— Издеваешься? — заподозрила я, сложив руки на груди.

— Если только самую малость, — шкодливо признался он. — Я могу позволить себе маленькие капризы.

— Может уже скажешь, как, в таком случае, ты узнал, о чем я думаю?! — начала я раздражаться и потерла ноющие виски. Все же отдых мне необходим!

— Просто мне не нужно заглядывать в твою голову, чтобы знать, что ты думаешь. У меня другие методы.

— То есть не скажешь, — подвела я итог.

— Не сегодня, душа моя, — покачал Эрис головой. — Но мы отвлеклись, — напомнил он и посмотрел на меня. — Ответ на вопрос ты не угадала, но твою фантазию я оценил, — съязвил бог, а мне жутко захотелось треснуть его хотя бы подушкой. — На самом деле, все довольно просто. Богами не рождаются. Ими становятся, душечка, — криво усмехнулся Эрис. И продолжил свою мысль, заметив, что меня его ответ еще больше запутал: — Ты уже знаешь, что я преобразую свою магическую энергию от эмоций живых, разумных существ. Это привилегия, которая подвластна только мне.

— Из-за того, как ты родился?

— Скорее, гены хорошие в роду затесались, — цинично заметил мужчина и вдруг поджал губы, а его глаза на мгновение стали полностью черными. Но лишь на мгновение, а после на меня вновь посмотрели разноцветными глазами. — Божественная сущность появляется вследствие долгого поклонения, Иза. Божество — это не разумное существо. Его нельзя родить, его невозможно произвести на свет никак иначе, кроме как с помощью поклонения. Ты никогда не задумывалась, почему боги носят имена различных стихий? Хаос, Плодородие, Смерть, Огонь, Дождь и так далее. Все потому, что разумные существа привыкли во всех явлениях природы видеть что-то нереальное, сверхъестественное. Когда на самом деле это лишь стихии. Когда-то так и было. Со временем первые созданные существа стали поклоняться этим явлениям и обожествлять то, чего не могли понять. В каждом мире есть магия. Даже в твоем родном. Где-то больше, где-то меньше. Твой мир, на самом деле, очень молодой. Елей, например, в тысячу раз старше, чем тот, откуда ты появилась здесь. Просто в каждом месте время протекает по-разному.

— Ты хочешь сказать, что боги появились благодаря тому, что в них верили разумные существа?

— Именно так, — улыбнулся он. — Каждый год Силы мира питали стихию. Она становилась сильнее, разрушительнее, своевольнее, пока не обрела собственный разум, — грустно улыбнулся он. — Прошло не одно тысячелетие, пока стихии не сформировались окончательно. Затем стали появляться одни из первых богов. Чем дальше, тем больше. После этого стихии начали создавать собственные миры, такие, как Елей или твой мир. Сотворив их, они принялись производить по своему образу и подобию жителей этих миров, которые, естественно, должны были им поклоняться и делать свои божества сильнее. А за основу взяли тех, кто преклонялся перед ними с самого начала. То есть людей.

— Боги лишь делали инвестирование, — сделала я неутешительный, но вполне закономерный вывод.

— Умница. Думать, что стихиям просто захотелось побыть художниками и создавать что-то прекрасное, — глупо. Хотя бы потому, что боги по большому счету — все те же бездушные стихии. Глупо ждать от них каких-то человеческих чувств и качеств, душа моя. Они обзавелись телами, оболочкой, но души они так и не имеют. Айне не идеальна. Причем далеко и прочно. Поверь, я знаю, о чем говорю. Но не могу не признать, что она хотя бы старается обрести эту человечность и понять тех, кто ей служит. Возможно, она одна из немногих, кто искренне пытался сделать свой мир лучше именно для процветания его населения, — задумчиво произнес Эрис и помолчал немного. — Но так было не со всеми богами. Были и те, которым не требовалось ничье поклонение, чтобы развиться самостоятельно. Так и появился этот мир и население, породившее остальных богов.

— И что же это за боги? — подозревая самое худшее, спросила я.

Пристально глядя мне в глаза, Эрис ответил:

— Ты знаешь, Иза. Это Хаос. Именно он был той стихией, которая существовала, когда еще ничего не было. Именно он породил то, что стало основой для любого мира, душа моя, — Тьму, а затем и Свет. А также первый из миров, который стал не только его домом и частью его самого, но и колыбелью остальных миров, в которых он главенствовал наравне с их создателями. Вот только почитание ему не нужно, — загадочно произнес бог.

— Он питался эмоциями, — непослушными губами произнесла я и затравленно посмотрела на непривычно серьезного мужчину.

— Верно. Любой мир, в которым были разумные живые существа, питал его.

— А колыбель... — с судорожным вздохом произнесла я и испуганно осмотрелась.

— Тартар, — закончил Эрис и встретился со мной взглядом. — Нерушимая крепость с невероятными возможностями! Неприступная, нерушимая и... разумная.

— Разумная??? — изумленно вопрошала я.

— Скорее, полуразумная. Хаос вложил значительную часть своей сущности для создания этой реальности. И подчиняется она теперь только одному хозяину — своему создателю.

— Стоп. Стоп! — вскинула я руки и вскочила со своего места. Затем запустила пальцы в волосы и нервно прошлась взад-вперед. — Но это... Это ведь невозможно! — возмутилась я довольно громко. — Ты ведь ребенок богов! И ты Хаос! В смысле бог Хаоса! А ты утверждаешь, что родоначальником всех богов Хаос и является. Но тогда получается... Ничерта не получается! — совсем запуталась я и с раздражением посмотрела на насмехающегося мужчину.

— А кто сказал, что я родился богом? — прищурился Эрис. — Я уже говорил, Иза, что богом нельзя родиться... Им можно только стать. И для этого необходимо не только поклонение разумных существ! А Хаосу оно тем более не нужно.

— Что ты имеешь в виду?

— Бога может убить только бог, душа моя. Но неужели ты думаешь, что возможно уничтожить стихию? — со снисхождением посмотрели на меня. — Умирает оболочка. А вот Сила никуда не пропадает. При этом без носителя она вскоре теряет разумность, потому торопится его найти. Кого-то подходящего.

— То есть ты... — вздохнула я и нерешительно закусила губу.

— Да, я не первый носитель хаоса, — натянуто улыбнулся он.

— Но кто... кто был до тебя? Неужели предыдущего бога Хаоса смогли убить???

— Это уже совсем другая история, душа моя, — хмыкнул он, но в глазах появился холод, и переспрашивать или настаивать я поостереглась.

— Спрашивать о том, что с тобой произошло и как мы тут