— Господин, — раздался неуверенный звонкий голос.

Но я отогнал его как надоедливую муху и провалился обратно в сон.

…

— ГОСПОДИН!

На этот раз никак не желающий оставить меня в покое голос прозвучал настолько громко, что в ушах зазвенело.

Разлепив глаза, я увидел перед собой обеспокоенно личико Майи, которая склонилась передо мной.

Хотя нет, вру, сначала я увидел вовсе не ее личико. Надо бы купить девушке другой одежды. Откровенный наряд горничной с почти не скрывающим ее огромную грудь декольте может и подходил для домашней обстановки рода извращенцев Адлербергов, но совершенно не годился в нормальном обществе.

— Я же просил называть меня Марк, — зевая проговорил я.

— Еще не привыкла, — стеснительно отвела взгляд Майя, — ты просил разбудить за десять минут до посадки.

— Так мы уже сели, — сказал я, кивнув в иллюминатор.

Вместо облаков там медленно проплывали постройки Питерского аэропорта, ведь частный самолет, выделенный Князем Адлербергом, уже медленно катился по посадочной полосе.

— Я пыталась, — виновато выпалила Майя, — но твой сон такой крепкий.

Это правда. Недобрав трех часов сна ночью, я решил немного вздремнуть в часовой перелет между Гельсингфорсом и Санкт-Петербургом. И чтобы уснуть наверняка, и не терять ни минуты, я принудительно погрузил себя в глубокий сон ментальной техникой. Вытащить меня оттуда раньше времени могла лишь внешняя угроза.

Но инстинкты молчали, и чтобы меня разбудить Майе бы пришлось… стоп.

Так ведь разбудила. С этой мыслью я обратил внимание на ее покрасневшие кулаки и наполовину истощенные потоки. А позади нее лежал погнутый металлический поднос.

— Мне кажется или его форма напоминает мою голову? — спросил я.

— Кажется, — очаровательно покраснела Майя и тут же принялась убирать вещи вокруг.

Помимо подноса я подметил еще четыре разбитых в хлам предмета мебели. Об мою голову надо полагать.

— Извини, надо было предупредить, чтобы сразу била меня потоковыми техниками, — тепло улыбнулся я и посмотрел на часы.

До истечения отведенных Коновницыным суток оставалось еще четыре часа. Удачно что Майя вызвалась лететь со мной. Если в Академии мне не дадут прохода, соблазнительная горничная отлично отвлечет внимание. Тем более она знает обо всем произошедшем настолько много, что ее можно агенту Романовых на доклад отправлять.

От одной мысли от неминуемой встречи с агентами, юристами, боярами и прочим бюрократическим дерьмом, сопровождающим судебные разбирательства меня, передернуло. Теперь мне все больше нравилась идея сделать Майю своим официальным представителем. Или как там эти офисные крысы их называют. Секретарем? Личным помощником?

Мои мысли прервал резкий толчок и самолет остановился, наконец добравшись до безопасной точки выхода. Адлерберг как мог скрыл мой полет. Подменил документы, навесил своих многоуровневых техник, подкупил экипаж и сотрудников аэропортов.

Все ради мизерного шанса прибыть в Санкт-Петербург незамеченным. Вдобавок к этому Костя организовал бронированный транспорт с надежными людьми с доставкой прямо к трапу.

Я не хотел никому докладывать о своем прибытии. Даже Арсению, Василисе Богдановой или Голицыным.

У меня не было времени объяснять им почему я должен встретиться с Коновницыным с глазу на глаз. Ни на какую подмогу можно было не рассчитывать. Боярин прекрасно владел астральными техниками и, вне всякого сомнения, мог уйти, если бы почувствовал западню. А чутье у Коновницына невероятно острое.

Собравшись с мыслями, я подхватил Майю под руку, и мы вышли из самолета, где внизу трапа нас уже ожидал черный седан с дипломатическими номерами. Как и ожидалось, автомобиль от души был нафарширован целым веером защитных конструктов.

Едва мы коснулись последней ступени, как задние двери седана автоматически открылись и в тот самый момент я уловил кое-что крайне неприятное.

— Я поеду один, — спокойно сказал я, посмотрев Майе прямо в глаза.

— А? — не сразу поняла девушка, — вам больше не требуется мое сопровождение в Академии?

— Дело в не в этом, Майя. Эта машина поедет по другому адресу.

— Поняла, — догадалась Майя, — я тебе точно не нужна?

— Я справлюсь, спасибо, — искренне поблагодарил и приобнял девушку на прощание, — воспользуйся запасным автомобилем и жди меня в Академии, — проговорил я и нырнул внутрь авто.

— Удачи, — донесся полный искренних переживаний голос перед тем, как дверцы седана закрылись.

Автомобиль тут же тронулся с места. В дорогом салоне пахло табаком и виски. Водитель, не церемонясь затягивался сигарой, не открывая окна. Выбравшись на дорогу, мы вполне очевидно направились в противоположном от Академии направлении.

— А я думал тебя придется искать, — начал я разговор, вальяжно развалившись на заднем сидении.

— Планы изменились, — сухо ответил Коновницын, который опять показался не своим настоящим обликом, — ты не торопился, да?

— Ты сказал сутки, — пожал я плечами, — закурить будет?

Едва я это сказал как из переднего сидения выехал маленький отсек с элитным виски и парой сигар. Я инстинктивно дернулся к ним, но остановился из-за шальной мысли в голове.

— Чья это машина?

— Вельяминова, — тут же ответил водитель-Коновницын.

— Фу, — поморщился я.

От одной мысли о том, что я нахожусь там, где обычно сидит жирная задница этой старой мрази меня передернуло. Желание покурить сразу отбило напрочь. Тем более его сигары.

— Не переживай, Вельяминову это авто больше возить не будет. А рыбам на дне залива сигары не понадобятся.

— Лучше не стало, — вздохнул я, — бедолагу водителя вместе с машиной на корм рыбам пустишь? Он ведь даже неодаренный. Совсем силушки покинули?