Шрифт:
Закладка:
Опять не помню, как отключилась. Иногда думаю, что программу тренировок и формулу прогресса для них Бек-Назаров писал специально, чтобы меня, и себя в итоге, в соревновательной форме подвести ко всему происходящему с нами сейчас. Если бы не физподготовка, фиг знает, как бы вообще выдерживали, точнее, выдерживала все эти активности и его темперамент. Уж насколько я заинтересованный в процессе пользователь, но тут надо догонять. Почему так физически сложно? Притом что с него как с гуся вода: десять минут полежал, подождал, пока я усну, и за комп. Спалила его как-то, очнувшись водички попить.
Бек даже сюда второй системный блок с монитором притащил. Реально киборг. Надо проверить его пупок – вдруг нарисованный.
Девочка, давай-ка очухиваться. И Машке писать, говорить „большо-о-о-ое спасибо“ и выяснять, интересовались ли мои, где дочь шляется, или забили уже наконец».
– Де-е-е-ен!
«Сипло вышло, но на кой, в принципе, кричать вовсю? Отцовская привычка. От осинки не родятся апельсинки. Если сейчас не отзовётся, придётся соскребать себя с дивана».
– Аля!
«Повезло, явился. Ну как он это делает, а? Волосы ровные, расчёсанные, никаких халатов, трусов и треников с „алкоголичками“ – уже в чистой, прости господи, футболке, джинсах, фенечке – кожаном браслете, который, я, между прочим, подарила, и серьга… Единственное, что выдаёт в нём подобие живого существа. Серьга. Хочу укусить за эту серьгу, настолько бесит.
Денис садится на край дивана. Перекидывает через меня руку, наклоняется, хочет поцеловать. Поднимаюсь на локти и хватаюсь ртом за мочку левого уха. Тяну. Закрывает глаза. Шумный долгий выдох. Распахнул глаза уже как будто другой человек. Взял правой рукой за шею, крепко сдавил пальцы, перешёл на затылок, тянет за волосы назад, сильно тянет. Так, что подбородок сам собой задрался максимально высоко, запрокинулся почти. Медленно провёл носом от ключицы до челюсти, жадно вдыхая. Плотно, прижимаясь почти всем лицом, той же тропинкой вернулся обратно. В голове пронеслось: сейчас укусит… Ага! Угадала. Или уже знаю его? Ну Дракула просто. И вторая мысль: прости, мама! Ещё минимум час „абонент не абонент“».
Бек
21
Город начинал облетать. Такой яркий летом, обрамлённый лесами, полный густо засаженными улицами, буквально за несколько холодных сентябрьских дней превратился в полулысый и коричневеющий. Долгой, красивой, мягкой золотой осени явно не предвиделось. Затяжные ливни сменялись моросящими дождями. Лёгкие капли, разгоняемые порывистым ветром, пропитывали всё вокруг. В воздухе витал терпкий запах листвы, начинающей перегнивать.
Бека совершенно не волновала погода. Скорее, наоборот. Но неминуемая нехватка времени удручала невероятно, подступала неотвратимо. Начинались занятия в институте, а это минус пару часов ежедневно на одну только дорогу и ещё полдня там. Отдавать целый кусок теперь счастливой жизни казалось предательством и редкой формой мазохизма. Плюс оживление в рабочих процессах. Но тут и правда плюс, во всех смыслах.
Сентябрь – это Алина школа опять же, которая, судя по её рассказам, в принципе не внушала доверия. Возможно, девочка преувеличивала и сильно гиперболизировала отрицательные качества педагогического состава и одноклассников, но то, что ей там было плохо, оставалось неоспоримым фактом. Хотелось поддержать, постоянно быть рядом. Но как?
В спортзал теперь вместе ходить, что ли? Не вариант. Заниматься не будет никто. А бросать тренировки – плохая идея.
«Але хорошо бы отдохнуть первый месяц от нагрузок. С учётом наших постоянных встреч, от которых я отказаться вряд ли смогу. И она, надеюсь, тоже», – думал Денис по пути на станцию.
То, что девушка приняла его таким, как есть, со всеми «предпочтениями», и не сбежала пока, давало неиссякаемое количество сил и вдохновения, которое вылезало самыми неожиданными проявлениями, а иногда почти разрывало на части. Но как засунуть в обновившийся график репетиции, гитарист сообразить пока не мог.
Дойдя до бесконечных палаток около древнейшего дома быта возле первой железнодорожной станции города, парень посмотрел на часы, понял, что успевает на пары даже на следующей электричке, и зашёл внутрь здания.
22
Концерт «Страмослябов», назначенный на первое воскресенье сентября, должен был случиться уже завтра.
