если помогли, то кто? И не меня ли случайно прибить хотели? Или, может, я слишком много на себя беру, и далеко не все вокруг желают именно моей смерти. Хорошо бы было.

— Вас проводить, лэра Илиалиса? — с доброй улыбкой спросил лэр, а мне сразу же вспомнилось, как неучтиво разговаривала с ним Мира. Есть ли у неё причина для такого отношения к этому мужчине? Стоит ли мне и его опасаться? А кому здесь вообще можно доверять?

— Пожалуйста, — я широко улыбнулась в ответ. — Лэр маор Аблесс, это так ужасно. Я так испугалась на испытании. Кто же мог недосмотреть?

Под цепким взглядом Эдуарда стушевалась. М-да, прикинуться испуганной глуповатой барышней не удалось. Демон раскусил меня, это было видно по его лицу.

— Распорядители и маги обязательно во всём разберутся, — голос лэра стал похож на сталь. — Вам не стоит волноваться.

Похоже, многие мужчины здесь женщин всерьёз не воспринимают. Клары Цеткин на них нет.

Я промолчала. Хотя мне много чего хотелось сказать этому демону, но поостереглась. Мало ли что у него на уме и насколько устойчива у него психика. Кто знает этих местных мужчин. Открутит голову и не заметит.

Подойдя к дверям своих покоев, я хмуро кивнула демону и, не удостоив его даже взглядом, прошла к себе. Мне было над чем поразмыслить.

В спальне я завалилась на кровать, накрыв голову подушкой. Мысли вертелись в голове, я пыталась зацепиться хотя бы за одну, но пока не удавалось. Осознание, что я могла умереть на этом испытании и никто бы ничего не смог сделать, меня испугало. Ведь я чувствовала потоки энергии бездны внутри себя, они вполне могли убить меня. Что, если они это и делали? Почему я тогда жива? Вовремя заметили, что с кристаллом что-то не то? И на том спасибо.

И что это было на испытании? Что за змеи? Если с воронкой всё более-менее понятно — это бездна, то насчёт змей есть вопросы. Хотя догадка у меня, конечно же, есть, но я пока в ней не уверена. Надо бы расспросить Миру и Оливию: может, они знают хотя бы, в чём была суть испытания.

Вопрос, что хотела от меня бездна, также вертелся в голове. Мучало понимание: если бы она хотела убить — убила бы. Но что это были за щупальца? Мне было больно от них, пусть и недолго. Это нормально? Она хотела поиграть со мной как кошка с мышкой, поэтому не торопилась убивать? Или она меня отравила? Что, если теперь я буду медленно умирать? Или на самом деле распорядители так и не вытащили меня из этого кошмара, а это всё иллюзия?

Паранойя! У меня уже паранойя.

Асмодей пришёл ко мне и лёг под бочок. Я ухватилась за энхо, как за спасательный круг, и усадила к себе на колени. Бездумно стала его поглаживать, а из головы никак не выходили огненная и изумрудная змея.

— Знаешь, что интересно? — неожиданно пришёл вопрос в голову. — А в этом мире есть полукровки?

«Рождённый в смешанном браке ребёнок не становится полукровкой: это либо демон, либо человек. То же самое касается и других рас, — как прописную истину проговорил Асмодей. — Тому много причин, но основная — магия. Так что полукровок по сути не существует, хотя смешанные пары не редкость».

— Ого, спасибо за ответ.

Дальше мои мысли стали хаотично разбегаться, наталкиваясь одна на другую.

Здесь становится опасно. Слишком опасно. В голове назрело решение о побеге, и я вдруг поняла, что готова. И пусть я пока не знала, куда бежать, да и плана толком не было, но я знала, что должна попытаться.

В комнату тихо постучали. Мне не хотелось никого видеть. Взяв себя в руки, я поплелась открывать, ведь вдруг там Оливия или Мира, вдруг они так же напуганы после испытания, как и я. Надо поддерживать друг друга. Мы ведь подруги! Да, я теперь с уверенностью могла это сказать. Может, с ними удастся выбросить все эти мрачные мысли из головы.

На пороге стояла Мира. Глаза опущены, но под ними хорошо прослеживались синяки, будто девушка уже неделю не спала. Фигура осунулась, волосы потускнели и в беспорядке лежали на плечах.

— Что случилось? — озвучила первую же мысль, пропуская девушку в комнату.

Что же с ней сделали на её испытании, раз она такая потерянная и расстроенная? Страшно представить. Мира села в кресло, подтянув к себе колени, обхватила их и низко опустила голову. Только через минуту она посмотрела мне в глаза, и я отшатнулась. В глазах девушки было столько боли и отчаяния, что не нужно быть эмпатом, чтобы понять: случилось нечто ужасное.

— Что произошло? — уже более настойчиво спросила. Меня напугал взгляд Миры, было страшно. Я боялась, но хотела услышать правду.

— Оливия… — голос Миры дрогнул, а на глаза навернулись слезы.

— Что случилось с Оливией? — я уже готова была бежать к лекарям, чтобы проведать подругу, но не могла сдвинуться с места.

— Её больше нет.

Сердце глухо стукнуло в груди и сжалось.

Что?

Не может быть. Как?

Боль накрыла меня с головой, и я рухнула на диван как подкошенная. Уйма вопросов вертелась на языке, но взгляд, с которым смотрела на меня Мира, не позволял мне их озвучить. Мы молчали.

Я не могла в это поверить, не могла это принять. Мельком взглянула на дверь, ожидая, что сейчас эта всегда улыбчивая рыжая девушка войдёт и скажет, что они так глупо решили меня разыграть. Но никто не входил.

«Её больше нет», — набатом звучали в голове слова Миры. С каждой новой фразой-ударом что-то больно скручивалось в тугой узел в районе солнечного сплетения. Комок в горле не давал возможности ничего сказать. Я, словно рыба, выброшенная на берег, открывала и закрывала рот, пытаясь сделать вдох, но не получалось.

— Испытание, — нарушил тишину тихий и надломленный голос Миры. — Они что-то там недосмотрели, и оно вышло из-под контроля. Мы должны были всего-навсего увидеть воплощение нашей магии, познакомиться с ним и обуздать. Оно не должно было причинить нам вред… Это же немыслимо! Магия не может причинить вред своему носителю. Никто не может умереть от своей магии… Никто! Но… Проклятый отбор! Нельзя было сюда ехать! Нельзя! Магия убила свою хозяйку, убила Оливию.

На глаза выступили слезы. Я быстрым движением смахнула их рукой, неотрывно глядя в пустоту. Я уже не видела перед собой ни Миры, ни комнаты, я была где-то далеко отсюда.

Боль пульсировала внутри меня, то отступая ненадолго под воплем разума: