Да, общество кое-как, но все же приспособилось к тому, что хищные паразиты грызут его изнутри. И оно словно живой организм попыталось выработать антитела к этой заразе — инквизиторов. Но вот пережитки старого уклада все еще давали о себе знать. Там, где действовать нужно максимально быстро, ответственные лица трусят и перестраховываются. Стелят соломку, чтобы не отшибить свои тщательно оберегаемые нежные задницы. И майор Калистратов сейчас очень явно им уподоблялся.

Он привык двигать пешки по доске, сидя в офисе, и все эти десятки, сотни, тысячи жертв для него лишь сухие цифры в еженедельных сводках и отчетах. Он не смотрит на взрывающиеся головы умертвий, не ломает куклам кости, не бродит в самолично созданном пожаре, выискивая скрывающихся инфестатов или их чудом уцелевших жертв. Этим занимаюсь я. Я и тысячи других пацанов по всей нашей необъятной стране, делящие свой разум с темным даром, который каждую секунду пытается нас сломать. Каждый чертов миг, каждое мгновение, эта непостижимая сущность испытывает нашу волю на прочность. Поэтому у инквизитора нет выходных, когда он может забыться и расслабиться, ведь враг всегда рядом. Он сидит внутри, смотрит твоими глазами, ковыряется в твоих мозгах, изучает тебя. И лишь одна мысль отгоняет подступающее отчаяние и примиряет нас с этой жестью. Мысль о том, что мы делаем благое дело. И она же всякий раз затыкает надсадный вой наших потаенных страхов, заставляет отбрасывать нерешительность и покрепче стискивать рукоятку «Косы». Это она под руку ведет нас в пекло ада нелегкой инквизиторской службы…

— Я все сказал, Факел, — упрямо вздернул подбородок офицер. — Сначала ждем силовую поддержку из Нижнего, а только потом методично прочесываем Семенов. Городок небольшой, должны управиться за пару-тройку дней.

Не желая принимать отказа, я оглянулся, чтобы убедиться, что остальные фээсбээновцы заняты заместителем, и на нас внимания не обращают. Потом я перевесил «Косу» себе за спину и сдернул с головы шлем раньше, чем Калистратов успел сказать «Э».

— Посмотри на меня, майор, — настойчиво попросил я, гипнотизируя его тяжелым взглядом. — Мне не восемнадцать лет, и я не страдаю от излишней самоуверенности. Кончай дрейфить и попробуй нащупать в брюках собственные яйца, если ты их еще себе не расплющил офисным креслом! Действовать. Надо. Быстро! Поймаем хотя бы одного — он выведет нас и на остальных. А если спугнем, то останемся с носом, потому что эта кодла переберется в соседнюю область и заляжет на дно. Сечешь?!

Немного поддавшись эмоциям, я даже не заметил, как начал употреблять словечки из лексикона Изюма. Но да ладно, сейчас не до того, чтобы за чистотой речи следить.

— Ты… ты… Факел, мать твою за ногу, ты совсем рехнулся?! — Калистратов, глядя на мое лицо, выкатил поросячьи зенки, пребывая в полном шоке. — Ты на хрена мне свою морду засветил, идиот?!

— Чтобы ты в глаза мне посмотрел, товарищ майор, — почти шепотом ответил я, — и попробовал представить, что они видят на каждом сучьем дежурстве.

— Псих ненормальный, — буркнул мой собеседник, опуская взгляд себе под ноги. — Надевай шлем свой, быстро!

— Хрен тебе!

— Факел, дебил, это подсудное дело! Личности инквизиторов — государственная тайна!

— А то я не знаю!

— Сука, чтоб тебя! Ладно, что ты предлагаешь?! — сдался майор, отчетливо фоня во все стороны тревогой.

— Лист бумаги и ручку мне, — коротко распорядился я, нахлобучивая обратно головной элемент ИК-Б.

Требуемое мне выдали практически моментально. Остальные члены нашей командировочной группы уже смекнули, что происходит нечто не совсем необычное, а потому стали украдкой поглядывать за моими действиями. Я же забрался в машину Ивана Захаровича, которую пригнал в гараж местного отделения ФСБН вслед за фургоном, и принялся сосредоточено ваять текст. А закончив, покинул ее, прихватив с собой заодно и мобильник, оставленный заместителем на подставке.

За тем, как я приближался к понурившемуся чиновнику, неотрывно следило четыре пары глаз, включая и Калистратова. Коллеги разом встрепенулись, когда я без разговоров одной рукой поднял свою монструозную «Косу» и ткнул ей Ивану Захаровичу прямо в заплаканную рожу.

— Слушай сюда, крысеныш, — воспроизвел динамик шлема мой злой голос. — Сейчас ты звонишь жене и читаешь по бумажке слово в слово то, что там написано. Ты понял?!

— А-а-ай! Да! Я понял! Я сделаю!

— Если я услышу хоть одну лишнюю букву, я снесу твою тупорылую башку! Ты, сука, усёк?!!

— Да!

— НЕ СЛЫШУ?!

— Я ПОНЯЛ!!! — отчаянно выкрикнул мужчина, пытаясь отбиться от ствола винтовки, больно тыкающего его в лицо.

— Тогда дерзай, — мгновенно успокоился я и вручил пойманному преступнику мобильник и сложенный в четыре раза лист.

Иван Захарович трясущимися руками их у меня взял и принялся возиться с бумажкой, с трудом справляясь со своими непослушными пальцами. Калистратов не сводящий с меня взгляда, дернулся было и уже сделал глубокий вдох, намереваясь разразиться очередной гневной тирадой. Но стоило мне только повернуть в его сторону перекрестие визора, как он медленно выпустил воздух и отвел глаза.

— А… а если меня о чем-нибудь спросят? — робко поинтересовался заместитель, смотря на телефон в своей руке как на ядовитую змею.

— Кричи, что я возвращаюсь и бросай трубку, — проинструктировал я. — Дальше не твоя забота.

Кое-как попадая по иконкам на экране, мужчина стал искать номер своей мертвой супруги. И когда пошел вызов, он попытался было приложить мобильник к уху, но я перехватил его кисть и заставил включить громкую связь.

— Алло? — послышался знакомый женский голос на том конце провода.

— Э-э-э… алло, да. Слушай, тут проблема. Этот мент явно что-то вынюхивает. Его надо заманить куда-нибудь и грохнуть! Так и узнаем… э-э-э… что ему известно.

— Да, нужно хорошенько выпотрошить его память, — бесстрастно донеслось в ответ. — Я навел кое-какие справки и выяснил, что такого колоритного участкового в Семенове не появлялось. Этот человек не тот, за кого себя выдает. Где ты сейчас?

— А-э-э-а-а…

Иван Захарович отчетливо запаниковал, а потому я поспешил ткнуть пальцем в последнюю строчку на листе бумаге, который тот держал в руках.

— Спишемся! Он возвращается! — облегченно выдал чиновник и сразу же скинул вызов.

— Молодец, — похвалил я пособника инфестатов. — Не оплошал. Теперь давай телефончик, дальше уже я сам…

* * *

В процессе переписки от лица Ивана Захаровича мне удалось договориться до того, чтобы кукла назвала место, куда следует привезти подозрительного мента. Меня то бишь. Управляющий разумом супруги заместителя инфестат почти без раздумий велел езжать на бывший Семеновский арматурный завод, который окончательно закрылся почти десять лет назад, еще в середине «безумных двадцатых». Годы после грянувшей в Москве Кровавой Зимы, оказались очень непростыми для промышленности всей страны. А потому окончательно добили здешнее чахлое производство, и без того существовавшее на одном только честном слове.