По какой-то необъяснимой причине, мои инстинкты требовали явиться на встречу любой ценой. И даже сейчас, оказавшись в ловушке с самым опасным одаренным на планете я не сомневался в верности своего решения.

— И тебя это не смущает?

— Ничуть, — сверкнул глазами боярин, — я человек широких взглядов и с уважением отношусь к чужим решениям.

— Брось, тебе просто интересно играть с людьми, — хмыкнул я.

— Так и есть, — не стал отрицать Коновницын, — в столь скудном мире мало вещей, стоящих моего внимания. Непостоянство людей одна из них. Порой попадаются действительно любопытные экземпляры.

— Как Борис Жуков?

— Да, — кивнул Коновницын, — Или такие как ты. Больше недели ломаю голову, чем твоя семейка так полюбилась Высшим, что заставила их выйти из спячки. Да, Борис Жуков по молодости наделал шуму там, где не стоило, но не он первый.

— Ты тоже?

— Убивал собачонок Высших? Было дело. За восемь сотен лет на земле я много чего успел, Марк, всего уже и не вспомню, — без тени иронии вбросил Коновницын и сощурился, тщательно оценивая мою реакцию.

— Не может быть, — покачал я головой, — тонкий мир отторгает твое астральное тело, значит, ты не Абсолют. Твой ранг равен моему. Не стареющий Гений? Не существует таких техник! — подрагивающим голосом пытался убедить я сам себя.

Но чем больше я прокручивал это в голове, тем правдоподобнее это звучало.

— Ты прав только в одном, я не Абсолют, — дождавшись пока я выговорюсь, меланхолично пояснил Коновницын, — но не равняй меня с собой, Марк. Принятая в этом времени классификация до смешного упрощенная. Аспектов измерения силы одаренного — миллионы. От насыщенности потока, емкости источника до владения конкретной техникой из миллионов возможных. Совершенство хотя бы в одном из них это тернистый и долгий путь. Порой длинною в целую человеческую жизнь. Гением вы называете каждого, кто достиг определенного уровня мастерства хотя бы в одном Аспекте. Но как тогда назвать того, кто достиг уровня Гения в тысяче Аспектов? В миллионе Аспектов? Ты сообразительный малый, Марк. Поэтому ответь мне на еще один вопрос, сколько Аспектов нужно освоить до высшего ранга, чтобы стать Абсолютом?

— Все, — осознав куда клонит боярин, тихо ответил я.

— Именно. Немного не честно, не находишь? Между двумя одаренными ранга Гений может быть пропасть в способностях в миллион раз больше, чем между Новичком и Гением.

— Дед попытался тебя убить и вышел отсюда живым? — отмотал я чуть назад.

Диалог начал уходить в более удобное для боярина русло и мне это не нравилось. Хотя бы в переговорах я должен сохранить инициативу на своей стороне.

— Переживаешь за свою жизнь? — по-своему истолковал мой вопрос Коновницын и с ехидной полуулыбкой добавил, — Напрасно, Марк. Я никогда не убиваю у себя дома.

— Хочешь сказать, если я нападу, ты не будешь атаковать в ответ? — усмехнулся я.

— Именно так, — поднялся на ноги Коновницын и грациозно подошел ко мне, — давай покончим с этим сразу, Марк. Твоя неугасающая жажда убийства убивает лишь мой настрой для переговоров.

— Как пожелаешь, боярин, — пожал я плечами и парализовал Коновницына одним касанием ботинка.

Сложная заготовленная техника бесполезна, если враг успел соединить потоки, но высокомерный боярин этого не сделал и в один миг его энергоканалы окутала прозрачная пленка. Полагая, что выиграл не больше секунды, я левой рукой ухватился за трость-артефакт и разорвал ее связь в владельцем.

На один короткий миг Коновницын остался без подпитки и возможности соединить потоки. Но какой бы сильной ни была его внутренняя энергия, не существует в мире техники с применением одноцветного потока, которая способна заблокировать мой удар.

Я довернул корпус и правой рукой вонзил свой родовой кинжал в самую уязвимую точку конфигурации потоков Коновницына. Располагалась она на шее под самым подбородком. Напитанный до краев кинжал содержал в себе двадцать восемь заранее заготовленных антизащитных конструктов.

Я тщательно и вручную составил каждый из них индивидуально под Коновницына и закончил перед тем, как лечь спать. Не ожидал я что боярин так легко подставится под удар. Даже в самом оптимистичном сценарии я не оценивал выше двух процентов вероятность попасть всем заготовленным арсеналом в уязвимую точку беззащитного тела Коновницына.

Лезвие легко пробило кожу с металлическим хрустом вошло дальше. Стоп, что?

Звук и ощущения в руке не соответствовали ожиданиям, а инстинкты резко затрубили тревогу. Хоть я и не видел откуда исходит опасность, но неохотно поддался им и отпустил руку. В тот же миг рукоять моего родового кинжала рассыпалась в воздухе, будто пыль.

Осознав, что боярин жив, я приготовился к контратаке и инстинктивно ушел перекатом.

— Недурно, очень даже недурно, — медленно хлопая в ладоши улыбался Коновницын, — Борис Жуков в твоем возрасте был куда слабее.

Я пропустил слова боярина мимо ушей, судорожно пытаясь понять причину провала. Я приготовил Коновницыну целый веер сюрпризов, но каждый из них должен был выиграть мне время и помочь подгадать момент для использования этой единственной атаки.

И теперь, когда даже она не возымела никого эффекта я просто не знал, что мне делать. Но сдаваться я не привык и мой мозг кипел от количества прогоняемой сейчас информации. Выход всегда есть. Всегда.

— Кто ты такой, — вырвалось у меня, когда все до единого выводы сводились к одному единственному ответу.

— Обычный человек, как и ты, — грустно вздохнул Коновницын, потирая шею в том месте, куда я вонзил ему кинжал и сел обратно на кресло, — с простой человеческой мечтой.

— Обычный человек, как же, — нервно усмехнулся я, все еще не рискуя сближаться с оскалившемся в маниакальной улыбке чудовищем, — этот удар не пережил бы ни один смертный на планете. Даже мой дед бы легко не отделался.

— Ерунда, — отмахнулся боярин, — если твои слова правда и в твоем мире Борис Жуков нашел способ стать Абсолютом, то он неуязвим.

— То есть бессмертен? — не понял я.

— Нет, Марк. Бессмертен я. А неуязвимым может быть только Абсолют. Это разные вещи, — серьезно проговорил Коновницын плавно будто дирижер, жестикулируя своими тонкими пальцами.

— То есть способ тебя убить пока ты не стал Абсолютом есть, — полностью отбросил я лишние в данные момент мысли об очередных тайнах старого садиста.

Мой мозг работал на полную катушку и искал любую возможность выбраться из ситуации.

— Начал понимать, молодец, — похвалил боярин и протянул руку, указывая на кресло, — присаживайся, продолжим беседу.

— Постою, так как тебя убить?

— Это долгая и крайне занудная тема для разговора, а время и так поджимает, Марк. Ты поверишь мне на слово если я скажу, что в данный момент на планете не существует одаренного, которому бы хватило сил воспользоваться этим единственным способом?