Вся «металлическая» братия, их друзья (городской форум в полном составе) собирались быть. Никакого желания идти у Дениса не наблюдалось. Но он обещал Эльдарону. Более того, Аля поддерживала его друга и даже настаивала на закулисье.
– Маш, скажи ему! Всё нормально со мной одной будет в зале! Когда отыграете – приду поздравлять! – говорила девушка, когда клавишница и Андрей зашли к ним после последней субботней дневной репетиции перед завтрашним «эпохальным» событием.
– Мужик, в самом деле! Не хочешь – не надо! Но лучше тебя меня никто не настроит! Я могу и сам, но на удачу потёр бы твой животик! – попытался пошутить Эльдарон.
– Если очень надо, потри сейчас всё, что душе угодно. Но встречаться с Князем за сценой не хо-чу. – Добавил, как мысли вслух: – Выступать ему тогда не придётся…
– Да что у вас там? Задолбали тайнами Мадридского двора! Не группа, а институт благородных девиц. Скандалы, пересуды, заговоры, сплетни! – не выдержал Андрей.
Аля отошла от окна кухни, выходящего на «железку», обняла сидящего за столом Дениса за голову, прислонилась щекой к волосам, закрыла глаза, спустила руки крестом на грудь, прошептала в ухо:
– Пошёл он в жопу! Не позволяй этому попугаю портить себе и мне жизнь. Давай лучше спасибо ему скажем за то, что потом у нас получилось… Тем более ничего не было. Пусть живёт, завывает и долбится.
Бек не изменился в лице, но сжал ладони девушки. Она приподнялась и обратилась уже к Маше:
– Ты-то как?
– А я спокойно. Михей обещал заранее приехать, помочь с отстройкой и пробежаться по плейлисту. Чудес не жду, но будет интересно, – спокойно ответила клавишница. – Курить хочу. На лестничной клетке?
– Пошли, постою с тобой, – откликнулась Аля.
Денис и Андрей остались на кухне. Молчали. Лидер «Страмослябов» уже спокойнее спросил:
– Хорошо?
Бек ухмыльнулся и еле заметно тряхнул головой вбок.
– Сам видишь, – добавил. – Во сколько завтра втыкаться начинаете?
– Вижу: размяк. В четыре приходи, погреешь меня, послушаешь звук, может, что подскажешь.
Вечером, уже вдвоём, досматривая на компе очередной мультик студии «Гибли», лёжа на Беке, Аля начала засыпать. Как бы молодому человеку ни хотелось остаться в таком положении навсегда, нужно было будить.
– Люша… – вкрадчивым нежным шёпотом начал Денис.
– Кто? Откуда?
– Маруся тебя так называет. Подумал, вдруг и мне попробовать.
– Ещё мама, сестра, тётя… Если честно, то так себе… Папа и ты лучше – «Аля». «Дочуру», «квочу», «доню» и «лапочкин» – в особенности «лапочкин» – пробовать не будем. Также в ассортименте имеется «лялька».
– А «Алла»?
– Нет, тебе не надо. И минус животные, системообразующие звёзды, уменьшительно-ласкательные от детей. Даже просто «девочка» звучит куда лучше. Но тоже скорее в связке «девочка и Бек».
– Ругательно звучит. А «девочка моя» слишком покровительственно. Прям не «папа», а «папик» какой-то, – рассмеялся Денис.
– Зачем звал-то? Тяжело? Слезть?
– Тяжело, конечно, такая «большая девочка»… Но слезать надо не поэтому. Пора.
– Не хочу.
– Веришь, сам не хочу. Но надо идти к твоим. Уже почти половина десятого.
– А ты зайдёшь? – Девушка спросила с какой-то отчаянной надеждой в голосе.
– Могу. Но родители твои в субботу тоже хотят отдохнуть. Зачем им лишние люди дома? Давай останусь здесь сегодня. А завтра утром буду ждать на завтрак?
– Утром… Опять утром… – со странной горечью произнесла Аля. – Отец завтраки воскресные бережёт как зеницу ока. Особенно когда все дома. Лучше по залам и уже на концерт? Или перед концертом здесь, а потом на концерт?
– Тебе не надо пока заниматься с весами.
– Почему? Становая на очереди, ягодичные и спина…
– Вольёшься в учёбу, курсы в университет какие-нибудь в любом случае начнутся… И потом, месяц лучше отдохнуть, – спокойно, но напористо гнул своё.
– А как тогда программа? И вообще, я люблю спортзал…
Денис на секунду прикрыл глаза, выдохнул.
– Пожалуйста, прислушайся, я не просто так говорю. Один месяц перерыва
