‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В пирамиде всё сияло ослепительным голубым светом, подул ветер. Запахи разложения и сырости сменились на что-то до боли родное, чуждое этому миру. Выхлопные газы! Я был готов петь и плясать. Сработало! Портал всё-таки был рабочий!

- Что это? – выдохнули за спиной Чаны и Арант.

- Дверь, - ответил я, скинув с плеч надоевший колючий плед. – Ладно, не скучайте. Я пошел домой! – и шагнул туда.

Арант закричал, протянул руки, попытался зацепить за рукав, но я уже полетел вниз.

Голубые огни метнулись в глаза, обдали лицо странным покалыванием – и я с размаха рухнул в погожий день прямиком на асфальт.

Асфальт! Настоящий, синенький, гладенький асфальт! Он разбил мне мои раненые ноги в кровь, ссадил руки, поставил на щеку синяк - и это было прекрасно! Я ласково погладил его, чуть ли не мурлыча от знакомого городского шума. Гудение машин, писк светофоров, визг сирены то ли полиции, то ли скорой показались самой сладчайшей в мире музыкой. И никакие ароматы Аравии не могли сравниться с тяжелым воздухом, переполненным газами.

Я поднялся, покачнулся, но всё-таки смог осмотреться и выйти из чахлого парка, умиляясь каждому фонарю и скамеечке. Незнакомая улица? Не видно надписей и знаков? Плевать! Меня окружили до боли родные высотки и машины: Ниссан, Тойота, Лада, Жигули… Какой бы это ни был город, это дом и даже Россия! Эту непричесанность, архитектуру и урны в триколоре ни с чем не перепутать!

Шатаясь, словно пьяный, я добрел до ближайшего жилого двора и рухнул на скамейку, когда кончились силы. Тело болело и ломило, голова кружилась. Мне было и плохо, и хорошо почти до тошноты. Надо было попросить у кого-нибудь помощи, но ни одного человека пока не было видно.

Я со вздохом откинулся на спинку и прикрыл глаза, наслаждаясь уже забытыми звуками и видом яркой пластиковой детской площадки. Где-то вдалеке еще раз промчалась машина с сиреной.

Спустя полчаса дверь пискнула магнитным замком и выпустила женщину с роскошной белой кошкой на руках. Оказавшись на улице, кошка заорала и попыталась вырваться, но хозяйка ловко прицепила к шлейке поводок и лишь потом опустила любимицу на землю. Та сделала пару шагов и припала к земле, тараща огромные желтые глазищи. Женщина вздохнула, подхватила её и, уткнувшись в смартфон, неторопливо направилась вдоль домов.

- Здравствуйте, - сказал я. – Извините, можно от вас позвонить?

Постарался сказать это громко, но голос предательски сорвался на хрип. Женщина услышала, оглянулась и испуганно охнула. Не удивительно. Я бы тоже перепугался, увидев у себя во дворе незнакомого парня, избитого, в каком-то доисторическом рубище и по виду только что прямиком из рабства.

- Вы кто? Что случилось? – она быстро подошла и остановилась, не дойдя где-то пару метров до моей скамейки.

- Меня зовут Тихон. Еленец Тихон Викторович. Десять минут назад я очнулся в парке неподалеку. Как я туда попал и что со мной случилось – понятия не имею, - представился я. – Вы можете вызвать полицию и скорую?

- Полицию? – женщина несколько секунд с жалостью рассматривала мои синяки и кое-как обработанные раны, а потом спохватилась и, опустив кошку, нырнула в смартфон. – Да-да, конечно.

- И скорую, - подсказал я.

Со стороны дороги еще раз прозвучала сирена.

- Лучше пусть полицейские сами вас отвезут в травмпункт, - мотнула головой женщина. – В больницу сейчас лучше не попадать.

- Это почему? – изумился я.

- А-а… Вы не знаете? – растерялась женщина.

- Я даже не знаю, который сейчас год и число, - я потер ноющие виски – пальцы дрожали – и устало вздохнул. – И какой это вообще город.

Женщина назвала. Я присвистнул. Портал занес меня в какой-то поселок соседней области, не так чтобы далеко от родного города, но и не близко – почти четыре часа пути на машине. А здесь, в отличие от того мира, прошло почти два года. Не сказать чтобы это расстроило: не десять лет – и на том спасибо!

- Дежурная часть? Здравствуйте, - нервно сказала женщина. – У нас во дворе сидит мужчина, сильно избитый, в каком-то рванье. Говорит, что не помнит последние два года… Не знаю, трезвый, вид такой, словно его пытали. Приезжайте, что ли?.. Скорая? Да они дай бог через час приедут, сами знаете, какая у них сейчас загруженность! Он столько не просидит, а домой я его не поведу – мало ли что!

Она назвала адрес и отключила телефон.

- Сейчас приедут.

- Спасибо вам, - выдохнул я.

Во двор, воя мигалками, залетела скорая помощь. Не успел я обрадоваться, что сейчас договорюсь и меня подбросят вместе с пациентом, как из машины выскочили медики в костюмах биологической защиты, подхватили чемоданчик и исчезли в доме напротив. Ехать куда-то с этими медиками сразу расхотелось. Женщина даже не удивилась и не заинтересовалась, только вздохнула и, засунув руку в широкий карман домашнего платья, вытащила пачку масок и баночку антисептика на спирту.

- Вот, возьмите, а то оштрафуют. И руки хотя бы протрите, а то не дай бог заболеете. И дистанцию держите с другими людьми в полтора метра.

Она надела маску и шагнула ко мне. Я автоматически взял предложенное и непонимающе уставился на её маску, которая не закрывала ни нос, ни рот, а только подбородок. Что это за конструкция такая странная?

- Оштрафуют? За маски?

Из подъезда выскочили медики, под руки ведя бледного пожилого мужчину. За ними по пятам следовала баба, громко причитая:

- Да как же так-то? Мы же и лимоны едим, и чеснок! И лук у нас по всем углам лежит! Зачем в больницу? Вова, не ехай, тебя там до смерти залечат!

Вова обернулся, обкашлял бабу, молча показал кулак и полез к врачам. Баба схватилась за его руки и потянула назад. Врачи её оттолкнули. Она заматерилась, грозя администрациями, небесными карами и Путиным. Я смотрел на скандал и сползал по скамейке всё ниже и ниже, чувствуя, как округляются глаза.

- Что у вас тут происходит?!

- Пандемия, - вздохнула женщина. – Коронавирус. Уже почти полтора года. Вот, опять ограничения ввели…

У меня от такой новости закружилась в голова.

- Пандемия? Вы ничего не путаете? Вы хотели сказать – эпидемия?