— Дай угадаю — этих ты тоже не будешь убивать? — со вздохом произнёс Ибун, вставая около меня и глядя на пленников.

— А смысл? — громко ответил я, равнодушно пожал плечами и вместе с товарищем подошёл к ним поближе.

Покусанные жижнями братья лежали с открытыми глазами и осмысленными взглядами. Я присел над ними и, незаметно подмигнув Ибуну, заговорил с насмешкой:

— Дадим им второй шанс. Пусть возвращаются и вломят Филу за то, что он не рассказал о том, что тебя можно убить только единственным, очень экзотическим способом, а если совершить две похожие смертельные атаки, то напавшего убьёт самого. Чего вылупились, придурки? Вам повезло, что у вас разное оружие, иначе бы уже отъехали к предкам!

— Зря ты ему только глаз вырвал, — с укоризной произнёс здоровяк, не совсем понимая, какую игру я затеял, но примерно уловив общий посыл.

— Я слишком милосерден, — горько вздохнул я в ответ и вытянул руку, в которую тут же послушно прыгнул шланг пылесоса. — Видимо, придётся слегка подпортить свою репутацию.

— Даже если ты убьёшь нас, то придут другие, — копейщик тихо засмеялся. — Страж Церкви не отпустит вас!

— Я просто сделаю так, что никто больше не захочет охотиться на нас, — я загадочно улыбнулся, встал в полный рост и приставил шланг к солнечному сплетению копейщика.

— Ёпт, может не надо? — с беспокойством произнёс Ибун.

— Надо, Ибун, надо!

Но, если честно, я не был до конца уверен, что задуманное получится. И хотелось бы обойтись без убийств, даже несмотря на то, что они этого явно заслуживают. Ну вот нет у меня ни малейшего желания уподобляться местным маньякам!

— А сейчас рубрика э-э-эксперименты! — громко провозгласил я, пародируя ТВ-передачу «Галилео», и включил пылесос, но не на полную мощность.

Предсмертный ужас затопил взгляд копейщика, правда всего на несколько мгновений, пока до него не дошло, что труба, приставленная к его груди, просто присосалась к коже и ничего больше не происходит. Ибун же с нескрываемой тревогой смотрел на это действо — он-то знал, на что способен Вихрь.

— Только на жуках работает, да, ничтожество? — насмешливо спросил храбрящийся копейщик.

— Что? — я встрепенулся, потеряв концентрацию. — А, нет. В этом плане ты ничем от жука не отличаешься — я просто тут кое-что другое придумал! Лежи спокойно и не отвлекай, если хочешь остаться в живых сам или дать шанс братьям. У меня и так всего три попытки.

Лежать спокойно он не захотел и стал извиваться. Пришлось попросить Ибуна встать ему одной ногой на лицо, а второй на живот. Мой массивный товарищ с лёгкостью придавил к земле обессиленного убийцу, и теперь мне ничего не мешало попытаться открыть новые возможности моей вундервафли.

Движок пылесоса постепенно наращивал обороты, а я сосредоточенно бдел и не позволял ему втянуть в себя человеческую плоть. Мне нужна только духовная энергия, ну и было бы круто, если удастся вытащить благословления. Не, ну а что? Попытка не пытка — по крайней мере, для меня…

Но что-то не получалось. Вихрь уверенно игнорировал физические частицы и тянул в себя энергию из окружения, но не из пленника. Хм, возможно с живыми носителями духовной энергии та же история, что и с хранилищами — нужно найти точку входа. И на выбор было всего два места.

— Скажи «а-а-а»! — я своей ногой ловко спихнул со рта копейщика грязную пятку Ибуна и так же ловко запихал туда трубу со шлангом по самые гланды, когда тот попытался сделать глубокий вдох и выругаться.

Взвыла турбина и я ощутил, что пылесос наконец тянет что-то из тела, и это точно были не внутренние органы! Подопытный громко замычал одним носом, выгнулся дугой и закатил глаза.

Я поспешил выдернуть трубу из его глотки и все присутствующие внезапно увидели, как за ней тянется струйка плотного белёсого тумана и исчезает в отверстии. Это длилось всего секунду, а затем тело безжизненно обмякло на влажной земле.

— Что ты с ним сделал⁈ — не без страха в голосе, закричал арбалетчик.

Но я и сам не знал, поэтому не ответил.

Чтобы это выяснить, открыл крышку и извлёк из недр Вихря прозрачный шестигранный цилиндр, размером с обычный стакан. Этот странный, абсолютно прозрачный кристалл можно было принять за бесполезное акриловое пресс-папье, если бы не парящая внутри него фигурка обнажённого человека, как две капли воды похожая на копейщика. Вокруг этой фигурки кружились разноцветные шарики — три синих и пять зелёных, а сама она размахивала ручками, вертелась и разевала рот в беззвучном крике.

Пока мы в шоке разглядывали эту штуку, стая нарков, до этого преспокойно собиравшая пилюли, внезапно застыла и синхронно повернула головы в нашу сторону. Вдруг они бросились ко мне, окружили плотным кольцом, и стали с подвыванием подпрыгивать, стремясь аккуратно вырвать кристалл из моих высоко поднятых рук. Но с каждой секундой они становились всё агрессивней и когда кто-то из них больно цапнул меня за ногу, я громко рявкнул:

— Ну-ка фу! Сидеть!

Даже мой товарищ вздрогнул и едва не плюхнулся на зад, а уж зверюги тем более мигом прижали хвосты к земле. Но даже сидя ёрзали и поскуливали, не отрывая жадных взглядов от кристалла. И чем дальше, тем больше огонь безумия разгорался в их глазах.

— Это же… — охрипшим голосом начал говорить Ибун, но его прервал продолжительный гулкий рокот.

Все дружно задрали головы и хором обомлели — ясное до этого небо быстро затягивало клубящимися иссиня-чёрными тучами прямо над нами. Частые красные всполохи подсвечивали их изнутри жутким багрянцем, а всё нарастающий рокот неприятно отдавался в кишках и требовал со всем почтением обосраться перед высшей силой.

— Гнев Небес! — прочитал по губам побледневшего Ибуну, который зачем-то начал пятиться.

Жалобно скулящие нарки припали к земле и тоже попытались уползти подальше на трясущихся лапах, а хрипящие пленники истерично забились в путах.

— Что за гнев небес? — проорал я, чтобы меня он услышал меня среди этого грохота.

Его-же упоминала Мяу, но я почему-то думал, что эта штука приходит только к тем, кто нарушает клятвы.

— Ты нарушил закон Неба и Земли! — прокричал Ибун, не отрывая полного ужаса взгляда от разрастающегося вширь стихийного бедствия.

— Ну ахренеть теперь! А какой⁈ — проорал я, но догадался и сам, без пальца