— Живой, — вздохнула я и огляделась по сторонам. — И куда тебя девать?

Цветочек мысленно предложил спрятать гада в его желудке.

— Нет.

Потом простонала и подумала, что всё это так не вовремя и вообще наш план летит ко всем чертям. Гастон сомневается. Лиам решил поиграть в дипломата. Я хочу всех убить. А цветочек поймал вора, который мог лишить меня чужих украшений! И чтобы я потом сказала подруге?

В дверь постучали и я вздрогнула.

— Госпожа? Госпожа, нам нужно идти!

— Вам может нужна помощь?

Завертела головой. Шухер! Шухер! Что делать?! А-а-а-а! Засада!

«Так, возьми себя в руки, Аврора!» — приказала себе.

— Возьми его за ноги и затолкай в ванну! — прошипела кустику. — Пусть там пока полежит. И смотри, не вздумай сожрать его или кого-то ещё! Если очнётся — выруби, но не до смерти. Потом подумаю, что делать. И убери за собой...

Указала пальчиком на следы яда, слюны и зелёной гадости. Схватила подарок для леди Бэлл и прежде, чем выйти, посмотрела на себя в зеркало. Глаза у меня выглядели безумно. Будто я какая-то шизофреничка. Блин, ну что за день?

— Всё в порядке, — сказала девушка, когда вышла из покоев. Одарила их улыбкой и показала коробку, перевязанную лентой. — Просто забыла, какой из подарков для невесты...

Девушки на мою улыбку отреагировали вполне закономерно — вздрогнули. Естественно, я сейчас выглядела как маньяк.

— Ведите. Где там девичник, — кивнула служанкам. — Мне срочно нужно выпить.

***

АВРОРА

Среди самых скучных мероприятий девичник леди Бэлл, пожалуй, займёт первое место. Хозяйка сего мероприятия мне не понравилась с первого взгляда.

Во-первых, она была красавица. Даже не так. Одного слова «красавица» будет мало. Восхитительная, запредельно прекрасная девушка. Она притягивала и приковывала к себе всеобщие взгляды и, глядя на неё можно было забыть, как дышать. В самом соку. Нежная, какая-то неземная была у неё красота. Синтия Бэлл словно светилась изнутри. У неё были роскошные волосы цвета льна. Тот самый «льняной» блонд, что сочетает в себе тёмные и светлые оттенки. Волосы были собраны в идеальную причёску и выглядели не просто ухожено. Складывалось ощущение, что её лохмы ежедневно холит и лелеет какой-нибудь мастер-парикмахер. Да, мне завидно! О таком сиянии волос, шелковистости и глубине цвета можно только мечтать. Мне мои тёмные волосы сразу показались неухоженными. Хотя я очень люблю всевозможные бьюти продукты и пользуюсь ими, но такого вау-эффекта у меня и в помине нет. Не пренебрегаю я и магической косметикой с артефактами, но видимо, Синтия знает какой-то особый секрет. У леди Бэлл либо крутая генетика, либо просто самый лучший в мире мастер-волшебник.

Помимо волос в ней было прекрасно и всё остальное: правильные черты лица; выразительные прозрачно голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц; идеальной формы брови; аккуратный прямой нос; полные и сочные губы; кожа цвета молока; белые зубы и правильный прикус. Синтия была обладательницей идеального лица и тела. В её внешности было что-то захватывающее, неотразимое, что-то такое необыкновенное, что притягивало к себе.

А это платье из роскошного шёлка цвета персика с перламутровым отливом невероятным образом шло ей. Нужно быть баобабом, чтобы не замечать её стати и красоты. Она гордо и с лёгким презрением взирала на своих «подружек». Если говорить честно, то я была неприятно поражена. Не ожидала, что девушка настолько хороша собой. Вот что значит, «ощути себя окунутой в ведро в помоями». Так погано я себя ещё не чувствовала. И вот теперь мы переходим к пункту два.

Второе, почему Синтия Бэлл мне так сильно не понравилась — из-за возникшей у меня мысли. «Леди своей красотою случайно не сразила наповал графа Найтмэра?»

Уж не потому ли он резко передумал по поводу нашего плана? Мне залил в уши, что желает с ней поговорить, предложение ей хорошее сделать... Ага, сделает предложение — руки и сердца. И женится на ней. И даже с удовольствием помрёт, чтобы леди стала богатой вдовой.

И после этой мысли моё настроение окончательно скатилось под плинтус. Какие-то приторные, насквозь пропитанные фальшью и лестью разговоры на этом тухлом девичнике меня лишь сильнее вгоняли в тоску. Как я поняла, настоящих подруг у леди нет. Всё это приглашённое на её девичник окружение — местные придворные дамы. И они были горазды лишь посплетничать, но не более того. Меня на кой чёрт позвали? Ради дополнительного реквизита к тупой помолвке?

И пока я сидела за столом, ковырялась в приторном пирожном и кривилась от

аромата мятного чая (какой идиот сунул в мятный чат корицу?) мечтала лишь об одном — пусть сейчас случится что угодно, что позволит мне сбежать с этого гадкого мероприятия.

Для девичника была выбран золотой зал, который был, на самом деле жёлтым, как оперенье жёлтой канарейки. Такой яркий, раздражающий, невозможно бесячий цвет, когда его слишком много. Вдоль всего зала повсюду стояли кресла, пуфы и диванчики. Догадайтесь, какого они цвета? Вы угадали! Жёлтого! И центр этого прекрасного помещения украшал овальный стол с белой скатертью. На столе стояла золотая ваза с жёлтыми тюльпанами.

«Жёлтые тюльпаны — вестники разлуки...»

В качестве закусок к невкусному чаю были ужасно сладкие пирожные, тонны

конфет‚ золотая ваза с горой печенек в разноцветной глазури, сливочный мусс для каждой подружки и прочая тошнотворная сладость. А я бы не отказалась от сочного куска мяса и с удовольствием выпила бы красного вина. Кстати‚ выпить никто не предложил.

Точнее, на девичнике выпивки вообще не было. Ни игристого вина, ни обычного вина, даже прозрачной горькой не наблюдалось. Один мятный чай с корицей...

Синтия сидела в центре стола в кресле, похожем на трон. Мы были рассажены в креслах попроще. Никакой развлекательной программы не было. Одни разговоры, натянутые улыбки и глупые смешки. Единственное‚ что немного оживило посиделки — вручение подарков... Но развлечение провалилось.

Подарки леди Бэлл приняла, но открывать, как это принято на любом нормальном весёлом девичнике не стала. Уверена, что все сегодняшние подарки отправятся в лучшем случае слугам, в худшем — в топку. И флаг ей в руки.

Подружки наиграно весело щебетали, восхваляли красоту леди Бэлл, желали ей счастья и прочей лабуды, которую положено говорить на девичниках. У меня от этих поздравлений и пожеланий разыгралась мигрень. И вот настигла меня ещё одна мысль: «Уж не порадовать ли моего питомца сладким обедом? Пусть он