- Соберись! – приказала королева и повторила. – Вместе!

И мы вместе переместились туда, где держал оборону изрядно поредевший отряд дворцовых магов и тера. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что осталось им недолго.

Золотой защитный полог расползался, рвался на быстро меркнущие нити. Чёрные острые языки пламени прорывались внутрь, и древесники падали один за другим. Стиснув зубы, я принялась латать купол. Мне не нужно было для этого творить заклинания, я восстанавливала защиту по одной мне известной системе, соединяла и сплавляла обрывки, выглаживала стыки – работала, как будто всегда знала, как это делать – одной восстанавливать защиту, созданную десятками сильнейших магов.

Нас заметили не сразу, но когда заметили, гул обрадованных голосов показал, как здесь ждали её величество. Я чуть отступила назад, держась рядом и незаметно поддерживая королеву, она же улыбнулась подданным и протянула вперёд ладони.

С её пальцев стекло серебряное пламя, собралось в неясное сверкающее облачко, и, стряхнув его с пальцев, как стряхивают воду, королева отправила его туда, где ещё клубились, отступая, чёрные туманные языки.

Через минуту всё было кончено. Чёрный смерч унёсся прочь, оставив после себя картину страшных разрушений королевского сада и гнездовья, десятки убитых и раненных внутри дворца.

Он бушевал совсем недолго, но сила его была так велика, что ра, только что отстоявшие дворец, с трудом приходили в себя. Не было слышно ликования от победы. Кругом стояла гнетущая тишина.

Я отступила назад, когда к королеве подошёл старший принц. За время битвы его лицо осунулось и повзрослело.

- Где вы были? – тихо спросил он у матери. – Ещё мгновение – и было бы поздно!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оставшиеся в живых мужчины молча смотрели на королеву, но и в их глазах явственно читался немой упрёк. Да, мы победили, но какой ценой!

Королева гордо вскинула подбородок. Я знала, что она держится на ногах только благодаря мне, но никогда не покажет собственной слабости.

- Её величество стала жертвой паутины смерти, - сказала я, выступая вперёд.

Королева издала гневный возглас. Она не желала оправдываться, но я знала, что лучше всё объяснить сейчас, чем иметь недовольных за спиной. Древу и так придётся долго залечивать раны.

Мужчины поражённо переглянулись. Видимо, они знали о горалисе больше, чем я.

- Это правда? – тихо спросил Литто. Сейчас он вёл себя как обычный встревоженный сын, и эти перемены были ему к лицу.

- Да, - ответила королева. – К счастью, возле меня всегда были верные люди, - она обвела взглядом напряжённо прислушивающихся бойцов и возвысила голос. – Сегодня вы, практически в одиночку, без поддержки высшей магии, отстояли дворец и спасли мою жизнь. Вы спасли древо, и этого я никогда не забуду, как и тех, кто сегодня пал, заплатив своей жизнью за нашу. Спасибо, мои доблестные тера, спасибо, маги и простые защитники дворца! Мы ещё отпразднуем нашу победу, а сейчас отдадим последние почести тем, кого потеряли.

- Ваше величество, - тихо окликнула я. – Вуг арестован, но тера Берн охраняет его один у центральной лестницы…

- Значит, всё-таки Вуг, - едва слышно произнесла королева и приказала. – Тера Кайоле, Тьере, Гарико, идите к Берну. Арестуйте Вуга и сделайте так, чтобы у него не осталось ни единого шанса бежать. Он должен рассказать нам всё!

- Будь рядом! – тихо приказала королева, когда мужчины ушли.

Я кивнула.

По знаку королевы двое тера отворили двери, впустив неожиданно яркий солнечный свет. После чёрного пламени, выморозившего дворец, он казался ослепительным.

Её величество первой вышла в искалеченный сад и остановилась возле перевёрнутой чаши фонтана. Она подняла голову, взглянув на качающиеся высоко в небе белые лепестки, непонятно как уцелевшие после смертоносного урагана, и я с удивлением увидела, как они стали снижаться. Лепестки летели, как падающие листья, зависая в воздухе в высшей точке, а потом по плавной дуге опускались вниз и в сторону, чтобы снова чуть приподняться и остановиться перед следующим спуском.

Я заворожённо наблюдала за снижающимися лепестками. Когда-то я считала, что это просто летающая игрушка для ра, и что на этих лепестках загорают высокородные дамы. Как я была наивна!

Когда первый из лепестков завис над разрушенным фонтаном в метре от земли, из дворца начали выносить тела погибших. Я горестно вскрикнула, узнав в одном из юношей Дика, игрока из нашей команды по жик-тану. Мужчин положили на лепесток, и он бесшумно взмыл вверх, взяв направление на Древо Душ. Второй лепесток занял его место, и улетел следом со своим скорбным грузом.

Вокруг вспыхивали туманные облачка порталов. Маги переносили родственников и желающих проститься к Древу Душ. Королева ожидающе посмотрела на меня.

- Я не умею, - тихо призналась я, и она горько усмехнулась краешком рта.

Нас перенёс принц Лито. Я закаменела, увидев сотни лиц, мелькающих сквозь кору древа. Где-то там были и мои родители, и, наверное, они тоже волновались за меня.

Прощание было кратким. Убитые горем родные погибших знали, что могут приходить к древу и видеть тех, кого потеряли так внезапно. Белые лепестки с двух сторон приблизились к древу и сомкнулись, отдавая древу свой груз. А когда они вновь разошлись, то были уже пусты.

Мы вернулись к дворцу через портал. Защитники древа были вымотаны битвой, но гнездовье решили разобрать сегодня.

Я стояла, закусив губу, не замечая, что плачу, пока маги, владеющие левитацией, разбирали завалы. На посадочном квадре расчистили площадку для погибших драко. Их было немало, в том числе и голубой дракокрыл Жито. Девушка тоже ревела, не в силах смотреть на искалеченные тела драко.

Гра среди погибших не было. Как не было и среди живых. Я вспомнила, что служащий выпустил моего драко, когда он начал клевать других дракокрылов. Что с ним случилось дальше? Успел ли он улететь до того, как на дворец обрушился чёрный смерч, или же его смяло безжалостным порывом, и швырнуло вниз со страшной высоты кроны древа?

Чья-то рука легла на моё плечо, и, обернувшись, я увидела Берна. Я вытерла слёзы и прижалась к боку тера, ощущая его тепло. Леци смотрел на разрушенное гнездовье, и его потемневшие глаза говорили о том, что он переживает то же, что и я.