Околдование мачехой нелюбимых пасынков стало вводным мотивом в сюжетах о братьях, превращенных в лебедей, воронов и т. д., которых ищет и освобождает от чар сестра (тип 451 по системе Аарне)[372].

Заклятие мачехи в некоторых сказках заключается в том, что ее пасынок не будет знать покоя, пока не встретит предназначенную ему судьбой принцессу или не совершит какие-либо действия. Достижение цели связано с необыкновенными трудностями и опасностями. Мачеха надеется, что герой погибнет, не выдержав испытаний. Таких сказок в современном исландском фольклоре немного, но в прошлом они были необычайно популярны. Об этом свидетельствуют многочисленные отголоски в древнеисландских сагах и песнях. Отражением такой сказки является «Песня о Свипдагре» в «Элде». Отец Свипдагра после смерти первой жены — мудрой вещей Гроа — женится на женщине, которая возненавидела пасынка. Она накладывает заклятье на Свипдагра: он не будет знать покоя, пока не найдет свою нареченную Мэнглод. Свипдагр идет на могилу матери и вызывает ее. Вещая Гроа дает сыну мудрые советы и заклинания — обереги, при помощи которых он добивается цели.

В «Хвальмар-саге» мачеха накладывает заклятье на пасынка, отвергшего ее любовь. В «Хальвданар-саге» пасынок, которого заклинает мачеха, не знает покоя, пока не находит девушку Ингигерд. Ему помогает в поисках крестная мать[373].

В некоторых вариантах, безусловно более поздних, появляется образ доброй мачехи, которая помогает юноше выполнить трудную задачу, возложенную на него покойной матерью. Такая добрая мачеха фигурирует в «Химинбьюргарсаге» и в ряде исландских народных сказок.

В одной из них[374] мать заклинает сына, тоскующего на ее могиле, освободить от злых чар девушку, превращенную в великаншу. Герой ищет помощи у мачехи, изображенной в сказке доброй феей (она появилась из облака перед отцом героя во время охоты). Мачеха дает герою клубок, который должен привести к ее сестре, и советует по дороге оказывать услуги птицам. Сестра мачехи учит героя, что нужно сделать, чтобы расколдовать девушку. Интересно, что заколдованная девушка — жертва своей мачехи, которая превратила ее в чудовище, внушила мысль убить отца и т. п. Таким образом, в этой сказке мачеха героя выступает как добрая фея, а мачеха героини рисуется, как обычно, ведьмой.

В другой сказке[375] мать, заколдованная злым слугой, ненавидит дочь и перед смертью заклинает ее родить ребенка под отцовской кровлей, убить человека и сжечь дворец. Добрая мачеха заставляет мужа уехать на охоту, чтобы в его отсутствие спасти девушку. Благодаря помощи мачехи девушка поджигает дом в тот момент, когда в нем нет людей, становится беременной от великана — зачарованного принца и убивает слугу, который когда-то внушил матери ненависть к дочери.

В варианте этой сказки[376] великанша, которую юноша обыграл в шахматы, накладывает на него заклятие не знать покоя дома, уйти в лес, победить ее сестер, злых животных и т. д. Добрая мачеха помогает юноше выполнить эти трудные задачи.

Нет сомнений, что сказки о доброй мачехе — искаженные сказки о мачехе. Для исландского фольклора типичен образ мачехи-ведьмы.

Сказкам о мачехе и падчерице наряду с мотивом заклятия свойствен еще один важный элемент, встречающийся не только в Исландии, — трудные задачи мачехи-ведьмы.

В славянских сказках мачеха лишена наивного мифологического «демонизма». Она ни дух, ни великан, ни людоед. «Ведьма» — это ее «нравственная» характеристика. «Демонизм» мачехи человеческий, социальный. Сказка реалистически рисует угнетенное положение падчерицы в семье, она — служанка, «козел отпущения» для злой мачехи и сестер. Мачеха уже не дает ей мифических трудных задач, а просто заставляет делать тяжелую, черную работу.

Сказка подчеркивает сварливость, придирчивость, несправедливость мачехи. Ее злой характер проявляется и в отношении к мужу. Никогда не говорится, что она женила его на себе при помощи магических чар. Она полностью подчинила мужа, но это подчинение также рисуется как чисто бытовая черта. То, что жена берет верх над мужем, изображается как явление отрицательное; это соответствует патриархальной стадии развития семьи. Отсюда, однако, не следует, как считал Смирнов-Кутачевский, что мотив мачехи — падчерицы выражает борьбу матриархата с патриархатом.

Мачеха не ждет, как в исландской сказке, отъезда мужа, чтобы извести падчерицу, но заставляет его самого увести в лес несчастную девушку.

Определенные черты характера приобретает и падчерица-сиротка. Она трудолюбива, терпелива, кротка, незлобива, добра и т. п. В этом плане она всегда противостоит мачехиной дочке — ленивой, злой, высокомерной. Развернутая нравственная характеристика мачехи и падчерицы и реалистические элементы в обрисовке семейной коллизии дают основание рассматривать славянские сказки как более высокую форму мотива мачехи — падчерицы по сравнению с исландскими.

Это не значит, что «славянский тип» исторически развился из «исландского». Развитие «славянского типа» шло своеобразным путем. И в нем есть элементы мифологической фантастики, однако они сконцентрированы на другом полюсе сказки — в изображении Бабы-яги, духа, мертвеца, лешего и т. п., в чье жилище мачеха посылает падчерицу, в изображении «лесных ужасов». В обрисовке мачехи преобладают реалистические черты. Между мачехой и ведьмой существует иногда известная связь (ведьма называется ее сестрой) или некоторая аналогия (в вариантах с «магическим бегством»), но не тождество, и сказка до конца сохраняет сюжетный дуализм «бытовых» эпизодов с мачехой и «фантастических» эпизодов с ведьмой. Для восточнославянского (и отчасти южнославянского) фольклора особенно типичны сказки, в которых мачеха отдает падчерицу во власть демонического существа (Бабы-яги, черта, мороза, лошадиной головы и т. п.), чтобы погубить ее. Этот сюжетный комплекс в указателе Аарне — Томпсона — Андреева фигурирует под номером 480, причем Андреев указывает для русской сказки дополнительные варианты (480 В, С), неизвестные фольклору других народов. Сказки этого типа генетически представляют собой соединение социального мотива мачехи — падчерицы с наиболее архаическим социальным типом, рисующим отношения человека с духами — «посвящение», службу у духа и т. п.

Легенды о посещении героем жилища духов и приобретении с их помощью магических свойств, получении чудесных предметов, как известно, необыкновенно популярны у первобытных народов и составляют важный источник сюжетов и сказок «цивилизованных» народов.

В первобытных легендах и мифах либо человек шел к духу, либо дух «похищал» человека. Нередко он посещал духа вопреки запрету старших, предупреждавших героя об опасности.

В сказках девушка часто попадает в жилище духа-людоеда в поисках какого-нибудь предмета, в более поздних вариантах — в результате происков злых людей, обычно мачехи.

В болгарской сказке мачеха бросает с горы пирог и посылает за ним падчерицу. Та попадает во власть демонической старухи, которая заставляет ее ухаживать за змеями.

В русских, украинских, белорусских сказках мачеха обычно заставляет старика отвезти свою дочь в лес.

В первобытных