— Детка, ты готова? — спрашивает он, поднимая голову и останавливаясь как вкопанный, когда его темный пристальный взгляд скользит по мне. — Ни хуя себе, — выдыхает он, когда мой взгляд останавливается на его костюме, выглядящем так, будто он только что сошел с обложки журнала Serial Killers United. Он во всем черном, но я не ожидала ничего другого, и, несмотря на то, что я точно знала, что он собирается надеть, у меня все равно захватывает дух. Он абсолютно совершенен.

Легкий румянец заливает мои щеки, когда я смотрю на него из-под длинных густых ресниц.

— Тебе нравится? — Нервно спрашиваю я, лунный свет, льющийся в окно, делает этот момент еще более волшебным.

— Нравится ли мне? — усмехается он, оскорбленный вопросом. Он медленно идет через мою комнату, каждый шаг заставляет мое сердце биться чуть быстрее, пока он не встает прямо передо мной и не проводит тыльной стороной костяшек пальцев по всей длине моей руки, его тон понижается до легкого шепота. — Ты выглядишь как гребаный ангел, который крадет сердца у каждого мужчины, с которым сталкивается. Ты гребаная богиня.

Я подхожу к нему, кладу руку ему на грудь, и момент окутывает меня. Мгновенно теряясь в его темных глазах, я касаюсь своими блестящими губами его губ.

— Я люблю тебя, Маркус ДеАнджелис.

Его рука опускается на мою талию, прижимая меня крепче.

— Чертовски верно, любишь, — шепчет он мне в губы. — А теперь позволь мне показать тебя всему гребаному миру, пока я не передумал и не запер тебя здесь для себя.

— Ну что ж, — бормочу я, улыбка появляется на моих губах, когда моя рука ложится в его. — Кто я такая, чтобы лишать массы своей красоты? Пошли.

22

Мои шестидюймовые каблуки-шпильки стучат по дорогому мраморному полу, когда Маркус выводит меня из комнаты и ведет по особняку, достойному королевы. Тихая музыка наполняет дом, а с нижнего этажа доносится волна приглушенной болтовни.

Люди начали появляться полчаса назад, и хотя хорошая хозяйка была бы готова встретить гостей у дверей, я не могла заставить себя прийти первой на вечеринку. Кроме того, если я намереваюсь все сделать правильно, то мне нужно ознаменовать свое торжественное появление, а что может быть лучше для этого, чем войти под руку с Маркусом ДеАнджелисом.

Пока мы идем к массивной лестнице, стоит прекрасная ночь. Я смотрю через окна на фасад дома. Он освещен, как чертова рождественская елка, и у меня в животе зарождаются бабочки. Машины загромождают территорию, выстраиваясь в длинные очереди и подъезжая к круговой дорожке. Гости выходят на улицу в ослепительных костюмах и платьях, от которых у меня перехватывает дыхание. Они поднимаются по парадной лестнице, а их машины отгоняют парковщики, за которых, я уверена, Джованни хорошо заплатил.

Маркус ведет меня к верхней ступеньке, и когда мои каблуки касаются ее, я оглядываю задерживающихся гостей, проходящих через фойе, уже с фужерами шампанского в руках, мои брови начинают хмуриться.

— Я думала, это ежегодный Семейный бал ДеАнджелисов, — бормочу я, держась за сильную руку Маркуса, чтобы не упасть с лестницы. — Кто все эти люди?

— Ты бы поверила, если бы я сказал тебе, что все они здесь, потому что в их жилах течет кровь ДеАнджелисов? — спрашивает он, его взгляд скользит по-моему с озорной искоркой, которая заставляет меня сомневаться в каждом слове, слетающем с его губ.

— Это невозможно, — говорю я, сохраняя свой низкий тон. — Здесь, должно быть, сотни людей.

— Правильно, — говорит он, его рука опускается на мою поясницу. — По моим прикидкам, на этой вечеринке будет около четырехсот гостей, и каждый из них — неотъемлемый член этой семьи. Кузены, их дети, дяди, жены, бабушки и дедушки — все варианты расширенной семьи, какие только можно придумать, и я могу гарантировать, что все они сегодня здесь. Кроме моего отца, конечно. Хотя в том, что он услышит обо всем, что произойдет в этих стенах, я не сомневаюсь.

Мой взгляд сужается, и я замедляю шаг.

— Твои бабушка и дедушка? Как те самые люди, которые вырастили твоего отца? Ты лжешь.

— Клянусь, — говорит он, увлекая меня за собой. — Сегодня здесь собрались поколения мужчин и женщин ДеАнджелис. Поколения прошлые, настоящие и будущие. Это версия эротических снов ФБР.

— Ну и дерьмо.

Мы опускаемся на нижнюю ступеньку, и официант тут же предлагает нам напитки с серебряного подноса, а Маркус без колебаний берет его и выпивает все до последней капли.

— Чертовски верно, — говорит он, и его действия говорят гораздо громче слов. Он ставит пустой бокал обратно и заменяет его двумя новыми, протягивая мне один, прежде чем сделать глоток из своего.

Маркус ведет меня через огромную помещение, и по мере того, как мы приближаемся к широкому входу, болтовня изнутри, кажется, становится громче. Музыка заглушает большую часть происходящего, но по мере того, как начинает прибывать все больше и больше гостей, я могу только представлять, насколько громким и насыщенным будет сегодняшний вечер.

Мы подходим к главным дверям, и головокружительная нервозность разливается по моим венам, заставляя меня схватить Маркуса чуть крепче. Импульсивная потребность сбросить эти нелепые туфли и броситься обратно в свою комнату захлестывает меня, и, словно читая меня, как гребаную книгу, Маркус тащит меня через двери, и меня сразу охватывает благоговейный трепет.

Комната ослепляет меня хрустальной люстрой, обрамленной великолепными шелковыми портьерами, которые становятся шедевром вечера. Я была в этой комнате всего раз или два, и то только потому, что заблудилась, но я могла бы поклясться, что люстры здесь раньше не было. Я могу только представить, сколько, должно быть, стоила эта большая сучка, но, очевидно, деньги не проблема, когда ты самый страшный человек в стране.

Высокие колонны окружают комнату и переливаются нежнейшими огнями, которые придают помещению сияние. Блядь, здесь все выглядит чертовски божественно, но мужчины, которые заполняют комнату, совсем не такие.

Отводя взгляд от впечатляющих украшений и заставляя себя не спрашивать, как, черт возьми, все это удалось собрать так быстро, я сосредотачиваюсь на гостях, нервничая от того, как, кажется, все взгляды устремлены в мою сторону. Прежде чем у меня появляется возможность задать Маркусу вопрос, он допивает то, что осталось в его бокале, за считанные минуты выпивая уже второй. Ставя бокал на поднос официанта у двери, он кладет свою руку поверх моей у своего локтя и тянет меня за собой. Я отвожу взгляд от