника любой ценой.

При этом Кирий в который раз доказывал, что он гений движения. Буквально заставляя остальных действовать в унисон. Он подобен дирижеру.

Этого хватало, чтобы Самкарату приходилось несладко. Того избивали, разрывали щиты, но он создавал новые, кое-как умудряясь держаться и отбиваться.