Тот бушевал, но Хаджар оставался непреклонным.

Восхождение продолжалось.

Каждое натяжение веревки было похоже на биение сердца, отражающее жизнь, заключенную в ее волокнах. Грубая поверхность спасительного каната терлась о руки, нашептывая обещания помощи, но истертые концы напоминали о затаившейся опасности. С каждым растяжением и натяжением истончившиеся нити обнажали слабую сердцевину того единственного, что спасало их от падения.

И по мере подъема группа не только видела износ веревки, но и чувствовала его. Очередной разрыв стрельнул, стоило Тар Ар Киру переложить вес вес на недавно перетянутый участок, тершийся о острый выступ. В глазах Амик тут же вспыхнули искры беспокойства, когда она увидела отрезок, где пряди начали постепенно распускаться.

Пальцы Ли Оа, постоянно прощупывали, проверяли, выискивали очередное слабое место, которое может подвести в самый неподходящий момент. И мрачное лицо Та Лика, тени на котором становились все глубже, когда плетение стонало чуть громче, чем прежде.

Каждый шаг, каждое изменение веса приводило к безмолвной мольбе веревки — « держись, еще чуть-чуть». Каждый взгляд на ее слабеющие нити — леденящее душу напоминание о бездне, ожидающей внизу.

Казалось, за каждым из пройденных сантиметров таятся часы борьбы. Поход в скалу уже был виден, но подъем все еще слишком далек от завершения. И, как оно часто бывает, самое трудное поджидало их в конце.

Последний участок оказался почти вертикальным, ступени здесь наиболее выветрились и напоминали скорее отвесную скалу, чем лестницу. Здесь их отряд больше всего и зависел от веревок: с их помощью они тянули друг друга вверх, надеясь, что те не оборвутся.

Тар Ар Кир шел впереди всех, его пальцы были в крови, но дух его оказался непоколебим. Юноша перевалил через последний гребень и рухнул на твердую землю. Один за другим к нему присоединились остальные. Амик, распустившая косу, с прядями волос, обрамляющими ее лицо. Ли Оа, с, наконец, замершим взглядом беспокойных глаз. Та Лик, с его широченной грудью, дрожащей от напряжения.

И, наконец, Хаджар, сделав последнее усилие, присоединился к группе на вершине. Они лежали, опутанные веревками, и ветер, по сравнению с прежней силой, теперь казался им ласковым и нежным.

— А неплохо было, да? — хихикнул Хельмер на плече.

И Хаджар, неожиданно для себя, понял, что да — неплохо.

Дурацкая улыбка, о которой он уже успел позабыть, украсило его лицо. Почему-то это восхождение по тонкой грани между жизнью и смертью, без всяких атрибутов Пути Развития, заставило его вновь, впервые за долгие века, почувствовать себя по-настоящему живым.

Генерал, привлекая к себе всеобщее внимание, засмеялся.

Глава 1881

Посреди широкого луга, над которым сдвинулись речными барашками кустистые облака, стояла девушка. Она носила странную броню. Её длинные ноги прикрывала летящая по ветру юбка, словно сшитая из лучшего шелка, что только можно было отыскать среди мастеров и мастериц со всех уголков Безымянного Мира, но в то же время этот шелк отливал блеском стали.

Талию подпоясывал широкий пояс из кожи неведомого зверя, а выше, грудь и руки, закрывал нагрудник то ли из серебра, а может и из пленного кузнецом, познавшим тайны мироздания, света луны.

Позади девушки развевались её длинные, белые волосы, увенчанные небольшой диадемой, из-под которых торчали длинные, острые уши, но не как у эльфов, а скорее, как у… кошки. А еще она держала в руках длинный, белоснежный клинок, на поверхности которого отражались всполохи её зеленых, словно изумрудных, глаз.

И каждый, кто увидел бы её лицо, будь то мужчина, немедленно бы потерял дар речи, а может и вовсе забыл бы как дышать, настолько прекрасно было её лицо, атласна кожа, не знавшая ни зноя, ни морщин, и столь же элегантно выточена фигура.

Но наваждение длилось бы недолго.

Вплоть до того, как незнакомый зритель не увидел бы первого взмаха меча девушки. И то, одновременно с тем, как плавно и легко двигался её клинок, столь же грозно рычало и гремело белоснежное пламя искрящихся молний на его лезвии. Те срывались в полет, формируя очертания когтей и клыков. Рассекая пространство, они уносились прочь, исчезая в облаках, где вызывали грозовые всполохи.

Так, взмах за взмахом, плывущая по лугу девушка, едва касаясь стеблей трав, расчищала далеко небо от облаков. Молнии и пламя, срывавшиеся с её клинка, казавшегося продолжением рук изящного, но смертоносного танца, грызли небесный свод, разрывая его на части и освобождая высокую лазурь от облачного плена.

Удар за удар, движение за движением и так, до тех пор, пока небо полностью не освободилось от облаков и не открыло вид на клонящееся ко сну солнце на западе и постепенно просыпающуюся луну на востоке, именно на неё девушка направила клинок.

Лучи серебра, пронзая пространство, спускались на лезвие её меча, окутывая его сияющим покровом немного великолепия и блеска. И, еще прежде шумящая юбка и блестящие латы, замерли вместе с тем, как застыла и дева. Стоя с вытянутым клинком, она будто купалась в лучах луны, опытной швеей собирая их в тонкую нить, опутывающую меч, а затем, единым резким порывом, сливаясь воедино с мечом, пространством и, кажется, даже лунным светом, она рванула вперед, посылая вперед волну лунного сияния. То, вытянувшись исполинским клыком, растерзало бы все, чего коснулось, но, не имея цели, лишь исчезло в небе, оставив позади тяжело дышащую воительницу.

— И как ты называла этот Закон? — прозвучал голос из-за спины.

— Клык Лунного Пламени, — ответила дева, убирая клинок обратно в ножны.

Она обернулась. Позади неё, на поляне, стояла другая дева. Закованная в латы, держащая в руках длинную шпагу, с пшеничными волосами, стянутыми в тугие косы и убранные за спину, где развевался плащ из жидкого голоса.

— Зачем ты пришла ко мне, Фрея? — спросила белокурая дева.

— Генерал Фрея, — поправила златокурая дева. — Я пришла к тебе, Азрея, потому что…

— Генерал Азрея, — перебила белокурая.

Фрея и Азрея замерли, смотря друг на друга казалось бы спокойными взглядами, но, в то же время, в них, если присмотреться, можно было рассмотреть жгучее желание обнажить оружие и сорваться в несмолкающей битве. И все же, обе небо жительницы не шевелились.

— Меня отправил Дергер с инспекцией твоей армии Первых Врат, — произнесла, наконец, Фрея.

В ответ на столь громкие слова Азрея даже бровью не повела.

— Если у Бога Войны есть сомнения в том,