— Признаюсь, — отозвался он покаянно, — что вчера в мою душу закрались богомерзкие сомнения! Вы вели себя не так, как всегда, моя принцесса! Вернее, принцесса династии Кхан, воспитанная в традициях Шиалора, никогда бы так себя не повела. Но тому есть объяснение — во всем виновата ваша амнезия. Вы слишком многое забыли, моя принцесса!

— Возможно, — отозвалась я, — виной тому моя амнезия и я слишком многое забыла. Либо объяснение может быть в том, что я — не принцесса Ашера.

Мун Кин упрямо покачал головой.

— Я увидел вас возле клетки. Одним своим взглядом вы покорили василиска, и какие-либо сомнения у меня исчезли — передо мной принцесса Ашера. Та, в которой течет великая кровь Первой Змеи!

Он попытался поклониться — вернее, почему-то на этот раз решил упасть ниц и растянуться на дорожке, — но я ему не позволила. Сказала, что это уже излишне. К тому же у меня к нему был важный разговор, который нельзя было больше откладывать.

— Две ночи назад ко мне приходил один из бахри-амеров, — начала я.

— Моя принцесса! — выдохнул Мун Кин. — Но что ему было нужно?!

— Вот ты мне это и скажи, — отозвалась я спокойно. — Он так ничего и не объяснил, но заявил о какой-то миссии и потребовал с меня ответов. Мун Кин, что происходит? Зачем я приехала в Авенну? Что я должна была здесь сделать? И что будет, если я этого не сделаю?

Он кинул на меня виноватый взгляд.

— Я давно уже подозревал, что дело нечисто. Те трое в караване, которые покинули нас перед самой столицей… Сейчас я думаю, они были из бахри-амеров, хотя старательно это скрывали.

— Но как такое было возможно?! То, что ты не знал?!

— Моя принцесса, они передо мной не отчитывались. Еще в Эдоре мне сообщили, что это приказ султана… Вернее, что они выполняют приказ султана.

— Ах вот как!..

— Признаюсь, тогда мне стало очень горько… Горько осознавать, что мне не доверили всех тайн, хотя я верой и правдой служил династии Кхан столько, сколько себя помню. Но всю дорогу я утешал себя мыслью, что султан вручил в мои руки жизнь своей дочери. При этом я понимал, что если что-то произойдет в Ангоре по вине бахри-амеров, то допрашивать станут именно меня, а я ничего не смогу рассказать, потому что ничего не знаю. Так оно и произошло.

— Тебя допрашивали, Мун Кун?

— Вчера вечером мне снова пришлось отвечать на вопросы ангорских магов, но на этот раз их интересовали те, кто сопровождал караван. Но так как я ничего не знал, моя принцесса, то они ничего от меня не добились!

Кивнула — ну что же, это был вполне логичный ход со стороны султана, если брать во внимание завихрения шиалорской логики.

Мун Кину ничего не сообщили, потому что на него первого пали бы подозрения. Зато Ашера должна была знать о том, что делали бахри-амеры в караване, — при этом никто бы не посмел задавать вопросы шиалорской принцессе с применением магии, даже если бы она была причастна к заговору!

— Но если так… Вернее, если бахри-амеры выполняли приказ моего отца, то почему один из них явился ко мне с угрозами?

Этого Мун Кин не знал. Зато он знал кое-что другое.

— Они ни в коем случае не причинят вам вреда, моя принцесса! — покачал он головой. — Не посмеют — кровь династии Кханов священна, а в вас течет именно она.

— Эти трое, зачем они прибыли в Ангор? Они хотели убить кронпринца, не так ли?

— Моя принцесса…

— Отвечай мне! — приказала ему холодно.

— Я не знаю! — в который раз отозвался Мун Кин. — Но сейчас я думаю, что именно в этом и заключалась их миссия.

Затем он все-таки пал ниц, и на этот раз я не стала его удерживать.

— Но если кровь Кханов священна, тогда почему же они обрушили мост, — спросила у него, уставившись на Мун Кина сверху вниз, — когда на нем была моя карета?

— Я уверен, что произошла ужасная ошибка… Слышал, как говорили во дворце, что обрушиться должна была другая часть. Та самая, на которой находился кронпринц, а вовсе не вы, моя принцесса! Но старый мост не выдержал…

Кивнула. Ну что же, бахри-амеры тоже допускали ошибки. Они тоже были людьми, поэтому…

— Ты должен их остановить, — приказала ему. — Я помогу тебе покинуть дворец, Ворсли тебя выведут. Разыщешь Бешеных Псов и скажешь им, что на этом все. Они больше не должны убивать Роланда Годдарта. Это приказываю им я, принцесса Ашера Кхан!

Даже если я не была уверена в том, что ею являлась.

— Но я не могу! — бормотал Мун Кин, ползая у моих ног. — Даже если я их найду, они меня не послушают, принцесса! Остановить их может…

— Кто их может остановить?

— Только тот, в ком течет кровь Кханов! Тот, кому они верны с рождения. Это вы, моя принцесса!

На это я снова кинула, размышляя…

— Встань, Мун Кин! — приказала ему. — Ты найдешь бахри-амеров. Мне все равно, как ты это сделаешь, но ты им скажешь, что я готова встретиться и подтвердить свой приказ. О времени и месте я сообщу чуть позже. Или же пусть они сами найдут время и возможность.

Ну что же, если у меня появился шанс предотвратить кровопролитие, я собиралась им воспользоваться, даже будучи не до конца уверена в том, что я — принцесса Ашера Кхан.

Размышляя об этом, я вернулась в свои комнаты. Снова переоделась — облачилась в золотистое платье, потому что расстроенная тетушка решила, что на четвертое испытание мне стоит отправиться именно в нем.

Расстроилась она чуть ли не до слез из-за того, что сопровождающих и компаньонок на баржу не брали. К тому же тетушкина печаль усилилась еще и из-за факта, что на барже с нами будет король — ее дорогой Реджинальд, которого ей так и не удалось повидать.

И даже мой рассказ о том, что король на меня накричал, а в Изабель кинул куриной ногой, нисколько не поумерил ее энтузиазма — тетя Мюри твердо была уверена в том, что ее дорогой брат попросту обладал немного раздражительным нравом, а вчера он был слегка не в духе.

Думая о характере короля — вернее, о том, что мне стоило всеми силами избегать новой с ним встречи, — я довольно скоро покинула Восточное Крыло и заняла место в одной из черных с алыми фениксами на боках карет, целый караван из которых отбывал в город от парадного дворцового крыльца.

Естественно, в сопровождении отряда гвардейцев и королевских магов.

Со мной в одной карете ехали Изабель и Лесли, а также непонятно каким образом просочившийся к нам Вильфред Моррис, заявивший, что ему дали позволение сопроводить нас до речного причала. Там избранниц будет поджидать баржа, и Моррис встретит меня по завершении трехчасовой прогулки.

Ворсли, тоже получившие похожее разрешение, устроились на запятках кареты, тогда как Мун Кина нигде не было видно. Я терялась в догадках — попал ли он в немилость у Годдартов или же отправился выполнять мое поручение и покинул дворец? Думала об этом с тревогой — и еще о том, что мне не помешает поговорить с Кироном, рассказав ему, какой приказ я отдала начальнику шиалорской стражи.