Шрифт:
Закладка:
Едва ли слова Елены могли утешить Кира. Он грыз себя изнутри за то, что из-за него вполне возможно погибнет еще одна невинная девушка. Зато, хотя бы госпожу Агату ему удалось спасти.
Он со смущением вспоминал то время, когда они сидели запертые в подземелье. Если бы не внезапная идея отправиться искать белого дракона, он не знал, чем бы могло кончиться их уединение. Сидя напротив нее, Кир старательно отводил глаза, стараясь не думать о том, как она выглядела вернувшись из под дождя, в, облегающих все ее изгибы, намокших одеждах. Хотя он тогда едва стоял на ногах, от этого зрелища все внутри него приподнялось.
Пока карета хаотично кружила по улицам, а Андроник Великий выглядывал в окно, разглядывая изменившийся за время его затворничества город, Кир с тревогой думал о том, что сейчас происходит на Лунном острове. Разыгравшееся воображение рисовало одну картину хуже другой.
Внутри Культа дракона-императора существовала не самая простая иерархия. Были старейшины — к их числу относились наиболее многоопытные служители — такие, как сестра Ноксия и брат Иннокентиус, пока он не сошел с ума. Место среди них можно было получить честным трудом и накопленными заслугами. Старейшины решали множество важных, но житейских вопросов — какие участки огорода лучше засадить репой, а какие тыквами, по какой цене покупать шелка для одежд, и как лучше обучать воспитанников.
Были также избранники — служители, наиболее приближенные к дракону-императору, его любимцы. Ими, как правило, становились юноши и девушки, достаточно смелые, чтобы не бояться Андроника Великого, и, обладающие необходимым терпением, позволяющим мириться со всеми его выходками.
К избранникам относились брат Коинт, брат Сильвий и сестра Акилина, пока ее не изгнали с острова. Верховный служитель обычно избирался самим драконом-императором, и, как оказалось, не имел власти над старейшинами. В его ведение была забота об Андронике Великом и обеспечение его хорошего настроения. Фрол Зерион был первым, кто решил нарушить существующую традицию, активно вмешиваясь в работу старейшин, плетя интриги, и в конечном счете заполучив полную власть на Лунном острове.
За время пребывая на своем посту он успел настолько глубоко залезть старейшинам в печенки, что те, похоже, даже обрадовались тому, что он оказался изменником и покинул их ряды. Что старейшин совсем не радовало, так это сошедшие с корабля члены Тайной стражи, но на это они уже никак не могли повлиять.
На одном только Лунном острове обитали тысячи служителей, а по всей Империи их было рассеяно еще больше. Если бы вся эта масса поддержала идеи Фрола Зериона, то Визерия была бы обречена. После раскрытия заговора стало очевидно, что Культ дракона-императора ждут расследования и чистки, призванные искоренить малейшие семена заразы, которые могли упасть в почву и медленно расцвести.
Наконец, они добрались до Святилища темной кости. Кир не удивился встретив там сестру Акилину. Он знал, что ее сослали туда.
Беготня по комнатам и коридорам, а затем и по саду, была утомительна, но на свежем воздухе Кира тошнило чуть меньше. Когда они спустились в цокольный этаж, ему снова стало дурно. Он прислонился спиной к одной из колонн, разглядывая покрывавшие стены и своды фрески. Они были грубоваты и похожи на рисунки ребенка, но выписаны с большой старательностью и любовью. Каждая чешуйка на извивающихся телах драконов была тщательно отрисована, каждый завиток волос у трех человеческих фигур был выведен и раскрашен поблекшей от времени краской.
К нему подошел брат Коинт.
— Генерал, вам нехорошо? — тихо спросил он. — Я мог бы… сделать так, чтобы вы почувствовали себя лучше.
— Спасибо, не стоит, — холодно ответил Кир.
Откровенно говоря, ему ужасно хотелось ударить брата Коинта, или как-то еще расквитаться за то унижение, которому тот его подверг, но он понимал, это было бы неуместно и глупо.
Брат Коинт был одним из первых, кого опросила Тайная стража. На него указал сам Кир. Он был уверен, что если кто-то из служителей и участвовал в заговоре, то это был он. Ведь в конце концов, он не задумываясь выполнил указание Фрола Зериона и несколько дней удерживал Кира взаперти.
Молодому служителю дали зелье правды, то же самое с помощью которого допрашивали госпожу Пинну. Он сидел за столом в одной из комнат, выделенной старейшинами для нужд Тайной стражи, и чуть покачиваясь с блаженным видом отвечал на вопросы генерала Тару, вырядившегося, как и все его подчиненные в белые одежды, чтобы не выделяться среди служителей.
— Я не знал ничего о том, что задумал Фрол Зерион, — говорил брат Коинт. — Я бы никогда не стал принимать участие ни в чем, что могло бы навредить его величеству.
— Генерал Аверин сказал, что по приказу Фрола Зериона вы применили на нем свой дар и удерживали его взаперти. Это правда?
— Да, так и было.
— Такой приказ не показался вам странным?
— Нет, ничуть. Я знал, что рано или поздно брат Фрол захочет избавиться от генерала. Тот стал слишком своевольным и ему это не нравилось.
— Что вы имеете в виду?
— Знаете, когда генерал только появился в Ониксовом дворце, да и весь первый год, что он тут пробыл, он был беззащитным, и безвольным. Ужасно боялся его величества, не мог и слова ему сказать, и даже стоять рядом с ним не мог. Брату Фрол приходилось все время его опекать, быть рядом, подсказывать и обучать. За этим было так смешно наблюдать, ведь на самом-то деле дракон-император все равно, что ребенок. По крайней мере раньше он все время таким был. Он самое доброе и великодушное создание на свете. Часто ходит играть с воспитанниками Культа и ни разу за все время даже ни одного не поцарапал, а генерал боялся его так, словно тот может его покусать! — брат Коинт тихо засмеялся.
Кир, который стоял возле стены, наблюдая за допросом, ощутил почти непреодолимое желание его придушить. Если бы не накативший с новой силой приступ тошноты, то вполне возможно, что он бы это сделал.
Прикрыв ладонью лицо, генерал Тару тихо хрюкнул, словно не сдержав рвущийся из горла смешок.
— Почему тогда Фрол Зерион решил избавиться от генерала Аверина? — спросил он.
— Все изменилось, когда начался Отбор, — ответил брат Коинт. — Генерал
