единственно возможными тут средствами: нанести ущерб системе СП-антенн противника и тем самым – в чем все были уверены – уничтожить его, не применяя для этого высоких энергий.

И вот сейчас создалось самое выгодное, казалось бы, положение для нанесения такого удара. Оказавшись, наконец, в узле, «Неодолимый» невольно подставил противнику свой борт, где напряженность энергетического защитного поля была почти вдвое меньше, чем в передней, заостренной части соответствующего поля «Покоряющего». Этому острию, в котором уже заняло свое место звено Вольной Охоты, и следовало стать таранным оружием. И оно как раз и оказалось обращенным – как уже сказано – в уязвимое место вражеского корабля. Терять такой миг было просто невозможно. Надо было бить, не рассуждая.

И командующий Маро с капитаном Симодом так и поступили. Прозвучала команда, скорость «Покоряющего» скачком выросла от среднего хода до полного и самого полного, с форсажем двигателей. Так что корабль уподобился стреле, выпущенной даже не из лука, но из арбалета и направленной прямо в «десятку» мишени.

Замысел был ясен: корабль пробьет слабую часть защитного поля противника, кораблики охотничьего звена окажутся в непосредственной близости от борта атакуемого корабля, внутри его полевой защиты, в то время как звено «Неодолимого, будет отделено от зоны атаки куда большим расстоянием. Значит, охотники Мадига смогут беспрепятственно приблизиться к незащищенным СП-антеннам противника, и…

И на поле боя останется только один корабль. Победитель.

– Это они плохо придумали, – как бы даже с сожалением проговорил командующий Юкан Маро. – Бедняга Тустас. А охотничье звено их надо будет подобрать.

– Подберем, – откликнулся капитан Симод.

– Когда их корабль начнет разваливаться, наверное, кто-то успеет воспользоваться скафами и искать спасения в пространстве, – предположил командующий. – Надо приказать, чтобы наши постарались вытащить эту предательницу. Наши счеты с ней не закончены.

– Вытащим, – уверенно ответил капитан.

Глава 50

Логика не всегда утешает

– Рек, – прошептала Нарин, – мне страшно…

– Не бойся… – только и ответил он вдруг севшим голосом. – Живи, пока можешь…

И в самом деле, они ведь находились не на борту своего корабля, а в малом объеме Нормали среди бесконечного Простора. Так что если даже таран сейчас удастся и два изолирующих поля сольются в одно, неизбежное при этом возмущение сразу вдвое расширившегося объема этого поля не выпустит их из своих живительных объятий. Так выходило по логике. Но когда махина массой в многие тысячи тонн несется, как кажется, прямо на тебя, логика не приносит утешения.

– Держись… – еще успел сказать Рек. – Мы ведь…

Остальные слова, что он, вероятно, хотел сказать, застряли где-то в его горле. Потому что машина, которой он управлял, внезапно, без участия пилота, получила сильнейшее, почти предельное ускорение. В первое мгновение показалось, что таранный удар уже нанесен, и пространство ответило на это возмущением, какое можно было бы назвать космическим цунами. Но приборы на панели не показывали ни малейшего увеличения объема энергетического яйца. Предположение оказалось неверным.

На самом же деле именно в то мгновение «Неодолимый», в свою очередь, выстрелил самим собой, развив предельную скорость и вовсе не заканчивая поворота, только что начатого. Так что вместо того, чтобы пытаться задержаться в узле, стараясь повернуться к атакующему носом, чтобы, можно сказать, скрестить шпаги, «Неодолимый» выскользнул из-под таранного удара и начал углубляться в туннель, служивший продолжением того, из которого он только что вылетел. И тут же начал экстренное торможение.

«Покоряющий» же, не встретив никакого сопротивления, самым полным ходом пронесся мимо точки ожидавшегося удара и тоже вынужден был войти в туннель – конечно, не в тот, в котором укрылся противник, но в другой, вход в который располагался прямо перед ним: маневрировать на такой скорости было просто невозможно.

Конечно, и этот корабль начал затормаживаться. Но выигрыш, пусть и в считаные секунды, оказался теперь на стороне «Неодолимого». Прибегнув к полному реверсу на форсаже (маневр достаточно рискованный, применение его позволено лишь в самых критических ситуациях), леганский корабль вновь начал выходить в узел – кормой вперед, потому что на разворот в тесном туннеле не было времени – хотя, может быть, и не только по этой причине. А очутившись в узле, совершил, наконец, задуманный поворот и оказался на той же оси, на которой располагался и «Покоряющий». В результате передняя часть его изолирующего поля вместе с машинами охотничьего звена оказалась нацеленной на корму противника.

Командующий Маро понял, что его переиграли, возможность тарана и последующих действий перешла к противнику. Инициатива оказалась утраченной.

Однако это вовсе не означало поражения. Все еще было впереди.

Сейчас надо было мгновенно принять решение: вести бой – или уходить по туннелю, в котором корабль только что оказался и который уводил неизвестно куда. Уходить, имело бы смысл только при условии, что противник не станет преследовать, а останется в узле и позволит отступающему беспрепятственно выйти в нормальное пространство. Но командующий Маро понимал, что от такой возможности леганский корабль не откажется. Пустится вдогонку, а в неизвестном туннеле всегда можно ожидать возникновения каких-то сложностей, на этот счет имелся уже немалый опыт; в частности, местами туннели вдруг сужались до того, что приходилось идти самыми малыми ходами. Значит, у догоняющего почти неизбежно возникнет возможность догнать – и ударить.

Убегать было нельзя. Еще не были использованы все возможности для боя даже в такой позиции; возможности, какие давала техника.

И первой из них, которая сама напрашивалась, было – снова изменить структуру защитного поля. А одновременно с перекачкой энергии – перебросить туда же и охотничье звено.

Тогда, пожалуй, можно будет вести бой на равных. Ну, почти на равных, поскольку маневрировать кормой вперед все же не так удобно. Но разница не столь и велика, как кажется на первый взгляд. Конструкторы предвидели и такие ситуации.

Если бы все задуманное удалось выполнить до соприкосновения энергетических полей, игроки вошли бы в миттельшпиль без потерь, разве что развитие фигур у Мадига было бы несколько предпочтительнее.

Однако это отлично понимали и на «Неодолимом». И кормовая полусфера защитного поля противника еще лишь только начала усиливаться, когда атакующий корабль, развив скорость, своим изолирующим полем вошел в контакт с тем же полем «Покоряющего». То есть, ударил.

Для невооруженного глаза при этом ничего не произошло: поля невидимы. Но по показателям приборов без труда читалось, как изолирующее поле мадигского корабля прогнулось, расход энергии на нем сразу же прыгнул вверх: «Покоряющий» пытался отразить удар, затормозить нападавшего. Какие-то секунды казалось, что защита выдержит и, вогнувшись до предела, не прорвется, но вытолкнет противника обратно. Командующий