И я пожелал. Тело застыло. Неприятно проскрипев, глубоко вздохнуло. Непередаваемое ощущение – будто какое-то грязное чудовище ожило внутри, полоснув по внутренностям первородной злобой; древний монстр пустил корни и теперь управлял мной.

Отврат.

– Поворчи еще, обезьяна. Всё на благо Империи.

Тело посмотрело на грабителей, улыбнулось.

– Ты чего? – недоуменно спросил старший.

– Я? – с весельем в голосе спросил Принц. – Абсолютно ничего, вырожденец.

Оно приблизилось к группе и хоть это было неловкое движение умирающего и разбитого тела – все-равно все случилось очень быстро. А еще неестественно. Дёргано; как будто странное искажение передвигалось.

Принц вонзил клинок в промежность болтуна и одним движением рассек бедолагу на две части.

Чудовищная сила. В моем теле такой не имелось. Я до чертиков напугался, но поводья медитации удержал.

Принц засмеялся:

– Я ваш великий Император, отбросы Гродвала! – он брызгал им в лица кровавой пеной. – На колени перед Уртом, наследником Престола, молодым легитом, скитальцем, регенератором, комендантом Портальной Цитадели! Мигом мне ноги целовать! Пресмыкаться и терпеть! И молиться, суки, Жертве!

На колени, понятное дело, вставать никто не стал. Более того – второй парень с самодельным пистолетом не заморачивался. Навёл оружие и выстрелил. Принц закрылся правой рукой. Остатки ладони расшвыряло по округе.

Блестяще.

Мое тело впрыгнуло в круг и тремя хаотичными, горизонтальными ударами оборвало жизнь стрелка. Еще одно движение, и тому который собрался было убегать Принц перебил хребет. Четвертому отсёк голову. Затем хорошенько отсмеялся:

– Кайф! Мясо-мясо. Подачки Морку. Подачки Жертве. Когда в игре, тогда – хорошо. Ух! ТемныхСкитальцев можно при таком раскладе понять.

Видимо на шум выстрела прибежала двойка стражей:

– А ну брось башнерезку, тварь!

Принц повернулся к ним. Выпустил оружие из руки, использовал телекинез.

Меч разорвал шею стражнику – голова улетела во тьму.

У него еще и свой резерв даров есть? Мрак…

Второй раз он использовал телекинез на очень большом расстоянии – мне только удивляться оставалось. Меч вернулся и, раскрутившись задел бедро, второго. Оружие прилетело, вонзилось в асфальт у ног Принца; тот осторожно его левой рукой подобрал.

Жалко стражей.

Тело, странно дёргаясь, двинулось по начерченной линии.

– Почему ты раньше так не делал?

– Опасно. Сделаешь раз – ладно. Два – может и нормально все будет. А на третий я скажу тебе нахер идти, затопчу огонёк твоего разума, как тлеющий окурок подошвой, и стану тёмным скитальцем.

– Поэтично.

– Ты суть уловил?

– Уловил.

– Давай, Кир. Ноги на тебе, руки пока себе оставлю, прикрою если что.

Вот так по-братски тело и поделили.

Это был тяжелый путь…

Дважды отключался. В первый раз – поймал себя на том что просто ползу по асфальту. Во второй – продолжил идти, потеряв сознание (понял это лишь очнувшись). И все-таки добрался, но я уже и видеть не мог. Поражение меня с дерьмом сожрало. Разложило на некро-крупицы половину органов. Лишило глаза, уха и еще некоторых частей.

– Кир, открывай ворота.

– Я не вижу ни некра… – пробулькал ему в ответ.

– Толкни перед собой рукой.

Я и толкнул. Ввалился внутрь, упал мордой в пол; стукнулся и выпустил из ментальной хватки медитацию.

Моя глотка волей Принца сказала:

– Болезный добрался. Болезный принимает условия. Болезный очень быстро умирает.

Боль растерзала тело: будто в животе граната на основе бледнеорба взорвалась.

Боль яркая, невероятная, неописуемая.

Повезло, отключился; меня просто вышвырнуло из головы, будто грубым и мощным пинком сапога мирмидонца.

***

Пробуждение выдалось тяжелым.

Чувствовал себя плохо, но состояние не соответствовало тому, которое должно быть, а должно быть после всего произошедшего – примерно так: спокоен и здоров, но заперт в зеркальных искривлениях Посмертия. Болею – значит выжил. Болит всякое интересное – значит живу.

Хорошенько ощупал себя и пришёл к выводу, что здесь – где бы я ни