Кристофер

Провожу пальцами по нежной щеке, и непроизвольная улыбка трогает мои губы. Лили заснула, пока я принимал душ. Мне не хочется тревожить её сон, поэтому я не ложусь рядом, а бесшумно выскальзываю из комнаты.

Вот и подошла к концу наша история.

Когда я захожу к себе, остаточная эйфория от близости с Брукс полностью сходит на нет. Словно вся тяжесть мира наваливается на меня, и я со вздохом приваливаюсь к стене.

– И когда ты собирался сказать? – доносится из темноты голос Левингтона.

Мне стоит немалых усилий не матюгнуться вслух и ничем не выдать волнения. Что такого он узнал?

– О чём? – уточняю, включив свет.

Генри сидит в одном из кресел в дальнем углу комнаты и пристально смотрит на меня.

– О том, что согласился сотрудничать с Лео. Причём по своей воле.

Неужели Андерсон предал меня? Хотя чего ещё ждать от Жнеца…

– А разве он не рассказал тебе сразу?

– Лео у нас забывчивый. Его интересуют только пробирки, микроскопы и прочая дрянь. Как засядет в своей лаборатории – так его оттуда слезоточивым газом не вытравишь. Если бы Итан не доложил мне, что видел, как ты вечером спускался в ту часть туннелей, я бы так и оставался в неведении.

– Прости, Генри. Нужно было лично сказать, ты прав. Просто я думал, вы с Лео заодно и он сам тебе расскажет. Да мы с тобой и не пересекались после тех посиделок, когда ты вырубился.

– О, не напоминай.

– Извини. Это моя вина. Не стоило тогда приносить бренди. Так ты рад?

– Чему?

– Что я дал своё согласие на проведение опытов. Лео говорит, что близок к успеху.

– Да, – Левингтон достаёт сигару и раскуривает. Ну почему в моей комнате?! – После стольких лет наконец есть прогресс, это радует. Однако меня снова расстроила твоя своевольность. Возможно, ты не знаешь, но я являюсь партнёром Андерсона в этих исследованиях и имею такое же право знать. Он обещал держать меня в курсе и не контактировать с тобой без моего ведома. А что в итоге? Вы сговорились за моей спиной.

– Нет, Генри, всё не так.

– Так расскажи мне. Потому что Лео говорит, что ты сам его нашёл и предложил помощь с тестированием образцов.

– Насчёт этого не спорю. Мне стало интересно, что за дрянь ты мне вкалывал. Я опасался, что это яд или наркотик. Ты упоминал, что работаешь над сывороткой не в одиночку, поэтому я пошёл на поиски безумных учёных.

– И как же ты умудрился попасть в тот туннель?

– Было открыто.

– Какое чудесное совпадение, – Левингтон ухмыляется.

Конечно, он не верит в этот бред. Но я буду стоять на своём до последнего. Отлипаю от стены, прохожу в глубь комнаты и сажусь напротив Генри.

– Мне часто везёт, ты ведь знаешь.

– Везёт? А ты никогда не задумывался, почему тебе всё так легко даётся? Сногсшибательный успех в танцевальной карьере, быстрая реакция и обучаемость, острый ум, сильное тело, крепкое здоровье – думаешь, это всё дары природы? Считаешь, я не знаю о твоих хакерских познаниях? Неужто тебя не удивило, что ты так быстро освоил язык программирования? У обычных людей на это уходит намного больше времени. В боксе и единоборствах ты тоже преуспел за рекордно короткий срок. Информацию схватываешь буквально налету, а со спортом и вовсе на «ты», чем бы ни занимался. Тебе не кажется это странным?

Откуда он знает о моих навыках? Я ведь был предельно осторожен.

– К чему ты клонишь, Генри?

– А ты подумай.

– Уже поздно, я устал. Так что, прости, но на фонтанирование идеями сил не осталось.

– Конечно, – он улыбается. – Ведь ты потратил их на общение с Лео. Почему со мной ты вечно препираешься, а ему доверился? Считаешь, Андерсон лучше меня?

– Это что, «отцовская» ревность?

– Отцовская… – Генри выпускает изо рта пару колечек дыма. – Ты знаешь, кто твои родители? – вдруг спрашивает он, и внутри меня зарождается недоброе предчувствие.

– Хорошие люди, – отрезаю, мысленно отгоняя ужасные предположения. – Были хорошими людьми.

– Авария, да. Ещё раз прими мои соболезнования. Но ты ведь приёмный ребёнок, ты же в курсе. Тебя усыновили в восемь лет.

– Они воспитали меня. Остальное неважно.

– Так ли уж неважно? А если я скажу, что тебя вырастили в лаборатории?

– В каком смысле?

– Что ты знаешь о генной инженерии, Кристофер? Тебе знаком термин «генетически модифицированный организм»? Все привыкли применять это определение для растений, животных и микроорганизмов. Но что, если наука давно шагнула дальше? Синтетический геном человека позволяет создавать людей с заданными параметрами. И ты – объект под номером двести шестьдесят семь. Первый удачный результат нашего эксперимента. Точнее – первый выживший. Эксперимент удался лишь наполовину: твои клетки мутировали, но ты не хотел подчиняться и бездумно выполнять приказы. Ты до сих пор меня расстраиваешь, всегда действуя наперекор. Помнится, как-то ты спрашивал, почему я выбрал тебя. Правда в том, что мне и не нужно было выбирать, ты всегда принадлежал нам.

– Ты врёшь, – задыхаясь, хриплю я. Это не может быть правдой. Просто не может…

– Зачем мне врать?

– Почему я ничего из этого не помню?

– Думаешь, подправить память ребёнка так уж сложно? Посуди сам: только твой организм не отторгает препарат Андерсона. Твои клетки могут подстраиваться и нейтрализовывать вредные вещества. Пока ты жил в лаборатории, что мы только тебе ни вводили – и ничто не смогло тебя убить. Ничто не могло надолго ухудшить твои физические и умственные показатели. Ты способнее, выносливее и умнее, чем остальные люди. Ты единственный в своём роде, Кристофер. Таких мы больше не создавали: нам так и не удалось повторить успех. После тебя было несколько провальных этапов, и мы изменили формулу и подход. Нам нужна была послушная армия, и мы её сделали. Хоть ты так и не стал нашей марионеткой, но ты уникальный экземпляр, поэтому ценен для нас. Поняв, что ты не станешь бездумно подчиняться, мы отпустили тебя в свободное плавание. Однако мы всегда присматривали за тобой и направляли. Разве теперь, зная правду, можешь ты считать себя