командир русских эсэсовцев, сменивший на этой должности фон Лепеля. Начальник отдела «Службы предупреждения» Блажевич беспощадно расправлялся с теми, кто хотел убежать в лес. Он, как сообщил на допросе Ф.Г. Гаврилов, говорил, что «если кто-нибудь задумает использовать нас как трамплин для прыжка в Советский Союз, то наши пули метки, они вас найдут и в Советском Союзе»[726].

Блажевич и подчиненные ему сотрудники «Службы предупреждения» занимались пытками и расстрелами разоблаченных дезертиров. Гиль тоже не оставался в стороне. Он лично отдавал приказы о расстреле, а иногда и сам принимал участие в них. Бывший «дружинник» Г.В. Клименко вспоминал, как командир русских эсэсовцев собственноручно убил в Старом Быхове старшего лейтенанта Ушакова и в Лужках — бывшего майора НКВД Гаврилова[727].

О подобной деятельности Гиль-Родионова и Блажевича довольно подробно рассказал на допросе Алелеков. Приведем отрывок из допроса:

«Вопрос: Расскажите о своей преступной деятельности за время пребывания в бригаде Гиль-Родионова?

Ответ: При объединении дружин Блажевича и Гиль-Родионова я по приказу последнего был назначен в созданный при штабе отдел СП. Занимался допросами задержанных и арестованных лиц сотрудниками СП и командованием бригады. За время работы в СП я допрашивал примерно 30–40 человек арестованных.

1. В июле месяце 1943 г. был арестован местный житель, советский гражданин Женгель Сергей и обвинялся в способствовании в переходе на сторону советских партизан солдату бригады Борису Васильевичу (фамилию сейчас не помню, бывший ветврач). Присутствовавшие на допросе в пьяном виде Шроде, Палферов, Мусиненко, Богданов, Орлов, Рейснер и Гиль-Родионов избивали Женгеля кулаками, подвешивали его связанным за руки и за ноги. После допроса через несколько дней Женгель был повешен на площади м. Лужки. Я, производивший допрос Женгеля в присутствии названных лиц, также принимал участие в его избиении.

2. В апреле месяце 1943 г. были арестованы солдаты бригады, группами в 4 и 8 человек, при попытке организованно перейти на сторону советских партизан. По отношению к некоторым из них я применял меры физического воздействия, нанося удары кулаками. После допроса они по приказу Блажевича были отвезены на автомашинах в лес и расстреляны.

3. В мае месяце 1943 г. я арестовал сотрудника отдела пропаганды и агитации бригады Точилова, который после допроса Блажевичем, был расстрелян, но кем именно — не знаю.

Вопрос: Вы умалчиваете о своем личном участии в расстрелах советских граждан и арестованных дружинников бригады. Предлагаю рассказать, кого, когда и за что вы расстреливали?

Ответ: Исполнителем расстрелов я никогда не был.

Вопрос: Это не так. Допрошенные Коновалов Михаил Иванович 15 августа 1944 г. и Тимофеев И.И. 17 августа 1944 г. показали, что вы, Алелеков, расстреляли дружинника Сироткина. Показания Коновалова и Тимофеева вам зачитаны. Вы признаете себя виновным в расстреле Сироткина?

Ответ: В мае 1943 г. был арестован водитель мотоцикла Сироткин, который допустил побег арестованных солдат из подразделения Родионова. По приказу Родионова Сироткин был расстрелян перед строем. Показания Коновалова и Тимофеева мне зачитаны, и я их понял. Коновалова и Тимофеева я знаю, вместе с ними служил в бригаде Гиль-Родионова. Показания их в отношении расстрела мною Сироткина категорически отрицаю, такого факта с моей стороны не было. Сироткин, как показал выше, был расстрелян перед строем, но кем, я не знаю, так как при расстреле не был»[728].

Насколько видно, Алелеков старался убедить следователя, что ни в каких преступлениях он не участвовал, однако его позиция доверия не вызывает. В то же время его показания помогают прояснить несколько моментов, долгое время не находивших документального подтверждения.

К примеру, эпизод, связанный с расстрелом водителя мотоцикла, лейтенанта Сироткина. О ликвидации посыльного писал еще в 1950 г. Г.В. Клименко, ссылавшийся на известную листовку, где Сироткин был назван Героем Советского Союза[729]. Этот нюанс сбил с толку белорусского поисковика А. Бурдо, который только на этом основании отрицает сам факт убийства посыльного: «В составе бригады не было Героя Советского Союза лейтенанта Сироткина, и 28 мая 1943 г. [в статье Клименко стоит другая дата: 28 марта 1943 г. — Примеч. авт.] его никто не расстреливал по приказу комбрига»[730]. Сироткин действительно не был Героем Советского Союза. Но это не отменяет самого факта его расстрела.

Второй эпизод, представляющий интерес, — расстрел С.П. Точилова. Благодаря показаниям Алелекова становится ясен механизм прохождения расстрельных приказов в «Дружине». В справке, подготовленной Гилем для ЦШПД (от 22 августа 1943 г.), он писал следующее: «Ст. лейтенант Точилов начал распускать провокационные слухи о якобы имеющих место в бригаде советских настроениях и написал по этому поводу доклад немецкому руководству. Ст. лейтенант Точилов в этот же день вечером по моему приказу был арестован и расстрелян, копия доклада была обнаружена при нем»[731].

Как видим, нет никаких противоречий между сообщением Гиля и показаниями Алелекова. Последний, рассказав о допросе Точилова у Блажевича, подтвердил свидетельство Л. Самутина, отметившего в воспоминаниях, что Блажевич с Богдановым допрашивали старшего лейтенанта, а затем Блажевич его расстрелял[732]. Однако все это произошло по приказу Гиль-Родионова, который позже попытался представить дело так, будто расстрел Точилова был вынужденной мерой. Старший лейтенант мог якобы раскрыть существовавшие в «Дружине» советские настроения. Это могло негативно отразиться на переходе к партизанам. Но данную позицию нельзя признать убедительной. Расстрел произошел в период посещения полка группой Иванова и Жиленкова. Доклад Точилова мог убедить кураторов из СД (в частности, Отто Крауса), что командование полка не справляется со своими обязанностями, и часть следует передать Иванову. Для Гиля это означало одно — потерять власть, поэтому он приказал расстрелять старшего лейтенанта.

Алелеков также сообщает новые факты. Например, о расстреле в апреле 1943 г. нескольких групп «дружинников», готовившихся к переходу. К сожалению, невозможно узнать, сколько предателей тогда было убито. Но, в любом случае, расстрелы мятежных солдат и офицеров Гиль и Блажевич провели.

Известно и то, что в апреле 1943 г. из роты майора Кравчука, находившейся в разведке, на советскую сторону перешли старший лейтенант В.И. Нефедов и 5 солдат. Блажевич обвинил Кравчука в содействии дезертирам и расстрелял его. Труп Кравчука целые сутки пролежал в деревне Шенделы и был похоронен местными жителями[733].

Печальная судьба постигла и 13 «дружинников» во главе с младшим лейтенантом Мехом. Их расстреляли по приказу Гиля за прослушивание сводок Совинформбюро[734]. 4 сентября 1946 г. П. Богданов на допросе показал: «Вынужден признаться, что в мае 1943 г., являясь начальником контрразведки полка СС, получив данные о намерении перейти к партизанам, я расстрелял лично служившего в полку СС бывшего лейтенанта Мех»[735].

Несмотря на введение жестких дисциплинарных мер, обстановка внутри «Дружины» не отличалась стабильностью. Оберштурмбаннфюрер СС