На несколько секунд в комнате воцарилось такое молчание, что стали слышны слова, которые старательно выводил тонкий голосок запевалы в хоре.

- Но… - Зденька попыталась достучаться до спятившего мудреца. - Ей же всё равно придется…

- Когда придется, тогда и докажет! – отрезал Арант. – А до тех пор помните, что она госпожа. Больная госпожа! Обращайтесь с ней соответственно! И вообще, выйдите отсюда!

- Арант Асеневич! – возмутились бабы. – Так нельзя! Это неприлично!

- Плевать мне на приличия! Надо будет – женюсь. Вон! Да куда снадобья понесли? Дайте сюда!

Хлопнула дверь. Арант тяжело вздохнул. Кровать скрипнула и примялась под его весом. Я почувствовал на щеке осторожное прикосновение ткани и все-таки решил открыть глаза.

- Ты идиот, Арант Асеневич, - безнадежно констатировал я, напоровшись на зачарованный взгляд, и отвел глаза. Комната оказалась одним из подвальных помещений, судя по скудной обстановке и длинному узкому окну под потолком.

Арант пропустил оскорбление мимо ушей. Он с сосредоточенным видом обрабатывал мои ссадины зеленой кашицей - похоже, из подорожника. Заботливые нежные прикосновения рождали внутри нечто истерическое, которое с каждой секундой усиливалось, требовало завопить, вскочить, врезать по этой эспаньолке и запустить в стену что-нибудь стеклянное, чтобы брызнуло во все стороны с оглушительным звоном. Чтобы этот мужик не смотрел на меня влюбленными оленьими глазами, а взял ружье и избавил от этого сумасшедшего мира. Потому что корабль Чана наверняка ушел после моей поимки, а больше надеяться было не на кого. Я остался один. Призрачная тропинка к дому растаяла, оказавшись лишь сладкой надеждой. Несбыточной… И потому еще более горькой.    

- Что ж не проверил меня, а? – спросил я шепотом. – Побоялся узнать правду?

- Я знаю правду, Тэхон, - твердо ответил Арант. – Мне не нужно для этого тебя раздевать.

У меня даже сердце ёкнуло и чуть не перевернулось. Он все-таки узнал? Узнал и промолчал? А что я буду должен за молчание?

Не успел мозг предположить самые худшие извращенные варианты, как Арант добавил:

- А теперь помолчи. Завтра прибудет Руслан Станиславич и проведет суд. Ты должна хорошо выглядеть. Это будет недолго, а потом мы вернемся в Кром Порядка, ты вылечишься, подберешь себе мужа. Если пойдешь за меня, я буду рад, но если не люб тебе – неволить не стану. Всё ж не по чину мне к тебе свататься. Тебе хорошей парой княжич станет…

Меня затрясло.

- Да ладно? Суд меня оправдает? А знаешь, что я завтра скажу? - процедил я и отбросил его руку от себя. – Я скажу: в жопу вашего Осмомысла, Равновесие и все ваши порядки!

Арант отшатнулся и нахмурился.

- Тэхон, молчи. Лучше молчи!

Но меня уже понесло. Помирать – так с музыкой!

- С какой стати? Я всё расскажу! Я расскажу, как сделал сыворотку из крови переболевших. В подробностях опишу причину болезни, технологию создания, вплоть до формул и температур. Расскажу, как сделал первый шприц и систему, как стерилизовал иглы, как делал уколы, пока больные завывали в религиозном экстазе. Как сбивался с ног и не спал ночами, пока ваша команда шарахалась по городу. Вы думаете, вам помогла песня? Песня – это просто слова. Лапка крота – это просто лапка крота. Все ваши красные нитки, заговоры, узлы – всё это пустышки. В них нет никакой силы! Вся ваша система построена на мифе! Лжи! Нет никакого Равновесия! Нет и никогда не было!

Белый от гнева Арант выронил мазь и влепил мне пощечину. Я мотнул головой и зло оскалился. Корочка на щеке лопнула, потекла кровь, но мне было плевать на боль. Наоборот – накатило ощущение легкости, словно лопнул давно зревший нарыв. Стало хорошо и радостно.

- Да, ты меня завтра расстреляешь и будешь рад, Арант Асеневич, ведь взглянуть правде в глаза так невыносимо! - пьяно протянул я, улыбнувшись. –Ты даже на меня взглянуть боишься. Боишься, что настоящий Тэхон – вовсе не твой придуманный образ. Вы все типичные фанатики, продукты своего дикого времени. Вы придумали, поверили и уничтожаете всё, что не вписывается в ваши убогие представления.

- Заткнись! – заорал Арант, вскочив. Трясло уже его, а не меня. – Заткнись, молчи, не смей! Иначе…

- Убьешь меня? Так я с радостью! А знаешь, почему я всё расскажу? – я прикрыл глаза и сладко выдохнул: - Да потому что протоколы суда, все допросы и подробности вы запишете, положите в свой архив и будете регулярно копировать. А через триста лет придут ваши потомки и прочитают всё это. Знаешь, что они сделают? Твои праправнуки? Они оправдают меня и поставят памятник. Моё имя войдет в учебники, мои технологии будут разбирать в университетах, во всем этом гребаном мире будут знать, что Лим Тэхон первый изобрел антигенную сыворотку и положил начало вакцинации и антисептике! А все ваши гимны, нитки и рецепты со свинцом отправятся в помойку! Понял? В помойку!

- Мы уничтожим твоё имя! Тебя не вспомнит ни одна вшивая собака! – заорал Арант. – Равновесие вечно, как и его служители!

Я вспомнил, что у Хван Цзи остались почти все мои записи, и звонко издевательски расхохотался. Арант вылетел стремительно, как ядро из пушки. Я долго хохотал ему вслед, захлебываясь торжеством и слезами. Мне было уже плевать на всё: на дом, на побег, на допросы, на суд и казнь.

Плевать на всё, ведь уже никакая сила не закрыла бы эту мою дорогу - прямиком в бессмертие.