покрывала темная щетина, а в ушах висели золотые серьги-кольца. Цвет лица такой же бледный, но он был шире в плечах, немного старше, а в зубах зажата травяная сигарка.

Чем ближе подходила девушка, тем шире становилась ее улыбка. К концу доски она уже практически бежала к остальным.

– Доброе сердце. – Первой она, улыбаясь, бросилась к Элизе. Та, едва сдерживаясь, рассмеялась и обняла ее. Когда они отстранились, девушка прищурилась. – Беспокойное сердце. Когда разглядишь зверя внутри, позволь ему войти…

– Чтобы он смог выйти, – прошептала Элиза.

– Крепко держись за ту руку, которую взяла, доброе сердце. Когда тени окружат тебя, не отпускай, пока не забрезжит свет.

Я ни слова не поняла из того, что говорила девушка, но, судя по тому, как Элиза удерживала ее взгляд, она, наверное, поняла.

Следующим девушка посмотрела на Валена:

– Про́клятый Король.

– Калиста. – Он склонил голову в приветствии. – Выглядишь так, будто повзрослела на десять лет.

Она захихикала, выдавая, сколь юной была.

– Проще выглядеть на свой возраст, когда тебя не кормят сухарями раз в день и не держат в сырой камере. – Она похлопала его по руке. – Мы скоро еще поговорим. Но сперва мне бы хотелось понять, зачем вы послали треклятого морского фейри за…

Фраза оборвалась, когда ее взгляд остановился на Соле Ферусе. Впервые ее проказливая ухмылка дрогнула, а подбородок задрожал.

– Калачик? – Ее голос прозвучал чуть слышным всхлипом. Словно она глазам своим не верила.

Сол улыбался нежной, почти отрешенной улыбкой:

– Привет, маленькая птичка.

Калиста бросила попытки побороть дрожь в голосе. Она перестала пытаться выглядеть беспощадной и побежала к Солу, повиснув у него на шее с сокрушительными объятиями.

– Калачик! Что ж, больше ты на калачик уже не похож. Весь такой мускулистый и твердый теперь, да? – Говоря, она похлопывала ладонями по рукам и груди Сола. Он лишь рассмеялся. Даже Тор прикусил губу, чтобы скрыть улыбку. Калиста шмыгнула носом и вновь обняла Сола за шею. – Я… так и не узнала, что с тобой стало после… после той ночи.

– Сол и Калиста в течение нескольких лет вместе были пленниками, пока действовали проклятья, – прошептала Элиза мне и Кейзу. – Он не помнил, кто он такой, она его тоже не знала, но они разговаривали друг с другом и стали товарищами.

Сол засмеялся и отстранился, прижимаясь поцелуем ко лбу Калисты.

– Она вот не просто говорила. Боги, девочка, ну ты и болтушка. Я всегда ее мысленно звал маленькой птичкой.

Мужчина, пришедший с Калистой, фыркнул и усмехнулся.

Калиста ткнула кулачком в руку Сола:

– Зато так ты не разучился связно мыслить. Помогло ведь, хоть немножечко?

Смеясь, Сол кивнул и снова прижал ее к груди.

– Да. Твоя болтовня заставляла меня бороться и пытаться вспоминать.

– Я знала. – Калиста немножко потерлась лицом о Солнечного Принца, затем отпустила его. – Не забывай об этом. Приятно знать, что ты треклятый принц. Всегда хорошо иметь союзников среди верхов, вот я о чем.

Я ни слова не сказала, лишь держалась за руку Кейза. Эта девушка, что ж, она была юна. И все же судьба наших жизней зависела от того, что она скажет.

От этого в желудке заштормило хуже, чем от моря.

– А можно как-нибудь побыстрее? – Торвальд решительным шагом сошел на наш боевой корабль по доске. Его рубашка промокла, но не настолько, как, по моему мнению, должна была бы после плавания под водой.

