— Бетти.

Ей бы услышать, но…

— Я говорю правду, Гарет. Оглянись, сколько достойных юных леди могли бы стать господыней Оттон. Но ты продолжаешь держаться за бесприданницу!

То есть про слёзы солнца Бетти не в курсе? Гарет не стал посвящать её в детали и объяснять, откуда у нас сокровища? Что же, Гарет меня приятно удивил, а вот Бетти… продолжает удивлять своим упрямством. Вбила себе в голову, что я недостойна её брата, и не успокаивается, хотя Гарет раз за разом её осаживает.

Вот и сейчас он отстраняется. Уступив Бетти свою подушку, Гарет пересаживается ко мне:

— Сестрёнка, я начинаю думать, что твою свадьбу с господином Рей-Ави, надо отложить хотя бы на год.

— Что? Почему? Гарет! — она меняется в лице. Про меня Бетти напрочь забывает.

— Ты выходишь замуж как леди Оти-Оттон, Бетти. Если ты считаешь возможным пренебрегать правилами вежливости, указывать мне, как главе, что мне по-твоему делать и даже забываешь должным образом поприветствовать мою супругу, то очевидно, что ты выставишь наш род в очень дурном свете. Я не могу этого позволить, поэтому год ты будешь учиться. Для твоего же и нашего блага.

Гарет излагает настолько серьёзно и уверенно, что Бетти верит. Лично я очень сомневаюсь, что свадьбу получится отложить, но на Бетти действует.

— Хорошо же! — вспыхивает она. — Леди Даниэлла, я сожалею, что допустила грубость. Этого больше не повторится. А ты, дорогой брат, однажды пожалеешь, что не прислушался ко мне.

Пфф, нашлась предсказательница.

Появляется горничная, приносит завтрак и… конверт. Мы с Гаретом переглядываемся. Неужели господыня Оти всё же решила нас пригласить? Гарет открывает конверт, достаёт квадратную карточку и выражение его лица меняется.

Ничего не поясняя, Гарет передаёт карточку мне и как ни в чём не бывало сам разливает по пиалам травяной отвар.

Я заглядываю в конверт — внутри приглашение от господыни. Но не на завтрак.

Оказывается, гостеприимство господыни Имили Оти закончится для нас сегодня по той причине, что именно сегодня Бетти… выходит замуж. Мне казалось, что о подобном принято уведомлять заранее, а не ставить перед фактом накануне, но у демонов свои взгляды. Свадьбу мы не увидим — брачный ритуал пройдёт в главном храме рода жениха, и присутствовать будут только господин Авей с супругой, главы старших ветвей, ну и сами жених и невеста, разумеется. То же самое было у нас с Гаретом — мы вдвоём и его сёстры, с моей стороны никого.

Я вспоминаю, как Бетти пыталась перехватить власть главы рода.

В каком-то смысле её желание осуществится.

Впору посочувствовать её жениху…

Хм, до полудня ещё несколько часов.

— Гарет, снова скроешься в библиотеке? — уточняю я. Пока есть возможность, ею надо пользоваться, так что, хотя мне не нравится, что муж вспоминает про меня только вечером в кровати, я не возражаю.

— А чего бы ты хотела, Дани?

— На рынок, — честно отвечаю я.

— Что ещё можно услышать от купчихи? — фыркает Бетти. Но в этот раз она высказывается очень тихо, будто бы себе под нос, но всё равно достаточно, чтобы мы услышали.

И я вдруг понимаю, что только что упала та самая, последняя капля, которая переполнила стакан терпения. Взгляд у Гарета становится жёстким:

— Бетти, мне вспомнить, как в детстве ты ради балагана на ярмарке сбежала из дома? Как ты попасть господину стражу и представилась даже не купчихой, а…

— Гарет!

— Дочерью прачки? — припечатывает он.

А Бетти-то авантюристка. Не ожидала от неё.

— Я не пойду на рынок!

— Мы не заставляем, Бетти. Более того, мы, как ты можешь заметить сами пока никуда не идём. Как насчёт того, чтобы продолжить завтрак? — мягко предлагаю я.

В глубине души я надеюсь, что Бетти уйдёт, но она остаётся и берёт пиалу в одну руку, в другую — шпажку, на которую накалывает паучью икринку. И в очередной раз удивляет. Её обычный вздорно-спесивый тон пропадает, становится серьёзным:

— На самом деле, что бы вы ни говорили, я пришла попрощаться, Гарет, — она ставит пиалу обратно на стол, опускает шпажку. — Ас вчера пообещал, что свадьба уже сегодня. Знаешь… Я почти всю ночь не спала, постоянно проверяла часы. Так хотелось, чтобы они наконец уже показали поддень! Но… когда я думаю, что у меня больше не будет моей комнаты, завтраков с тобой, споров с Мими, я начинаю бояться, что потеряю что-то очень важное.

— Бетти, ты о чём? — Гарет пересаживается к ней и аккуратно приобнимает за плечи. — Волноваться перед свадьбой нормально.

— У меня не будет свадьбы! У меня будет храмовый ритуал. А где праздник? Где хотя бы три сотни гостей? Я даже не прошу три тысячи. Где торжество? Где императорское поздравление?

Она срывается на высокой ноте, замолкает.

Да уж, фантазии у девочки. Ей, сестре опального графа, подавай поздравление от императора. Что же только поздравление, почему не явка его величества собственной персоной?

— Бетти, став супругой главы ветви, ты сможешь устраивать празднества по любому поводу, когда тебе вздумается, — Гарет начинает уговаривать ей как маленькую. — А ещё в любое время ты сможешь приходить к нам.

— В гости, — с улыбкой добавляю я.

Бетти лишь уныло вздыхает и преподносит очередной сюрприз:

— Я согласна пойти на рынок.

Глава 37

Притихнув, Бетти словно другим человеком становится. Девушка, с любопытством, выглядывающая из-за плеча своего брата, совершенно не похожа на ту колкую ледышку, какой она казалась, и мы вместе, втроём, вливаемся в живой ручей, пробивающий себе путь в рыночной толчее.

Мы выбрали один из “лоскутов” для простых смертных. Здесь нет тихой торговле, как в тёмно-зелёном квартале, где обитает мастер Далл. Здесь нет заоблачной роскоши, какую я увидела в башне. Здесь самый обычный рынок, с лёгким колоритом восточного базара — тесно, шумно, торговцы выставляют всякую всячину. Один продаёт сухие краски, его сосед — тарелки, а сразу за ними торговец орехами угощает всех желающих. Снуют лоточники, продающие чай с бубликами. Спорят музыкальные инструменты, отчего мелодии сбиваются в какофонию. Кто-то громко и с удовольствием ругается, кто-то пытается сбить цену, кто-то ищет фофовы бульки, что бы это ни значило.

— Шёлк, эльфийский шёлк для прекрасной юной особы, — зазывает торговец, но мы проходим мимо, и он не пытается