медленно, словно я была дикой ланью, а он охотником, который старается подкрасться поближе и не спугнуть добычу в последний момент. Он осторожно коснулся моей верхней губы, затем нижней и толкнулся языком. Я замерла, загипнотизированная этим танцем, так как оказалась не готова к внезапно нахлынувшему калейдоскопу чувств. Вроде давно не девочка…  Но будто бы глотнула само солнце. Кровь в венах побежала быстрее, обращаясь в жидкую лаву, в животе распустился огненный цветок, опаляя внутренности жаркими лепестками, а лёгкие прижгло калёным железом от недостатка кислорода.

Шварх, да так оно и было на самом деле!

Увлёкшись поцелуем, мы начали тонуть. Поняв, что случилось, я первой старательно замахала руками, выныривая вверх из плотных слоёв океана. Себастьян подтолкнул и последовал за мной, мы, не сговариваясь, выбрались на берег.

— Могу понять, почему ты влюблён в Юнисию, — произнесла я, отдышавшись. — Такие полеты-плавания мне снились разве что в детстве.

— Я влюблён в тебя, Орианн, — ответил Себастьян, сплетая наши пальцы.

На этот раз под нами была твёрдая поверхность. Да, пускай колючая трава и немного мха, но зато мы точно не утонем. Я улыбнулась Кассу и сама потянулась к нему.

Себастьян целовал мои губы, затем спустился на шею, а руками прижал к крепкому телу. Он ласкал так нежно и в то же время откровенно, будто я была самой желанной женщиной на свете, и в то же время мучительно медленно двигался дальше. Такой изматывающе долгой прелюдии у меня не было ещё ни разу в жизни.

Я сгорала в его объятиях, как мотылёк в огне. От его обжигающего дыхания и умелого языка тело начало дрожать и лихорадить. Поцелуи и ласки Себастьяна обещали звёзды и галактики, и, клянусь, я испытала высшую точку блаженства лишь от его языка и губ на моей шее. Он заставил меня потерять сознание от невероятного наслаждения и полететь безо всякого мех-лева. Я парила в облаках, не ощущая ни места, ни времени, а каждое его прикосновение было дозой запредельного удовольствия, которого хочется ещё и ещё.

Когда я пришла в себя, то осознала, что мы всё ещё в мокрых костюмах на травянистом берегу.

— Даже если ты сейчас использовал эти цваргские штучки с ментальным вмешательством, мне всё равно понравилось, — сказала я, ловя ртом воздух.

Себастьян внезапно посмотрел с укором.

— Я против вмешательства в бета-фон без острой на то необходимости. Я просто тебя чувствую, Орианн, вот и всё.

Я кивнула и, разглядывая шикарного во всех смыслах мужчину, спросила:

— К тебе или ко мне?

— Что? — В синих глазах впервые за всё время мелькнула растерянность.

— Здесь неудобно и мокро, трава колючая, а ты явно настроен на продолжение. — Я стрельнула глазами на его мех-лев, который не скрывал некоторых анатомических особенностей визави. — К тебе или ко мне? Я в этой части острова плохо ориентируюсь. Мы же сейчас там же, где и заходили, да? К кому из нас ближе?

Себастьян шумно сглотнул.

— Да, там же, на сотню метров восточнее разве что нас отнесло. Твой дом в той стороне. — Он неловко махнул рукой. — А до моего добираться вплавь или на плоте надо… Погоди, Орианн, ты… правда хочешь перевести наши отношения на новый уровень? — Он нежно погладил меня по руке.

Я пожала плечами. У меня был брак с сексом, брак без секса, и определённо секс без брака не такая уж плохая вещь. Когда у тебя уже двое детей, на многое смотришь по-другому.

— Я бы не называла это новым уровнем, — мягко возразила. — Но ты мне нравишься, Себастьян, и если ты хочешь…

Глаза генетика зажглись огнём.

— Конечно хочу! Я просто думал, что тебе нужно больше времени…

И с этими словами он снял кольцо с моего указательного пальца и… попытался надеть на безымянный. Именно что попытался, так как рефлекс сжать ладонь в кулак у меня оказался быстрее. Игривое настроение и желание переместиться в постель мгновенно развеялось.

— Орианн?

Касс посмотрел вопросительно.

— Кажется, мы друг друга недопоняли. Себастьян, я предложила секс, а не брак.

Он нахмурился.

— Да, но рано или поздно это всё равно приведёт к браку. Орианн, я хочу, чтобы ты носила моё кольцо как помолвочное и все это видели. Я хочу заниматься любовью с невестой.

— А я нет. Я не выйду замуж второй раз, я уже тебе это говорила! Зачем тебе это?

В груди медленно, но верно разворачивалась сосущая чёрная дыра. Я так привязалась к Себастьяну за эти полгода, мне так нравилось проводить с ним время, приходить в его лабораторию, слушать лекции, вместе ужинать, ходить к его родителям и друзьям… Шва-а-арх, мне нравилось делать с ним абсолютно всё! Но зачем же он всё так усложняет?! Зачем требует от меня невозможного?! Он же знает, какой у меня был первый брак.

— Как зачем? Орианн, я тебя люблю!

Признание было… ошеломляющим.

***

Себастьян Касс

Одна Вселенная знает, чего Себастьяну стоило держать себя в руках и сохранить лицо, когда он понял, что чистый неразбавленный восторг в его крови трансформировался в медленно действующий яд.

— Орианн, я тебя люблю!

Признание вырвалось само собой. Себастьян дал себе слово, что не будет давить на цваргиню и признается в чувствах лишь тогда, когда она будет готова, но… что-то пошло не так.

Женщина вскочила с травы и затрясла головой, словно он сказал что-то омерзительное. Её эмоции, до сих пор наполненные дурманяще сладкой сиренью, вдруг стали отдавать терпкой горечью.

— Себастьян, я повторяю, что согласна на секс, но не на брак! Ты повстречаешься со мной сколько-то, затем найдёшь себе другую девушку, и всё будет у тебя отлично. Зачем тебе все эти официальные бумаги-листочки? Что они тебе дадут?!

«Права на тебя».

Как ни грустно было признавать, но все шесть месяцев Себастьян медленно сгорал от ревности… Болезненным токсином она растворялась в крови и текла по артериям и венам, с каждым днём отравляя организм всё сильнее и сильнее, и никакая врождённая регенерация, никакие почки или печень не способны были её отфильтровать. Наоборот, она накапливалась в сердце и обволакивала лёгкие, вызывая мучительные спазмы.     

Он видел, как Орианн распускается и медленно оживает, словно та самая сирень, как она хорошеет день ото