и уж точно не собиралась устанавливать магическую связь, рисковать собой она бы точно не стала, но вышло, что вышло. И по факту торговец прав — именно Бетти спровоцировала привязку, по собственной инициативе протянув руку. А значит

— Он мой? — зачарованно уточняет Бетти.

— Да, госпожа.

И мы снова не успеваем её остановить — Бетти откидывает задвижку, дверца распахивается, и кото-кроль молниеносным прыжком переносится Бетти на плечо. Она радостно взвизгивает от радостного испуга и немедленно запускает пальцы в белый мех.

Мне остаётся лишь тяжело вздохнуть.

— Ой, а это кто? — спрашивает Бетти, заметив кого-то ещё в глубине лавки.

— Госпожа, больше одного за раз нельзя, — предупреждает торговец и, шагнув в сторону, заслоняет заинтересовавшую её клетку.

Ну да, если вместо покупательницы он получит выпитое досуха тело, то кто ему заплатит? Скорее сам с головой расстанется.

— Я не себе, сёстрам. Они близняшки, — поястяет она.

— Бетти, — Гарет пытается остановить, но Бетти слышать не желает.

— Их тоже, — решительно указывает она продавцу и лишь тогда оборачивается, — Гарет, пожалуйста! Тебе для Гэбби жалко? Или для Мими?

Какая дешёвая манипуляция. Выбирай, дорогой брат, которую из сестёр хочешь обидеть, ага. Наверное, крутись Бетти в столичном серпентарии с юности, выросла бы королевской коброй, а сейчас она больше на безобидного ужика похожа — вроде бы кусает больно, но совершенно бесполезно, только раздражение и аллергию вызывает.

— А как долго фамильяры могут оставаться без привязки? — уточняю я.

Можно ведь купить и не привязывать, правильно?

— Если вы будете поддерживать их кристаллами, то, в теории… бесконечно долго, — кивает торговец. — Некоторые покупают фамильяров на будущее.

— Можно взглянуть поближе?

Кого там Бетти высмотрела?

Я понимаю, что мы тратим время, что Бетти из-за её поспешности в любой момент может стать плохо. Вдруг пока новобретённый фамильяр берёт по капле и только то, что Бетти отдаёт без вреда для себя, а через минуту начнёт высушивать?

Торговец улыбается и снимает со стеллажа клетку с парой белоснежных хорьков.

Я смотрю на них и понимаю, что мы их берём. Совершенно не обязательно, что хорьков получат Гэбби и Мими. А вдруг умильные зверьки подойдут нам с Гаретом? Хорьками я их называю по внешнему сходству с знакомыми мне животными. Так бы и погладила…

Что?!

— Кто-то балуется дурманящими чарами? — холодно спрашиваю я и резко отпускаю руку.

— Госпожа, вы о чём? — заискивающе лебезит торговец, но глаза у него начинают бегать, и улыбка натянутая до ушей.

— Я о наведённом желании сунуть руку в клетку. Гарет, пригласи, пожалуйста, стражу.

Торговец меняется в лице, кожа приобретает зеленоватый оттенок в самом буквальном смысле и выдаёт, что торговец явно нечеловеческих кровей. Какой он расы мне без разницы, а вот его нечистоплотность в делах…

— Госпожа! Господин! — машет он руками, и между пальцами мне мерещатся то появляющиеся, то исчезающие перепонки. — Зачем же сразу беспокоить стражу? Никакого дурмана, клянусь. Толика гламура, да и то самую малость распылил. Признаю, каюсь. И отдам всех трёх фамильяров всего за двенадцать золотых. Только не надо стражу…

— За сколько? — демонстративно кривлюсь я. — Да чтобы я не приглашала стражу, вы, любезнейший, в нагрузку к трём фамильярам должны ещё сотку золотых отсыпать!

— Сотку?! Уж больно круто ломите, госпожа. Ежели я сотку вам отдам, прямой мне путь в долговую тюрьму. А фамильяров кто будет кормить? Так и просидят в этих тесных клетушках, несчастные, пока не помогут с голоду. Всех троих только ради вас, госпожа, отдам за десять.

— Фамильяры не умирают, — возражает Гарет.

— Развоплотятся, — угодливо поправляется торговец. — Девять золотых, меньше никак.

Гарет медлит.

Я не ориентируюсь в ценах, поэтому не знаю, сколько такие фамильяры должны стоить. И правильно ли я поступаю, что торгуюсь, а не зову стражей, как грозилась. Гламур, судя по его эффекту, точно не то средство, которым можно разбрасываться как освежителем воздуха.

Уж лучше показать всех трёх фамильяров целителям — важнее всего убедиться, что здоровью Бетти ничего не угрожает.

— Хм…

— Девять золотых, — упирается торговец, — и я, кроме фамильяров, отдаю не только их клетки, но и запас корма на десять дней.

— Фью-тью-фью, — впервые высказываются хорьки.

Они что, пытаются кокетничать и строить мне глазки?! Эффект гламура я вроде бы стряхнула, но хорьки по-прежнему кажутся милахами, так бы и затискала.

— Хорошо, на таких условиях пусть будут девять золотых, — соглашается Гарет.

Он расплачивается — местную валюту мне помогла поменять леди Вея, в счёт слёз солнца, разумеется.

— Благодарствую, — получив монеты, торговец кланяется.

Мы переплатили втридорога?

— Возвращаемся, — Гарет берёт Бетти под руку, в другую руку клетку с хорьками и прицепленную к ней снизу пустую клетку кото-кроля, так и оставшегося топтать плечи хозяйки. Зато в его клетку отправляются мешочки с мелкими кристалликами, которые следует отсыпать хорькам дважды в день по полгорсточки на каждого.

Надо возвращаться, но…

В этот раз подвожу я.

Слева раздаётся зычный возглас:

— Диковинки из дальних миров, диковинки с Пангеи!

Разве это не одно из названий Земли?!

Я устремляюсь на голос раньше, чём осознаю, что творю, благо лавка диковинок недалеко, буквально через пару торговых павильонов от лавки торговца фамильярами.

— Дани?! — кричит Гарет мне вслед.

Глава 38

Начинаю думать, что рынки опасны — столько соблазнов!

Лавка с первого взгляда производит впечатление лабиринта с сюрпризами. Стеллажи Составлены так, что образуют петляющие проходы. Как раз тот случай, когда заблудиться в трёх соснах легче лёгкого.

Навстречу мне выплывает… В детских мультфильмах похожим образом рисуют русалок или джинов. Верхняя половина тела человеческая, а вместо ног толстый короткий хвост. Плавников у торговца не было, лампы, над которой он бы парил, тоже. Короткий кончик упирается в пол, и торговец умудряется сохранять вертикальное положение. К какой расе он принадлежит, даже гадать не возьмусь.

Мой вид слишком красноречив, и торговец расплывается в хитрой улыбке:

— Госпожу интересуют диковинки иных миров?

— Только Пангея.

— А как же Кракс?

— Только Пангея, — твёрдо повторяю я.

Торговец кивает и зовёт меня вглубь лабиринта, причём жест он делает третьей рукой, появившейся из-за спины. Наверное, таким и должен быть торговец редкостями.

Меня догоняют Гарет и Бетти. И если Бетти слишком занята кото-кролем, ей не до