Шрифт:
Закладка:
Когда он отстраняется, то крепко прижимает меня к своей груди.
— Я думал, что потерял тебя. О Боже, София, я думал, что потерял тебя. — Я прижимаюсь к нему — как долго, я не знаю. Но потом он отталкивает меня и помогает встать. — Нам нужно уходить отсюда.
— Что? — Я все еще нахожусь в таком шоке от всего, что произошло, что не могу понять, что он говорит.
— Пока нас здесь никто не нашел.
Он хватает меня за запястье и тащит к двери.
— Но как же… — Я не могу произнести ни одного из их имен.
Он качает головой. — Пусть их найдет кто-нибудь другой. Они могут подумать, что это было самоубийство. Какое-нибудь дерьмо в стиле Ромео и Джульетты.
— Но…
Он берет мое лицо в свои руки. — София, возможно, именно это они и планировали сказать, когда кто-нибудь найдет тебя утром на земле. Как ты думаешь, почему ты оказалась здесь?
Я ошеломленно киваю. Он прав. Я знаю, что он прав. — Разве они не узнают, когда лицо Конора будет испорчено?
Он тащит меня на лестничную площадку. — Может, он ударился о здание, когда спускался. Не знаю. В любом случае, если кто-то спросит, ты ничего не знаешь, поняла?
— Хорошо.
Мы выскочили из лестничной клетки на мой этаж. Когда я не сразу достаю ключ, Антонио лезет в карман, хватает его и отпирает дверь, затаскивая меня в комнату. Затем он достает свой телефон и отправляет кому-то сообщение, после чего засовывает его обратно в карман.
Он кладет руки мне на плечи и наклоняет голову, чтобы встретиться с моими глазами. — Мне нужно, чтобы ты приняла душ и легла спать. Завтра веди себя так, будто ничего не произошло. Когда узнаешь об Авроре и Коноре, веди себя так же шокировано, как и все остальные, поняла?
— Да.
— Мне нужно кое-что уладить дома, поэтому меня здесь не будет. Я улетаю на самолете с Томмазо первым делом утром. Чем меньше ты будешь знать, тем лучше. Но когда я вернусь, мы поговорим, хорошо?
— Ты уезжаешь? — Я хватаю его за рубашку.
— Ты сможешь это сделать, tesoro. Ты намного сильнее, чем думаешь.
Я делаю глубокий вдох. Он прав. Я могу. — Как долго тебя не будет?
— Я не знаю. — Антонио прижимается лбом к моему. — Но я вернусь сюда, как только смогу.
Я киваю, он целует меня в губы и уходит.
Но на этот раз я уверена, что он вернется.
39
АНТОНИО
Когда мы с Томмазо вернулись домой в Майами, мы объяснили моему отцу все, что произошло в Академии Сикуро. Поскольку он не получил ни одного телефонного звонка, я должен предположить, что администрация не думает, что кто-то еще из семьи Ла Роза имеет отношение к смерти Авроры и Конора.
После трехдневного допроса и пыток Оронато мои подозрения подтвердились: он использовал Аврору в качестве связного с ирландцами, а все их сделки заключались по защищенным линиям и воскресным звонкам в академии. Они передавали информацию и сообщения туда и обратно.
Думаю, для Оронато стало неожиданностью, что его дочь тоже трахалась с ирландцем и что он ее обрюхатил, но настоящим сюрпризом стало то, что я сказал ему, что она мертва из-за того, что он привел в движение колеса. В конце концов, мы позволили Томмазо сделать решающий выстрел. Он заслуживал того, чтобы отправить этого человека в ад после того, что он сделал с его отцом. И как ни странно это звучит, но с тех пор с плеч Томмазо словно свалилось какое-то бремя. Он снова стал похож на себя прежнего. Не полностью, но близко.
— Salute.
Мой отец поднимает бокал.
Остальные присутствующие присоединяются к его словам. Мы все празднуем тот факт, что истребили крыс в наших рядах. Здесь только мой отец, я, Томмазо и другие капо. У нас не хватает одного младшего босса, поскольку он сейчас гниет на дне Атлантики в пяти милях от побережья.
Я отпиваю немного из бокала и ставлю его на место, ожидая речи отца. Я знаю, что будет дальше. Он спросил мое мнение, и я полностью согласился с его решением.
— Как вы все знаете, нам предстоит занять очень важную должность, поскольку Оронато покинул нас.
За столом раздается ропот и ругань по поводу того, каким предателем он был.
Отец говорит: — Я долго думал, кого именно я хочу видеть рядом с собой, и назначаю Стефано Моретти своим новым заместителем.
Отец Софии встает из-за стола, улыбаясь, и идет обнимать моего отца. Стефано — хороший выбор. Он предан семье и был предан ей на протяжении десятилетий, и у него хорошая голова на плечах.
— Ты знал? — Томмазо наклоняется ко мне, чтобы спросить.
Я киваю.
— Это должно улучшить твои шансы с Софией.
Он смеется, а я закатываю глаза.
Хотя последние несколько дней я был занят всем происходящим здесь, теперь, когда все закончилось, я отчаянно хочу вернуться в академию и увидеть ее. Только два человека могут помешать мне быть с ней, и сегодня я намерен выяснить, будет ли кто-нибудь из них проблемой.
Ночь проходит в пьянстве и пошлых шутках между всеми мужчинами. Когда некоторые из них, наконец, уходят, я подхожу к отцу и Стефано, которые разговаривают в углу. Я понимаю, что разговор идет о делах, но мне все равно нужно его прервать. Утром я вылетаю на частном самолете, чтобы вернуться в Академию Сикуро.
— Могу я поговорить с вами наедине?
Они поворачиваются и смотрят на меня с одинаково озабоченным видом. Я не знаю, читают ли они мои нервы или нет, хотя я стараюсь их сдерживать. Но на самом деле, если они не согласятся, я не знаю, что мне делать, потому что я не могу жить без Софии.
— Все в порядке, сынок? — Отец приподнял седую бровь.
— Посмотрим. — Я киваю в сторону смежной комнаты.
Отец хмурится, но ведет меня в свой кабинет. Как только мы оказываемся внутри и я закрываю дверь, Стефано заключает меня в объятия.
— У меня не было времени поблагодарить тебя за спасение моей Софии. Твой отец сказал мне, что если бы не ты, ее бы уже не было с нами.
Я хлопаю его по спине, прежде чем отстраниться. — Конечно. Именно об этом я и хотел поговорить с вами обоими. София.
Мой отец садится за свой стол и достает сигару, обращаясь к
