им правду. От одной мысли об этом мне становилось тошно.

Наутро меня разбудил шум проливного, барабанящего по стеклам дождя. Едва проснувшись, я услышала топот маленьких ножек Эдварда в детской, – и тут же позвонила в колокольчик, чтобы насладиться уединенным завтраком со своим малышом.

Утро мы провели за пазлами и деревянными кубиками. К полудню дождь прекратился, солнце неохотно выползло из-за туч.

Я знала, что Генри уехал первым поездом, оставив Клару с нами. Одному богу было известно, как долго нам предстояло жить под одной крышей, поэтому я решила сделать шаг ей навстречу – попробовать наладить контакт.

Эдвард с няней обедал в детской, а я спустилась по парадной лестнице и прошла через мраморный вестибюль. Стол уже накрыли к обеду, но за ним никого не было. Тогда я заглянула в гостиную, где обнаружила Кэтрин, Джорджа и Клару.

– Вивиан! – улыбнулась Кэтрин. – Заходи, посиди с нами. Как там Эдвард?

– Как обычно, неугомонный. Мы построили башню из кубиков – и он тут же с огромным удовольствием ее разрушил.

– Весь в Теодора, – заговорщицки подмигнула мне Кэтрин. – Няня всегда ругала его за подобные выходки. Бескомпромиссная была женщина, помнишь, Джордж?

Он опустил газету:

– Что-что, дорогая?

– Я сказала, что няня Теодора была совершенно бескомпромиссной. И чувства юмора ей недоставало.

– Уже не помню таких деталей, – ответил он, снова прячась за газетой.

Затем мы коротко обсудили отъезд Генри. Клара говорила со мной прохладно. Наконец Дэвис – дворецкий – объявил, что обед подан, и мы вместе направились в столовую.

Слегка подкрепившись, я сказала, что собираюсь прогуляться с Эдвардом к пруду – хотела показать ему взъерошенных дождем уток. Я уже была на лестнице, когда заметила, что Клара идет за мной.

– Вивиан.

Остановившись на лестничной площадке, я обернулась.

Она не торопилась догонять меня.

– У тебя остался кто-нибудь в Лондоне? Родные?

– Нет. Блиц отнял у меня и отца, и сестру. А все мои родственники по материнской линии живут во Франции.

– Матери у тебя тоже нет, насколько я знаю?

Ее резкие слова острым ножом рассекли мое сердце:

– Нет. Она погибла в автокатастрофе много лет назад.

– Точно. Ушла со скандалом, я правильно помню? В любом случае прими мои соболезнования, – без особой теплоты отчеканила Клара.

Некоторое время мы стояли на лестничной площадке, молча разглядывая друг друга.

– Ты интересуешься моей семьей с какой-то целью – или от праздного любопытства? – спросила я.

– Да так, – беспечно передернула плечами она. – Просто интересно, будет ли тебе куда пойти, когда война закончится.

– С чего мне куда-то уходить?

– Ну, вдруг ты обнаружишь, что тебе здесь больше нет места. Все-таки мы с Генри теперь женаты.

– Разве это что-то меняет? – Я наклонила голову.

– О, даже не знаю. Вероятно, когда мы с Генри станем настоящей семьей, все перестанут носиться с твоим мальчиком и ты почувствуешь, будто… тебе здесь уже не рады.

С честью выдержав ее снисходительный, самодовольный взгляд, я повернулась и продолжила подниматься по лестнице.

– Ты разочаровала меня, Клара. Я надеялась с тобой подружиться.

– Серьезно?

И тут я поняла, что подругами мы не станем.

Глава 24

Утром в понедельник в дверях Гранчестер-холла возник незнакомец, от которого веяло спокойной, устрашающей уверенностью. Высокий стройный мужчина в британской военной форме прямо с порога попросил разрешения переговорить со мной с глазу на глаз.

Я была наверху – играла с Эдвардом. Когда за мной пришел Дэвис, я немного запаниковала. Все эти годы я жила в постоянном страхе, что меня раскроют и отправят в тюрьму – и я никогда больше не увижу сына.

Незнакомец ждал меня в библиотеке.

– Доброе утро, – поздоровалась я с ним, стараясь говорить непринужденно. – Я Вивиан Гиббонс. Вы хотели о чем-то со мной побеседовать?

– Да, спасибо, что согласились. Я майор Роберт Оделл, – представился он, пожимая мне руку. – Вы не против, если мы присядем?

– Конечно.

Я жестом пригласила его расположиться на диване. Сама я устроилась в кресле напротив, скрестив ноги и сцепив руки на коленях. Он достал из портфеля какую-то папку.

– Насколько мне известно, миссис Гиббонс, вы свободно говорите по-французски и когда-то работали в министерстве снабжения – до того, как вышли замуж за покойного Теодора Гиббонса.

Мое сердце пару раз испуганно подпрыгнуло:

– Все так.

– Согласно моим данным, у вас также был допуск к секретной информации. Вы это подтверждаете?

– Меня допрашивают? – уточнила я, нервно кашлянув. – Я сделала что-то не так?

Он поднял глаза, и его взгляд потеплел:

– Что вы, мэм, вовсе нет. Я пришел к вам с предложением. – Он снова заглянул в папку и перелистнул страницу. – Верно ли, что у вас была сестра, которая после возвращения из Берлина находилась под следствием по причине романтических отношений с офицером вермахта?

Мои ладони взмокли, но я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие.

– Могу я спросить, к чему все это? – нахмурилась я.

Откинувшись на спинку дивана, он снял очки:

– Конечно. Я наводил о вас справки, миссис Гиббонс. Мне известно, что ваша сестра и муж погибли во время бомбежки и что с тех пор вы живете здесь, с лордом и леди Гранчестер. Вы попали в мое поле зрения после субботнего вечера.

– И как же я в него попала? – Уж не тот ли американский пилот обратил на меня внимание своего офицера?

– Это не имеет значения. Важно то, что вы прекрасно говорите по-французски, а нам срочно требуется переводчик – в межведомственное исследовательское бюро. Наш штаб располагается неподалеку.

– Вы предлагаете мне работу? – удивленно вскинула голову я.

– Да. Если вы готовы сотрудничать с нами. Это ненадолго.

– Насколько ненадолго?

– Трудно сказать. Не менее трех недель. А потом будет видно.

Вся Британия, затаив дыхание, ждала высадки союзников в Европе – я подозревала, что этому бюро требовалась помощь в координации сил.

– Сколько часов в день? Понимаете, у меня маленький сын…

– Понимаю, и, скажу честно, миссис Гиббонс, мы бы не отказались, чтобы вы работали сутками семь дней в неделю до тех пор, пока задача не будет выполнена. Если бы вы могли.

– Боже мой. Важная, похоже, работа.

Мне не хотелось проводить свои дни вдали от Эдварда, но все должны были вносить вклад в нашу победу на войне.

В то же время у меня забрезжила надежда получить доступ к информации о подразделениях немецкой армии в Европе. Вдруг я смогу узнать что-нибудь о Людвиге? Я так долго не имела ни малейшего представления о том, где он и что