И снова Моника смутилась. Действительно, фразу про похоть (а в оригинале подслушанные слова звучали много грубее), сказала в сердцах одна служанка другой, рассказывая о свадьбе своей сестры.

- И слова эти сказаны смердами…, - продолжил граф. – Но от них ничего другого ждать и не приходится, да и незачем им знать тайны благородных родов.

- Как скажете, мессир муж, - опустив глаза, пробормотала Моника, и так уже пунцовая от стыда за свою оплошность. – Скажите мне, что я должна делать…

- Традиция требует, леди, чтобы до полуночи за дверь опочивальни было выброшено подтверждение того, что невеста лишилась девства…

Девочке не доводилось еще посещать свадебные пиры, кроме собственного, но из рассказов кузин и кузенов она знала, что брошенная за дверь простыня со следами крови означает новый круг пира. В зал выкатывают новую бочку вина, а на стол ставится новая перемена блюд. Бочка вина выкатывается и дворне и именно их ликующие крики оповещают округу, что брак состоялся.

Для смердов и ремесленников брачный пир и его обычаи значили больше, чем обеты перед жрецом Единого или запись в книге муниципалитета. Пир был – есть семья и ее будет признавать вся община. Не было пира – и не семья, а блудное сожительство…

И дворянство не могло чувствовать себя совершенно свободными от исконных традиций.

- …поэтому, моя леди, Вы сейчас скинете эту обворожительную рубаху и явите мне свою юную красоту. Затем Вы омоете мужество супруга своего собственными руками…

Монике кровь ударила в голову. Да чтоб она! Своими руками! Обмывала ЭТО!!!

- Мне кажется, мессир муж, - высоким звенящим голосом выпалила она, - что Вы сейчас неблагородно пользуетесь моей наивностью, и относитесь ко мне как к какой-то служанке или, даже, рабыне!

Граф встретил ее выпад совершенно спокойно.

- Мы все рабы своего долга, Моника, и чем выше по рождению – тем больше. Я должен оставить домену сильного и разумного наследника, который примет бремя правления графством, Вы – родить мне его. Поэтому невеста до рассвета должна добровольно принять семя мужа трижды, в три естества.

- Это тоже традиция? – брезгливо поморщившись, иронично усмехнулась новобрачная.

- Нет, это магический ритуал.

- У меня было несколько иное представление о магии, мессир муж.

- И зря. Соитие – самая мощная магия, доступная людям изначально. Этой магией они изменяют друг друга для возможности совместного существования. Но, думаю, Вы просто не видите за брачными традициями более глубокого смысла.

- А что, там есть смысл более глубокий, чем желание совокупления?

- Вы снова произносите слова, которые более приличествуют крестьянке, чем дочери благородного рода. Но вам, моя леди, это извинительно в силу вашего юного возраста, и похвального желания Ваших родителей и воспитателей соблюсти Вашу невинность во всех отношениях

- И моя невинность доставит вам больше удовольствия, чем опытность зрелых женщин?

- Вы вновь разговариваете об удовольствии там, где речь идёт в первую очередь о долге. Значит, время объяснений пришло. Все, что случится сегодня, должно быть результатом Вашего понимания и Вашей свободной воли. В исполнение долга перед мужем и родом Вы не должны идти с закрытыми глазами.

***

Дело в том, моя леди, что Ваши благородные родители могли и не знать того, что я сейчас Вам доверю. Вопросы чистоты крови и чистоты невесты всерьез беспокоят лишь несколько родов, тех, кто сохранил кровь изначальных владетелей земель, а не выслужил свое благородство заслугами перед земными владыками. Таких родов в Империи менее дюжины – и Цанага один из них. Наш род древнее, чем императорский. Мои предки правили здесь ещё тогда, когда жалкие остатки Народа Волка бежали мимо, ища убежища в Степи. И императорскому роду известны, но не важны наши тайны, ибо сам Единый определяет, кого он готов принять наследником Империи.

Суть супружеской магии опирается на два факта – один общеизвестный, другой – тайный.

Вам наверняка известно, что Ваш батюшка разводил собак – его псарни славятся на все графство. Вероятно, Вам приходилось слышать и то, как оберегают породистых сук от связи со случайным кобелем? Такая матка никогда уже не будет рожать щенков с нужными качествами, ее кровь уже «грязная». Это широко известный факт.

Моника кивнула.

Факт был действительно общеизвестный. С этим фактом была связана даже одна неблаговидная батюшкина тайна: он всегда вязал перед продажей породистых сук с дворовыми кобелями – чтоб никто не мог конкурировать с его псарней.

А вот то, что я сейчас скажу Вам – это уже оберегаемая тайна.

Власть исконных владетелей земель опирается на родовые договора с Гением Места – с духом плодородной долины Цанага. Гении – существа столь долгоживущие, что кажутся вечными. Они не вступают в договора с мотыльками-однодневками, с краткоживущими людьми. Они вступают в договор с родом, а принадлежность к роду определяют по крови. Некоторые рода приняли это «правило крови» буквально – они женились на сестрах и даже матерях. Но где те рода? Давно выродились и сгинули во времени. Безумцам не поможет даже помощь гения.

Другие же – как мой, а теперь и Ваш, Моника, род нашли способ не терять чистоту крови, принимая здоровых невест. Ибо девственное тело может запечатлеть в себе кровь рода. Отсюда и телесный ритуал принятия семени.

В прежние времена, для большей чистоты крови, «запечатлевал» невестку самый старший по крови – свёкор, а то и дед жениха. Но нынче это невозможно – я самый старший из исконных Цанага.

-