мне с этим редко приходилось сталкиваться. Кажется, Хантер пробуждает во мне этого собственнического зверя.

Он сел на край кровати, послышался звук молнии, шелест снимаемой одежды. Я закусила губу. Он встал и наклонился, чтобы выключить лампу.

Комната погрузилась во тьму, я моргнула, пытаясь приспособиться к темноте. Сквозь его жалюзи пробивался слабый свет от уличных гирлянд. Его фигура шевельнулась, откинув одеяло. Матрас прогнулся под его весом.

— Подвинься, — тихо попросил он, подталкивая меня к краю. Он казался таким расслабленным, будто это пустяк. Вероятно, так оно и было. Наверняка у него постоянно девушки в кровати. Это я делала из этого проблему. Но я ведь не просто какая-то там девушка. И он не просто какой-то парень. И это было совсем не похоже на то, как просто парень и девушка спят вместе в одной кровати. Никакой невинности. Совсем никакой.

Я подползла к изголовью и забралась под одеяло, положив голову на подушку. Каждое движение Хантера, устраивающегося поудобнее, было как инъекция адреналина в мою кровь. Он вытянул ноги, натолкнувшись на мои.

— Извини, — пробормотал он, поворачивая голову в сторону. — Не привык делиться. Я, вроде как, единоличник.

— У тебя кровать размером с королевскую, а ты жалуешься на недостаток места? У меня двуспалка, которая уже является роскошью у нас в семье. До прошлого года я вообще спала на односпалке, — я повернулась на бок, лицом к нему. — И пока мы не переехали, я жила в одной комнате с сестрой.

— Жестко, — поддразнил он, сложив руки под голову.

— Не то слово, — согласилась я.

Он еще больше повернул голову набок, чтобы видеть меня, уличный свет отражался в его радужках.

— Я мог бы научиться делиться.

Я сглотнула. Неужели он имел в виду то, о чем я подумала?

Парень снова повернул голову к потолку.

— Когда у тебя есть брат-близнец, ты привыкаешь делиться или бороться за все. Обычно он побеждал, и меня это устраивало. Меня это никогда не беспокоило… было лишь несколько вещей, которыми, как я знал, я никогда не мог бы поделиться.

— Какими вещами?

Он ничего не ответил, но повернулся на бок лицом ко мне, положив голову на край подушки. Его губы были всего в дюйме от моих, а дыхание касалось моей шеи. О. Мой. Бог. Мысли в голове зависли. Его губы и тело были слишком близко и горячи, чтобы позволить логике вмешаться. Мы оба лежали, наблюдая друг за другом, не решаясь пересечь невидимую черту, переступить край и позволить себе упасть. Это было слишком опасно и запретно.

Какая же глупость — постоянно попадать в такие ситуации и изображать из себя невинность. Я знала, что делаю. Даже идя против того, что считала правильным, я все равно лежала в постели рядом с Хантером Харрисом, желая большего.

Его тело манило меня прикоснуться к нему. Почувствовать под пальцами рельеф его мышц, тепло кожи под футболкой. Я сжала руки в кулаки, желание охватило все мои чувства.

— Что? — прошептал он, заставив меня снова открыть глаза. Я даже не осознавала, что зажмурила их, словно от боли.

— Ничего.

— Это слишком странно… или неприятно?

— Нет, — я мотнула головой. На самом деле, да, но не по тем причинам, о которых он намекал. — Я чувствую себя здесь в безопасности.

Он продолжал пристально смотреть на меня, не смущаясь и не стыдясь открыто наблюдать. Однажды у нас с Колтоном был конкурс взглядов. Он продержался десять секунд, прежде чем покраснеть и засмеяться, как школьник. Тогда я об этом не задумывалась, но, вероятно, настоящая близость его до смерти пугала.

Теперь же краснела я.

Он пошевелил коленом, и его кожа коснулась моей. Я сглотнула, чуть не подавившись комком в горле.

Он протянул палец, проводя им по татуировке на моей руке, подложенной под голову. Парень ничего не сказал, вместо этого позволяя говорить своим рукам. Сжав губы, он обвел контур последнего пера, прежде чем перейти к моей щеке. Сердце так бешено колотилось в груди, что я была уверена, он его слышит. Его большой палец прошелся по порезу на подбородке и коснулся моей нижней губы. Мне безумно захотелось провести языком по его пальцу.

«Поцелуй меня», — кричал голос внутри меня, заливая лицо еще большим жаром.

Он как будто услышал меня.

Хантер наклонился вперед, его рука обхватила мое лицо. Глаза наблюдали за мной с опаской, словно он ждал, что я остановлю его.

Я должна была. Это было глупо и во многих смыслах неправильно. Но я знала, что не остановлюсь. Я хотела этого больше всего на свете.

Его взгляд на меня изменился, сосредоточившись на моих губах.

Вот оно.

Казалось, прошла целая вечность, но наконец его губы коснулись моих. Его пальцы держали мое лицо неподвижно, пока он чувственно проводил по нему пальцами. Ощущение его губ было похоже на то, как будто кто-то запустил ракету по моей спине, остановив кислород в моих легких. Он прикусил мою нижнюю губу, потянув и засосав ее, пронзив меня огнем. Я придвинулась ближе, моя нога обхватила его бедро. Рука парня скользнула мне на затылок, грубо сжав волосы, когда его губы накрыли мой с яростью. Из меня вырвался странный звук, моя нога сильнее сжала его, притягивая к своему телу и целуя в ответ с такой же силой. Из его груди вырвался стон, и он перевернул меня на спину, придвинувшись ко мне и идеально устроившись между моих ног.

Господи, это прекрасно!

Рука Хантера скользнула по моему боку, забираясь под рубашку, по мере того, как его поцелуй становился глубже.

Жжжжу-у-у-ж. Его телефон завибрировал на тумбочке, заставив нас отстраниться друг от друга.

Серьезно? Сейчас? Я ненавидела его телефон.

Он отстранился, глядя на меня, потом на телефон. Парень выругался себе под нос и слез с меня, взяв мобильный в руки. Он постучал по экрану, читая. Мой взгляд упал на часы на его тумбочке — 2:14 ночи. Кто мог писать ему в такое время?

Санни. Ответ пришел быстро. Наверное, она надеялась, что к этому времени он уже избавился от меня и ищет ночной секс. Или это та самая Криста, о которой он говорил? Неуверенность, вина, смущение наконец-то решили появиться, питаясь тишиной и неловкостью между нами.

Хантер недовольно проворчал и откатился к краю матраса.

— Что случилось?

Он сжал губы в тонкую линию и покачал головой.

— Мне нужно идти.

— Что? — я села.

Он схватил свои джинсы с края кровати и стал их натягивать.

— Куда ты идешь?

— Я скоро вернусь, — парень наклонился вперед, схватив свою