исправить. Я так виновата!

— Ничего, Леся… ничего… — он печально смотрит поверх моей головы. — Что ещё ты можешь? Ты уже всё попробовала… Теперь, когда они раскрыли наш план, эти двое проходимцев тебе больше не поверят.

Мой мозг начинает работать с утроенной силой. Что же делать… что? Как исправить всё, что я натворила? Как сделать так, чтобы отец вышел и не страдал за мои ошибки?

— Ничего не сделать, — повторяет он.

Но я уже настолько отчаялась, что начинаю придумывать всё новые безумные варианты.

— Что, если я смогу снова заставить их доверять себе? — быстро шепчу.

— Они не поведутся, Лесь. Чтобы ты ни сделала, они будут на чеку. Не жди признаний, — отец вздыхает. — Нам поможет лишь если эти двое сами окажутся под прицелом следствия…

— Они сделали что-то незаконное? — с надеждой спрашиваю.

— Нет, насколько мне известно, ничего такого, за что их могли бы привлечь.

— Но тогда… — задумчиво смотрю на отца. — Как же нам…

— Прости, что спрашиваю, но они всегда обращались с тобой подобающим образом?

Меня передёргивает от внезапного вопроса отца. Щёки наливаются краской. Вопросы секса мне хочется обсуждать с ним в последнюю очередь…

— Да… — опускаю взгляд, чувствуя, как лицо идёт красными пятнами. — Ты хочешь сказать, что я могу заявить об изнасиловании?

Отец морщится.

— Это ужасно, Лесь. Мне неприятно даже говорить о таком! Нет, — он качает головой. — Тем более, у тебя нет никаких доказательств… Просто твоему слову никто не поверит, особенно учитывая обстоятельства. В таких делах нужны вещественные доказательства, биоматериал, повреждения… Нет, нет… я даже думать о таком не хочу!

Отец машет руками, а меня начинает бить крупной дрожью.

— Вдруг, такие доказательства будут? — отчаянно спрашиваю. — Тогда это поможет делу?

— Я не буду отвечать на этот вопрос! — заявляет отец.

Какой же он хороший. Даже в такой ситуации пытается меня защитить!

— Время! — по металлическим прутьям стучит дубинка охранника, и мы оба вздрагиваем от неожиданности.

— Лесь, если у тебя будут какие-то проблемы или вопросы, ты всегда можешь обратиться к моему юристу, Фёдору Павловичу! — торопливо говорит отец. — Ты же помнишь его телефон?

— Да… — шепчу еле слышно. Именно этот человек дал мне подслушивающее устройство, с помощью которого я пыталась записать наш разговор.

— Пока, доченька. Не отчаивайся. Всё будет хорошо, — отец прощается, и его уводят.

А я… остаюсь одна и продолжаю какое-то время смотреть в зелёную стену невидящим взглядом.

Глава 60

Андрей

Посреди ночи меня будит вибрация телефона. Включаю ночник и вижу имя абонента: «Оленёнок».

Сердце тут же ускоряется. Два часа ночи. Должно быть, что-то случилось, раз она звонит так поздно? Беспокойство зашкаливает, и я тут же принимаю вызов:

— Да?

— Добрый вечер, — в трубку басит незнакомый мужчина, от чего мне становится ещё волнительнее. Пульс бьёт в висках набатом. — Вам звонит бармен из заведения «Серебряные крылья». Тут ваша знакомая сильно перебрала. Не может оплатить счёт. Её карту не принимает терминал. Мы скоро закрываемся, не могли бы вы приехать и забрать её?

У меня глаза на лоб лезут. Малышка в баре. Одна посреди ночи. Пьяная.

— Да, конечно, скоро буду!

Пока я спешно натягиваю штаны, бармен называет адрес бара, который располагается всего в трёх кварталах от нашей квартиры.

— Подъём! — заруливаю в спальню Никиты, который видит десятый сон.

— Какого хрена, Андрей? — хмуро спрашивает он, когда я врубаю свет в его спальне. Племянник натягивает одеяло на голову и переворачивается лицом в подушку. — Чё те надо?

— Леся бухает в баре. Не может расплатиться. Надо её забрать.

Действие моих слов подобно глотку обжигающего эспрессо. Ник тут же просыпает и садится в постели.

— Она же не пьёт почти? И по барам не ходит!

— Ну, видимо, решила сделать исключение. Ты поедешь, или как?

— Поеду, конечно, — Никита вздыхает.

Потом быстро встаёт, натягивает шмотки, и уже через десять минут мы выруливаем со стоянки.

Ехать, и правда, недалеко.

Паркуем тачку возле бара и заходим внутрь. Посетителей почти не осталось. Лишь Леся, сидящая на высоком стуле возле бара.

Мы с Ником переглядываемся и подходим ближе.

— Наконец-то, — хмыкает бармен и без лишних предисловий протягивает мне терминал.

Достаю карту и прикладываю. Леся набрала напитков почти на четыре тысячи! Твою ж налево!

— Что она пила? — вздыхаю.

— Да всё подряд. Сперва коктейли, потом крепкий алкоголь.

— Ясно, — убираю карту и подхожу к Лесе, которая смотрит на нас затуманенным взглядом.

— Привет, — вздыхаю, глядя на её расслабленное тело и слегка опущенные ресницы. — Ты как?

— Н-н-нормаль-но, — медленно выговаривает она. — Без вас… ик… мне всегда нормально! И чего вы… вообще… приехали, м? Всё ж так хорошо… и без вас! Ясно?!

— Понятно.

Обращаюсь к Никите:

— Бери её и пошли в машину.

— Я с вами! — она грозит пальцем. — Никуда! Поняли? Не поеду! Вы… плохие люди!

Никита взваливает её на руки и прижимает к себе.

— Спасибо, что позвонили, — киваю бармену, двигаясь к двери.

— Да не за что, — пожимает плечами он, расставляя последние бокалы по местам.

Как только мы выходим на улицу, в баре гаснет свет.

— Ну что, куда её повезём? — спрашивает Никита, бережно убирая с лица Олеси выбившиеся прядки волос.

— Давай к нам. Тут ближе. Ей надо поскорее принять душ и выпить сорбент.

— Ладно, поехали.

Никита несёт недовольно бурчащего Оленёнка к машине, пока я огибаю её и сажусь на водительское место. Видимо, сегодня нам троим будет не до сна…

Глава 61

Никита

— Лесь, всё нормально? — в очередной раз стучу в ванну, слыша, как льётся вода. В груди давит от мысли о том, как ей сейчас, должно