Шрифт:
Закладка:
– А там…
– А там – лесник с бензопилой! Дерево пилит, а пила визжит так, будто кабана режут!
У костра снова захохотали.
– А вообще не отличить было, – подтвердил Том. – Чистый кабан. Уууиии-ууиии!
– Но это не все, – продолжал Монгол. – Ну, поржали мы, конечно, что пилу с кабаном перепутали. Облегченно поржали, не скрою. И на обратном пути случайно вышли как раз на ту заброшенную дорогу. Она к полю ведет. До наших там крюк получался, зато идти полегче. И вот идем мы по ней, и вдруг слышим сзади, – разговор.
Монгол замолчал. Все слушали, затаив дыхание, лишь дядя Саша громко причмокивал чаем.
– Оборачиваемся, а сзади – мужик идет, а с ним – мальчик лет шести. Будто из ниоткуда появились, и за нами идут. От берега! Одеты чисто. Мужик – тот вообще в костюме: рубашка, галстук, ботиночки блестят. И это в такой глуши! Один вопрос в голове: откуда они идут? Да еще так вырядились. Тут же одна река в другую впадает, идти некуда, даже тропинок нет. Чаща вокруг, до ближайшего села – километров семь. Мы идем себе, прибалдели, конечно, но виду не подаем. И спросить вроде как неудобно. И тут они сами нас догоняют.
– Ребята, как отсюда выйти? – мужик спрашивает.
– А вам куда?
– Мы в Федькино идем, на день рождения.
– Э-э, Федькино на другой стороне реки. Как же вы сюда попали? – спрашиваем.
– Не знаю, – отвечает, – мы до Беседовки добрались, а там на Федькино через лес пошли, и заблудились.
– И Беседовка на другой стороне. Здесь вообще нет ни сел, ни мостов. А ближайший мост – он подвесной, на турбазе, километрах в трех отсюда. Может, вы там речку перешли?
– Мы вообще речку не переходили! – говорит. – И на турбазе не были.
Пошли мы назад. Отец заботливый такой, все время что-то сыну рассказывает, показывает. На просеке пацан на змею наступил, у нас там гадюк полно. А отец ему спокойно так: «Сынок, осторожнее!» Хороший папка, короче… Ну да ладно. Вывели мы их нашими тропами на турбазу, довели почти до Федькино, и там распрощались. Мужик этот на радостях нам денег на сигареты дал. Так, Том? Я ничего не сбрехал?
– Все так и было, – подтвердил Том.
– Вот такая реальная история, – закончил Монгол. – Портал там какой-то на ту сторону, или что. Не знаю.
Помолчали.
– Ишь! – наконец крякнул дядя Саша, отставив кружку. – У меня прям случай был.
Он ткнул в темную гущу балки, замолчал, улыбнулся, и, достав из кармана алюминиевый портсигар с ракетой и надписью «Двадцать лет советской космонавтике», взял оттуда щепотку табаку. Затем скрутил самокрутку и закурил, глядя на крутой склон лысой горы.
– Да, тоже забавно вышло, – медленно протянул он, с удовольствием окунаясь в воспоминания. – Здесь, недалеко. Вот так же сидел, годков десять тому. Сено косили. А наутро – билет на поезд. Мужики без меня закончат, а я встану раненько, и прямо отсюда на вокзал. По лесочку в Перевальное, а оттуда до Симферополя транспортом. Все ж попроще, чем с Лучистого. Жена рупь на такси дала, но я его тут же в горючее конвертировал. Посидели вечер, крякнули. А с утра я вниз потопал. Мог бы на Перевал пойти: там остановка ближе. Но в горку не хотел. Иду вниз, дорогу знаю. С утра туман стоял, лето сырое было. А за неделю до того ливень прошел, и дорогу размыло. Лесники уже объезд прокатали, я по новой колее пошел, и развилку свою пропустил. Когда понял, что не туда иду, – времени уже не осталось. И назад не пойдешь! Направление вроде верное, но кто его в лесу знает. Я – бегом вниз. Билет карман жжет. Думаю: вот же дурак, почему из дома не поехал? Зачем рупь пропил? Это ж горы! На старуху проруха. До поезда час, а мне час – только на троллейбусе пилить. И вдруг прямо передо мной шлагбаум, а за ним – дорога. Трасса! Вижу, не прошел я развилку, а раньше свернул. До Перевального еще бегом вниз минут двадцать. А на спуске машину не остановишь. Ну, думаю, – все. Приехали. Иду и думаю, что жене сбрехать? Тут мимо меня троллейбус едет. Я смотрю на него с такой тоской звериной: куда ж ты, гад, без меня? А он проехал метров десять, и – ба-бамс! Рога слетают! Выходит водитель, штанги цеплять. Я вижу, что успеваю. Притормозил, подошел спокойно так. Красиво. Влез не спеша. Вида не подаю, а самого от радости распирает. Вот повезло! А в этом троллейбусе мой харьковский одноклассник с отдыха вертался. Ну, говорит, ты даешь! Едем себе мимо, тут мужик из кустов вылазит. Рукой взмахнул, – троллейбус сломался. А мужик влез, как к себе домой. А мораль какая?
– Вставать раньше, – сказал Том.
– Нет.
– Пить не на свои, – усмехнулся Игорь.
– Нет.
Дядя Саша посмотрел на Монгола, но тот промолчал.
– На Перевал идти, в горку! – дядя Саша хлопнул себя по коленям.
Все замолчали, глазея в костер.
– Ты про Существо расскажи, – Монгол толкнул Тома в бок.
– Та не. Та ну, зачем? – помрачнел Том.
– Думаешь, не поверят?
– Не в этом дело.
– Расскажи, хватит ломаться, – сказал Монгол.
– Я не ломаюсь. Просто не люблю эту историю. И не в вере дело. Стремная она какая-то. Непонятная. После нее я чувствую себя идиотом.
– Верить – то уже наше дело. А твое рассказывать, – рассудил дядя Саша.
– Харош, выкладывай, – поддержал Игорь.
– Ладно. – Том помолчал. – Монгол уже говорил про наше место в лесу. Это было там же, только не в лесу, а рядом, на поле. Однажды пошли мы туда втроем. Я, Серый, и еще один приятель, Стас. Собирались ночевать, но одного не дождались. Он должен был подъехать на мопеде, жратву привезти. День прошел, уже вечереет, а его нет. Ну, думаем, если встретим – то навстречу, а если нет, то сидеть нет смысла. Ни еды у нас, ни теплой одежды на ночь. Короче, пошли мы назад. Вышли из леса, пересекли поле, речку перешли по мостику, на холмик поднялись. Тут Стас вдруг поворачивается, и мычит что-то нечленораздельное. Только воздух хватает, и пальцем в лес тычет. Мы повернулись, смотрим: сзади, через поле, где мы шли, метрах в трехстах идет существо, высотой метра четыре. Идет как человек, ровно и
