Шрифт:
Закладка:
Ничего.
Кое-что она уже сделала, а остальное… поживем – увидим.
* * *
Ньор Гвидо Поли, владелец трактира «Пыль и солнце», не ожидал такого подвоха. Как-то не принято почтенных ньоров средь бела дня бить по голове, засовывать в мешок, тащить куда-то…
Да и в ньоре семь пудов.
Но ведь и стукнули, и утащили, и вытряхнуть соизволили только на ковер, пред ясны очи…
Булка разглядывал человека, похитить которого попросила Мия. Она понимала, что кардинал Санторо сейчас начнет убирать подельников. А если так…
Надо сначала получить показания, предъявить все миру, а потом… потом – пусть хоть сам помрет.
– Ну что, оклемался?
Ньор Поли сверкнул глазами.
Привык он к кардинальскому покровительству. А это не просто так. Это и благожелательное отношение стражи, и таможенники не слишком лютуют, и налоговый инспектор ведет себя как человек.
А тут что?
Схватили, притащили…
– Вы кто такой, ньор?
– Мое имя тебе ни о чем не скажет. А прозвище… Булка.
Гвидо расправил плечи. Грязный квартал?
– Я свою долю честно вношу…
– А кардинальскую? – нежно поинтересовался Булка.
Гвидо побледнел. Нет, он понимал, что может быть и такое, что спросят… не слишком-то оно и скрывалось. Брат Гвидо, Лука, работал у кардинала Санторо на конюшне. Ну и Гвидо не было в тягость помочь хорошему человеку… опять же кардинал…
Но… почему этим заинтересовался один из королей Грязного квартала?
– Я… вам чего нужно-то?
– Ничего. Ты помнишь, когда кардинал приезжал?
– Д-да…
– Когда коня своего оставлял… изабеллового?
– Он не всегда на нем…
– Но было ведь? Верно?
Гвидо кивнул. Ему и помнить не надо было, все записывалось в хозяйственную книгу, кардинал же платил. Стало быть – денежка, а она счет любит…
Булка аж от радости засветился.
Книга тоже была изъята. И Гвидо вскорости сидел в уютной и комфортной комнате. И писал братику письмо. А что?
Вдруг и братец пригодится? Тем более если ему опасность грозит… как-то быстро Гвидо поверил, что дело нечисто. И что в таких делах приговорят всю мелочь… крупная рыба еще может порвать сеть и уйти. А вот мальки вроде него…
Жить мужчине хотелось.
Он еще и сам не знал, какой сделал подарок Булке. Потому что Лука был одним из близких помощников кардинала Санторо. И принимал непосредственное участие в подготовке жертвоприношений и ликвидации последствий.
Поверив письму брата, тот пришел по названному адресу, был так же нежно скручен и посажен под замок. Правда, уже в цепях, чтобы чего не утворил.
Посидит пока.
Булке жутко не хотелось влезать во все эти дела. Но Мия честно рассказала ему и про мессы, и про волков, и про кардинала, и про смерть Комара. И предложила проверить.
Пока все сходилось.
И даже врать не надо было. Смена власти – время хорошее, сытное. Но не для всех.
Для тех, кому терять нечего, кто на чужие места пролезть хочет. А Булке сейчас оно было решительно не ко времени. Он только-только зад в Комариное кресло умостил, только начал укрепляться… ему бы пару-тройку лет спокойствия. Даже если власть бы и поменялась, так потихоньку, без шума и бунта…
С кардиналом так не выйдет.
Значит, надо играть на стороне королевы. Против короля и кардинала.
Получится? Будет и награда.
Нет? Тогда ему и так не уцелеть.
И лишний раз Булка порадовался, что вовремя изъял свидетелей, когда узнал, что трактир «Пыль и солнце» сгорел в ту же ночь. Вместе с частью слуг…
Но ни хозяина, ни записей там уже не было. Кардинал опоздал, и это радовало душу.
* * *
Рикардо Демарко стоял перед даном Джорджо Андреоли с самым покаянным видом. Присаживаться ему тесть не предложил.
– Что вам угодно, молодой человек?
– Дан Андреоли, я пришел поговорить с вами о Баттистине.
– Да неужели? – прищурился дан.
– Скоро торжества по случаю рождения наследника… его решили окрестить на восьмой день после рождения.
– Я в курсе. Я приглашен на торжество.
Дан Андреоли действительно получил приглашение от ее величества.
Да, королева пока в храм войти не может, это сорок дней надо ждать после родов, но зато в храме будет король. И куча придворных. Это, скорее, статусное мероприятие.
Дан Андреоли был приглашен со всей семьей, чем весьма и гордился. И намек понял правильно. Приглашение было подписано королевой, так что… Рикардо Демарко ничего хорошего не светило.
– Я прошу вас взять с собой Баттистину. Я служу в гвардии, я буду на работе, но хотелось бы, чтобы моя супруга побывала на торжестве.
Ага.
Возьми с собой Баттистину. Заодно покажи всем, что я тебя принял как ее супруга, что общаюсь с дочерью, что… Не много ли ты хочешь, Демарко?
Дан Джорджо развел руками.
– Сожалею, молодой человек, после вашей свадьбы Баттистина уже НЕ Андреоли, поэтому я ничем не могу вам помочь. Ее просто не пропустят по моему именному приглашению.
– У нее есть приглашение. Как у моей супруги. Супруги гвардейца…
– Все равно ничем не могу помочь, дан Демарко. Я ваш брак не одобряю и не намереваюсь принимать у себя ни вас, ни дочь.
– Но я же здесь? – резонно удивился Рикардо.
– Только потому, что пришли неожиданно и случайно застали меня дома. Ну и любопытство. В противном случае… я бы приказал гнать вас со двора.
Рикардо скрипнул зубами.
М-да…
Такого он не ожидал. А как все казалось радостно вначале! Вот он женится на Баттистине! Получает приданое, весело живет придворной жизнью… куда там! Даже Кастальдо словно нарочно ставил его на самые неприятные участки… Вы не пробовали заднюю калитку дворца охранять?
Да, у каждого входа во дворец должны стоять гвардейцы. И там тоже. Двое обязательно… а через нее и скотину гонят, и золотари ходят, и мусорщики… ГР-Р-Р-Р-Р-Р!
Упорства Рикардо было не занимать, и он попробовал еще раз:
– Дан Андреоли, дело в том, что Баттистина соскучилась по матери и очень тоскует…
Дан ехидно фыркнул.
– Демарко, давайте назовем вещи своими именами. Один раз. Второй я беседовать с вами просто не буду. Итак, вы прибыли из провинции и надеялись на легкую жизнь. Вам подвернулась моя дурочка. Я запретил ей даже думать про голодранца и прохвоста, но Тина всегда была слишком своевольна. Пожениться вам удалось, а вот дальше… Денег нет и не предвидится. На гвардейское жалованье не разгуляешься, на ваши доходы от имения тем более. Заметим, имения заложенного. Характер у Тины не сахар, и, когда пройдет первое увлечение,