Калиста нахмурилась:

– Вот настырный. Я же говорила, что хочу сперва минутку с ними поболтать.

– Минутка прошла, – мрачно сказал он.

Вздохнув, Калиста отступила от Сола и встала в центре нашего небольшого экипажа.

– Ну ладно, Про́клятый Король, расскажи мне, в чем тут дело. Не нравятся мне те обрывки, что до меня дошли. Я чуть не отказалась плыть.

– Тогда почему приплыла? – спросил Вален.

– Из-за тебя. – Калиста раздраженно развела руками, словно это было очевидно. – А еще тот треклятый морской парень произнес какое-то заклинание. Мне пришлось плыть.

– Я же говорил, он тебя призвал. – Ари ткнул большим пальцем в сторону Торвальда. – Та монетка – это что-то с чем-то. Он что-то ей нашептал, и я даже опомниться не успел, а мы уже в маленькой таверне, и она входит в двери.

– Да, и, в общем, мне это не нравится. – Калиста на пару мгновений поджала губы, а затем продолжила болтать: – Призыв – это уже плохо, так у него же еще и духу, нет, наглости хватило взять в заложники мою бесценную чернильницу. А я без нее писать не могу. – Она с прищуром взглянула на Торвальда. – Стыдно должно быть. Мои чернила ничего тебе не сделали.

– Получишь обратно, когда сделаешь то, зачем приплыла.

Калиста засопела, снова повернувшись к Валену.

– Хочешь пустить прахом все те усилия, с которыми я тебя в первый раз выправила?

– Думаю, мы с Элизой тоже постарались.

– Самую малость. Без меня ничего бы и не случилось. А теперь ты хочешь все испортить, – сказала она, даром что не дуясь.

– Не хочу, – признался Вален. – Но в опасности дети, а в этой войне задействована магия, которой мы не понимаем. Чтобы получить предмет, необходимый для победы, и при этом не сгубить множество жизней, нужно быть неуязвимым. Если только нет другого способа сделать кого-то неуязвимым.

Калиста вздохнула.

– Я не могу никого сделать богом. Но вот вернуть напророченное проклятие – это можно. – Элиза закрыла глаза и отвернулась. Калиста это, кажется, заметила и прочистила горло, с тревогой нахмурившись. Девушка сунула руку в карман своих штанов, доставая скомканный свиток пергамента. – Стефан, мое перо.

– Мне это не нравится, Кэл. Это как-то чересчур, – проговорил мужчина с травяной сигаркой, сделав долгую затяжку.

Калиста закатила глаза:

– Это мой брат, и он не верит, что у меня достаточно сил, дабы писать новые истории.

– Дело не в силах, – сказал Стефан. – Дело в том, что ты привлекаешь слишком много нежелательного внимания.

– За мной больше не охотятся, Стеф. – Калиста кивнула в сторону Валена и Элизы. – Они выиграли.

– А я не о далеких королевствах говорю.

– Простите моего брата, – сказала Калиста. – Он верит в рассказы о привидениях и старые мифы. Думает, я привлеку внимание кого-то темного и богоподобного.

– Многие из нас верят в подобное, – пробормотал Торвальд.

Пожав плечами, Калиста развернула пергамент:

– Как по мне, так Норны дали мне мою магию, значит, это их вина, если я ее использую.

– Это не слишком сложно для тебя, Калиста? – спросила Элиза, в ее голосе почти слышалась надежда. – Прежде чем нас покинуть, ты сказала, что чувствуешь, будто больше не можешь менять чьи-то истории.

– Верно, – сказала она. – Но я училась в те годы, что мы не виделись. У меня есть учитель, который помог мне освоить пару трюков.

Ее брат переступил с ноги на ногу. Ему это не нравилось, и мне хотелось узнать почему.

– А кто этот учитель и почему ты уверена, что это нам сейчас поможет? – спросила я.

Калиста склонила голову набок, всматриваясь в меня:

– Я