— Далила. Вторая по старшинству.

Девушка смахивает с плеча косу и делает сдержанный поклон. Я киваю в ответ и перевожу взгляд за рукой Сараи. Та продолжает и указывает на лисицу:

— Рута. Третья.

— Рада встрече. — Я оглядываю сухие сплетённые ветки с синими ягодами на её голове. — Мне нравится ваш венок. Красивый. Вы сами его сделали?

Замечаю, как нимфа бросает на меня изучающий взгляд и быстро отстраняется, словно я ей сразу наскучила. В это время кицуне принюхивается, и её ушки начинают подёргиваться вместе с ноздрями. Затем она расслабляется и с веснушчатого лица слетает озорная улыбка.

— А мне нравится ваш запах. Это… — Лиса поднимает глаза к небу и почёсывает острый подбородок. — Дыня и ромашка.

Любимый шампунь и кондиционер для белья. Да она тот ещё нюхач! Браво!

Сарая разрывает тонкую нить между мной и Рутой чуть раздражённым тоном и показывает на прекрасную белокурую фэйри:

— Аврора. Четвёртая.

Та выпрямляет спину.

— Здравствуйте, мисс. Никогда прежде мне не доводилось бывать в вашем мире и видеть тех, в ком течёт человеческая кровь. И, признаться, начинаю жалеть об этом. Вы очень необычная.

Она с неприкрытым восхищением смотрит на меня кукольными глазами, и это подкупает.

— О, спасибо! Скорее я должна удивляться. Ваши волосы… — Оглядываю локоны с вплетёнными цветами: — Как у принцессы из сказки!

Аврора сжимает маленькими кулачками пышное пастельно-розовое платье из сетчатой ткани и смущённо опускает веки, горбя спину. Молочная кожа переливается на плечах всеми цветами радуги.

И снова встревает командирша отряда:

— Вот и познакомились! А теперь, если никто не против, давайте начнём. Как будем вести допр… беседу?

Этот сладкий говорок постепенно взращивает во мне желание убивать.

— Хотелось бы пообщаться с каждой из вас. — Нахожу деревянную скамью у пруда и киваю на неё. — Аврора, пройдёмте.

Сказочная девушка расправляет плечи и радостно шагает к указанному месту. Сарая следует за ней, но я останавливаю её жестом и словом:

— С каждой из вас по отдельности.

Темнокожая Медуза Горгона прищуривается. Она пытается найти поддержку в принце, но тот молчит. После чего кидает мне взгляд из откровенной неприязни и презрения — я ловлю его очаровательной улыбочкой и направляюсь к скамейке.

Сажусь, поджав одну ногу под себя, снимаю очки, а затем сбрасываю и кепку. Коса растрепалась, и волосы выбиваются наружу.

В центре скамьи лежит книга в потрёпанном переплёте.

«Анжелика — маркиза ангелов»,

Анн Голон

Аврора садится довольно близко, и это не может не радовать. Ей приятна моя компания, а мне её. Она рассматривает мою розовую прядь и подносит ладонь к губам-бантикам:

— Никогда не видела, как кровь фэйри проявляется в людях. Вам так идёт.

Обычно все думают, что я её крашу, но это не так. Фэйри всегда умело подмечают то, что досталось от них. Будто оно сияет изнутри, что, конечно, отчасти верно.

— Правда? Спасибо. Предпочитаю скрывать её, чтобы не пялились.

Аврора охает и краснеет.

— П-п-простите!

Я осознаю, что неверно выразилась и начинаю размахивать руками.

— Нет, нет! Всё в порядке. Речь шла о наглых людях, которые готовы шею свернуть, чтобы рассмотреть диковинное. И им плевать, как в этот момент приходится живому экспонату. Сейчас с этим проще. В моём мире давно стало нормой иметь цветные волосы или необычную внешность. Прятать — моя привычка, рудимент.

— О, понимаю! — Она активно кивает и складывает ладони на коленях. — Итак, что вам рассказать?

Для начала поведай, как такой цветочек дорос до ложи короля, и остался без видимых шипов.

— Где вы находились во время покушения на принца Тео? — спрашиваю не то, что вертится на языке.

— В своей спальне. Я ушла ещё за полночь. Рута может подтвердить.

— Почему вы так скоро покинули праздник?

— Шумные вечера не для меня. Предпочитаю им книги.

— Знакомо. Никогда не любила громкую музыку. — Стараюсь через общее наладить более тесную связь и, судя по всему, это пока удаётся. — Вы видели, с кем проводил время Тео?

— Ох, это невозможно не заметить! Там, где больше всего народу и громкого смеха, там и принц. — Аврора увядает и сжимает ткань юбки. — Он был весёлым и добрым для этих мест. Сердце любой компании. Не могу представить, зачем кому-то вредить ему.

— Мы обязательно разберёмся в этом. Виновник будет наказан. — Я кладу руку на книгу между нами. — Интересный выбор. И как она вам?

Аврора едва поднимает краешки губ.

— Будто написана обо мне. Поэтому, признаться, ужасно не нравится. Хочется утопить её в пруду, но я слишком люблю книги, чтобы совершить подобное злорадное деяние.

Я непритворно смеюсь.

— А как вы оказались здесь?

— Меня выкупила за титул королева Нэд у покойного мужа.

Брови сами ползут вверх.

— Выкупила? Как это?

— Хоть вы и наполовину фэйри, но, похоже, мало знаете о корнях, — Аврора произносит слова без тени самодовольства. — Это хорошо. Значит, вы лучшего мнения о нас.

Что-то в ней опускает мой щит. Глядя на неё, похожую на пушистого кролика, а никак не на злобного хищника, я не могу поверить в её причастность к убийству принца. «Судить по внешности равняется смотреть на подозреваемого с завязанными глазами», — сказал бы сейчас отец. Но интуиция подсказывает, что передо мной не тот, кто нам нужен. Интуиция — младшая сестра логики, которая зачастую приходит на бал первой, пока старшая не может выбрать наряд.

— Мама не любила говорить о волшебных землях. Она рассказывала ровно то, что нужно для выживания. А у меня не было ярого желания следить за тем, куда мне никогда не попасть.

— И вот вы здесь.

— Да. Жизнь тот ещё тролль.

Она наклоняет голову к плечу.

— Тролль?

— Эм, это такое выражение, которое означает, что жизнь часто подшучивает над нами.

— Сложно не согласиться. — Аврора немного мнётся, но решается продолжить: — Меня рано отдали замуж. Избранник был красив, но заботила его лишь власть и тот, кому он сможет оставить её после себя. Меня же… материнство никогда не прельщало. И вот через год на свет появляется она, моё дитя. Никто не мог поверить, что я забеременею. Это такая редкость в роду фэйри! Сродни чуду. — Наложница смотрит на водную гладь, и будто просматривает на поверхности воды киноленту своей былой жизни. — Вначале пришлось нелегко. Спустя какое-то время, не знаю откуда, внутри проснулось столько безмерной любви к этому хрупкому тéльцу, что я стала забывать, как было до. Счастье продлилось недолго. Моё годовалое дитя похитили прямо из её кроватки, украв моё сердце вместе ней. Никаких следов. Никаких свидетелей. Ничто и ничего. Теперь я знаю