Шрифт:
Закладка:
«Все было бы намного хуже, – заметил врач, – если бы не Демарко».
Демарко. Стоило ей услышать это имя, и в памяти всплыли чудовища и звон разбивающегося стекла, а потом ее окружил светящийся шар, стирая боль.
Он наложил на нее какие-то чары. Она никогда ничего подобного не испытывало, и, пожалуй, это напугало ее чуть ли не больше, чем тень в зеркале.
Он защитил ее.
И это не должно было повториться – ни с его стороны, ни с ее. Чем скорее их пути разойдутся, тем проще.
Нужно уходить.
Сейчас же.
Пока неведомый ужас окончательно не вырвался из зеркала.
– И куда это ты собралась?
Надо было броситься бежать, но раздавшийся голос заставил ее обернуться. Она тут же зашипела от боли и пошатнулась, оступившись.
– Тише, тише. – Джуно осторожно придержала ее за локоть и, оглянувшись через плечо, бросила встревоженный взгляд на Канари.
– Я в порядке, – попыталась отмахнуться Каллия. – Просто пошла прогуляться.
– Серьезно? – Канари скептически скрестила руки на груди. – А багаж тебе зачем?
Только теперь Каллия вспомнила про сумку, свисавшую с плеча. Внутри почти ничего не было: только ее мятый лоскуток, сменная одежда и сережки. Все остальное она оставила Ааросу, торопясь выбраться из номера.
– Мне нужно отнести кое-что Айре, – соврала Каллия. – Вот и все.
– Так поздно? – Джуно окинула ее испуганным взглядом. – Клянусь Зарозом, Каллия, ты вся дрожишь. И одета так, будто выскочила прямо из кровати.
– А значит, именно там ей и следует быть, – отрезала Канари, протягивая руку, чтобы взять ее под локоть с другой стороны. – Давай-ка мы отведем тебя в отель, примадонна.
Каллия отшатнулась и поправила сумку на плече.
– Нет.
Ее сердце бешено стучало: «Беги, беги, беги».
Пожирательница огня уставилась на нее с привычным каменным выражением лица.
– Перед публикой можешь выделываться сколько угодно, но с нами нет нужды в притворстве. – Ее голос звучал понимающе, прямо как в их первую встречу. – Ты не одна. У всех бывают неудачные выступления, такова природа зверя, с которым мы имеем дело.
Слова утешения вонзились в сердце Каллии, словно нож. Зверь, с которым имела дело она, вышел на охоту, чтобы уничтожить любого, кто встанет на его пути.
– Не обязательно возвращаться в «Приму», – бодро предложила Джуно. – Пойдем с нами в шатры. Мы тебя как следует подлатаем, переночуешь у нас, и никто ни о чем не узнает.
Больше всего на свете ей хотелось пойти с ними – спрятаться в шатрах Триумфаторов, смеяться и пить, пока боль не превратится в далекое воспоминание. Пока прошлое не потеряет всякий смысл. Каллия ясно представляла себе эту картину: она вместе с остальными.
Впервые в жизни ей захотелось растянуть время.
Остаться.
– Отличная идея. – Каллия постаралась скрыть дрожь в голосе и влажный блеск глаз. Чем дольше она здесь стоит, тем сложнее притворяться. – Я схожу к Айре и вернусь к вам.
Успокоенная ее обещанием, Джуно кивнула, а Канари просто промолчала. Под тяжестью ее серьезного взгляда Каллия отвернулась и зашагала вглубь теней, туда, где никто уже не сможет ее увидеть и остановить.
Ночной воздух холодил кожу, но все же был теплее, чем обычно. Где-то на соседней улице слышались смех и болтовня горожан, которые все еще гуляли после шоу.
Каллия бросилась бежать.
Она бежала изо всех сил, пока ноги не заныли от усталости, а легкие не начали гореть огнем. Пока слезы не остыли, а чувства не умолкли. Осталось только движение вперед, отчаяние и необходимость бежать, чтобы никто ее не догнал.
Центр города представлял собой клубок извилистых мощеных улочек, но их пересекала главная дорога, ведущая к воротам. Темная полоса из гравия и цемента среди камней теплых оттенков, уводивших путников вглубь Глориана. Каллия поспешила вперед по главной улице, по той же самой, по которой она впервые вошла в город.
Это был единственный выход.
Когда вечерняя суета города осталась позади, Каллия замедлила шаг. Дрожащий свет фонарей, которыми был усыпан Глориан, едва достигал ворот, встроенных в мрачную городскую стену.
Каллия остановилась в конце дороги, в пяти шагах от стены. Ее сердце замерло, а дыхание участилось.
Ворот не было.
Она посмотрела себе под ноги, потом на вершину стены, снова и снова, пока перед глазами не поплыло. Слева небольшой кучкой росли деревья и кустарники, но ворота исчезли. Справа тянулась все та же суровая кладка, частично затененная растительностью. Ворот не было. Вообще ничего не было. Как будто кто-то, желая подшутить над всеми, на славу постарался, спилил железную решетку и заложил выход камнями и цементом.
«Нет». Каллия протянула руку к стене. Камень был прохладным и плотно уложенным. Если бы кто-то здесь что-то изменил, она бы почувствовала. И все же Каллия продолжала искать, пока не начала колотить по стене кулаками и пинать ее, пока ноги и костяшки пальцев не за- ныли.
Ворота исчезли.
Как будто Глориан проглотил их, как только она повернулась к ним спиной.
Как будто их и вовсе никогда не было.
Когда Каллия наконец сдалась, ее щеки пылали, а по лбу стекал пот. Руки дрожали от усталости, а боль, отступившая под натиском паники, теперь нахлынула с новой силой. Холод снова начал покусывать кожу. Тяжело дыша, Каллия уставилась на стену немигающим взглядом.
Это иллюзия.
Иначе быть не может.
Вдалеке раздался стук копыт. Кто-то приближался. Ее сердце бешено застучало. Каллия нырнула в тень, вытирая пот с лица и потирая разбитые костяшки. Нельзя было, чтобы ее увидели такой – похожей на перепуганную птичку. Во власти наваждения.
В конце улицы показались двое всадников. Они замерли в нескольких шагах от стены, нахмурившись. В слабых отсветах фонарей Каллия с трудом разглядела лица двух волшебников. Робер и Эдуар.
– Какого… – Робер покружил на месте и спешился. – Ведь это та самая дорога, разве нет?
– Я думал, что да… – Эдуар последовал за ним к подножию стены и постучал по камням в том самом месте, где совсем недавно стояла Каллия. – Ворот нет.
– Невозможно, – прорычал его спутник, а потом резко развернулся, вглядываясь в темноту. – По-вашему, это смешно?! Что за дьявол тут прячется?
Каллия вжалась в ствол ближайшего дерева, стараясь сделаться невидимой, хотя сил почти не было. Впрочем, в этом и не было необходимости. Волшебники были слишком заняты собственным гневом. Каллия легко ускользнула, когда они продолжили колотить по камням,
