– Слава Мизирту Исцеляющему. Я уж, грешным делом, подумал, что ты отдал небу свою бессмертную душу.

Синие как небо глаза тайгета приблизились к лицу Джучибера. Он почувствовал, как его бережно приподняли за голову, а у его губ оказался край чаши с каким-то ароматным настоем.

– Выпей-ка это,– уговаривающее сказал Кендаг.– Тебе будет легче.

Кендаг уже не сердился на то, что его планы оказались нарушенными. После того, как он обнаружил на шее коттера маленький оберег из гамелита, течение его мыслей приняло совсем другой оборот. Бывший первосвященник тайгетов провёл бессонную ночь, перемежая свои размышления с молитвами Мизирту. Теперь он считал, что Мизирт ниспослал ему этого дикаря, для того чтобы он всё-таки смог отыскать следы Дайсана.

– Я узнал тебя. Ты тот тайгет, что приходил к нам…– прохрипел Джучибер. Глаза коттера всё ещё были наполнены болью, но смотрел он уже вполне осмысленно.

– Точно,– Кендаг присел на корточки рядом с Джучибером.– И если ты не забыл, то меня зовут Кендаг.

– Куда ты меня везёшь?

Джучиберу было трудно говорить. От усилий по всему телу разливалась слабость.

– Сейчас, в поисках тебя, по степи наверняка рыскают табгары. Поэтому, чтобы сбить возможную погоню со следа, я решил, что нам с тобой лучше всего двигаться на полдень. Здесь лежат кочевья цакхаров – подданных империи, и поэтому они не рискнут забираться так далеко. Но и оставаться нам с тобой здесь надолго нельзя. При первой же удачной возможности нас выдадут табгарам, или, что ещё хуже – шестипалым.

Кендаг больше размышлял вслух, нежели разговаривал с Джучибером. Он поправил одеяло, которым был укрыт Джучибер, и принялся за завтрак.

– Мяса я тебе пока не дам, потому что ты ещё слишком слаб. А вот чаю, ты можешь пить сколько захочешь.

Выпив предложенную ему чашку чая, настоянного на целебных травах, Джучибер почувствовал прилив сил и вскоре его сморил сон. Кендаг остался сидеть рядом с ним пристально вглядываясь в лицо молодого коттера. Этот дикий степняк был непростым. Внутренний взор Кендага видел скрытое от простого глаза. Он видел, что Джучиберу довелось многое пережить и немало врагов пало от его руки. И ещё, что особенно волновало и настораживало его, это то, что многим он принесёт смерть…

На следующий день, едва взошло солнце, они пустились в дальнейший путь. Поначалу им не удавалось вести беседу, так как Джучибер ещё слишком слаб, да и относился к тайгету насторожено. Почти всё время он был погружён в свои собственные мысли, и даже не всегда отвечал, когда тайгет обращался к нему. Но Кендаг упорно стремился разговорить молодого степняка. Он живо интересовался жизнью коттеров, их обычаями и нравами. Кроме того, его занимало, что будет делать Джучибер, если ему удаться вернуться в родные кочевья.

Возможно искренность, звучавшая в голосе тайгета, помогла растопить лёд недоверия в душе Джучибера. Бывший первосвященник по опыту знал, что чем больше задаёшь вопросов диким язычникам, тем больше они начинают подозревать в тебе лазутчика или соглядатая.

Поэтому, дабы между ними не могло возникнуть напрасных подозрений, Кендаг откровенно рассказывал Джучиберу историю своей жизни. О своих родителях, о жизни в обители Саншина, о том, как однажды он стал целителем Далайрана. Он не стал скрывать от Джучибера, что долгое время был наёмником и принимал участие в восстании Дайсана.

– Как ты узнал, что кто-то из наших нойонов заплатил Темябеку за мою голову? – внезапно, ни с того, ни с сего, спросил Джучибер.

Кендаг почувствовал, как жёлтые с прозеленью глаза степного княжича, неотрывно следят за ним.

– Хм,– усмехнулся тайгет.– Дело в том, что я надеялся встретить в Той-Тувэ кого-нибудь из вашего племени. Мне нужен был проводник в ваши кочевья.

– А что ты там забыл? – перебил его Джучибер.

– Как ты знаешь, я – родич Дайсана. Он нашёл приют среди людей твоего племени. Я надеялся, что кто-нибудь поможет мне узнать, как он погиб. А тут, я увидел человека с такими же необычными глазами как у тебя. Я хотел пойти к нему в юрту, где он остановился. Но меня опередил местный жрец. Э-э, шаман,– вспомнил слово Кендаг.– Такой, с узким лицом.

– Киях,– мрачно оборонил Джучибер.– Его зовут Киях.

– Мне показалось, что это человек, у которого не стоит становиться на пути. Тогда я обошёл юрту и стал ждать. Разговор твоего соплеменника с шаманом я подслушал случайно. Из него я узнал обо всём и решил предупредить вас. Вот и всё.

Кендаг умолчал лишь о том, что ему пришлось применить небольшое заклинание, отводящее глаза дозорных, охраняющих юрту, ибо дикари очень щепетильно относятся к этому делу. Ему пришлось быстро покинуть то место до того, как Киях закончил разговор с тайным гонцом и снять заклинание. Ибо, какими бы не были священнослужители варваров, не стоило недооценивать их возможности.

Джучибер выслушал своего спасителя с безразличным лицом. Но было, похоже, что после этого разговора отношение Джучибера к Кендагу несколько изменилось. Степняк понемногу начал рассказывать о себе, своём племени и обычаях. Тайгет так и не понял, почему это вдруг молодой коттер внезапно стал более откровенным. Благодарность за спасение жизни? Да нет, вряд ли…

В ответ на вопросы Джучибера, Кендаг много рассказывал о Тайгетаре и других местах, в которых ему удалось побывать, когда он был наёмником или скрывался от преследования ченжеров. Он поделился своими мыслями о том, что те свободные племена и народы, которые ещё не попали под железную пяту империи, должны объединиться. Постепенно между ними возникло взаимопонимание.