— Вячеслав Кириллович! — тут же выпалил он, словно не в силах сдержать слова. — Приказал убить как можно больше людей и навести шуму. Чтобы все знали, какие вы ничтожества и слабаки.

— Благодарю, — сказал я, вставая со стула. Дерево снова скрипнуло под моим весом. — Видишь, это было несложно. Всего лишь нужно сказать правду.

— Плевать! — улыбнулся мужик, и в глазах блеснуло что-то безумное. Улыбка исказила распухшее лицо, превратив его в жуткую маску. — Я не доживу, и вы ничего не докажете. А твой род потерял своих алхимиков.

— Что? — резко повернулся я к нему, чувствуя, как холодок пробежал по спине.

— Девка, блондинка, кичилась, что она служит роду Магинских, — прохрипел он с садистским удовольствием. — Теперь её заставят очень долго работать. В две смены… А тупой пацан мёртв. Скоро все Магинские сдохнут!

Я почувствовал, как внутри всё закипает от ярости. Во мне словно раскалённая лава поднималась из глубин, грозя вырваться наружу. Положил руки ему на лицо и выпустил магию.

Зелёный свет загорелся, окутывая голову сиянием. Кожа под моими руками начала плавиться, словно воск на огне. Мужик закричал — дикий, нечеловеческий вопль, полный боли и ужаса. Этот крик эхом отражался от стен, пока я продолжал растворять голову пленника. Потом он резко замолчал.

Я остановился, тяжело дыша. То, что осталось от головы, с глухим стуком упало на пол. Запах палёной плоти ударил в нос, вызывая тошноту.

В этот момент дверь с грохотом распахнулась. В комнату вбежали люди Елизаветы вместе с ней самой. Их глаза расширились от ужаса, когда они увидели то, что осталось от допрашиваемого. Одного охранника тут же вырвало.

Я поспешил на выход. Лампа… Ольга… Только не вздумайте!

— Что? Что он сказал? — крикнула мне в спину Елизавета дрожащим от напряжения голосом.

— За всем стоят Зубаровы! — бросил я, не останавливаясь. Слова застревали в горле. — Ещё мои алхимики…

Уже поднимался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. В голове стучал пульс, заглушая все остальные звуки. Мысли лихорадочно метались. Я уже придумал, что сделаю в ответ, но сейчас главное — спасти Лампу и Ольгу, если это возможно. Терять их никак нельзя.

«Сука!» — выругался я мысленно. Оказавшись на первом этаже, услышал крик. Это был голос Георгия, полный отчаяния и страха.

— Сюда! — вопил он. — Скорее!

Я на мгновение замер, разрываясь между двумя направлениями. Взгляд метнулся к входной двери, потом на лестницу, ведущую на второй этаж.

«Твою мать!» — пронеслось в голове. Времени на раздумья не было. Я рванул наверх, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди.

Навстречу мне бежали те две служанки, их лица искажены страхом. Не знаю, почему… Просто на рефлексах я выхватил иглы и одним плавным движением всадил одной из девушек особенную иглу. А другой — восемь обычных. Обе рухнули на пол, словно марионетки.

Я побежал дальше, перепрыгивая через их неподвижные тела. Адреналин разливался по венам, обостряя чувства до предела. Оказался рядом с кабинетом старика.

— Его отравили! — причитал Георгий. — Он не дышит… Глава! Хозяин…

Глава 22

Я ворвался в комнату деда. Откинул с дороги слугу, который пытался делать непрямой массаж сердца. Подскочил к старику. В нос сразу ударил знакомый кислый запах, от которого защипало в глазах. Источник ясно дал понять, что передо мной яд! Память услужливо подкинула картинку: две служанки несут поднос с чаем.

«Потом разберусь с этими тварями», — отмахнулся я от воспоминания. Сейчас важнее спасти старика. Чёрт! Мне никак нельзя допустить, чтобы Магинский помер — это разрушит все планы. Но что я могу сделать? Как обратить магию яда вспять?

Я схватил его за руку: пульс едва прощупывался. Сердце билось так слабо, что вот-вот остановится. Мой взгляд заметался по комнате и зацепился за стол. Там лежал тот самый нож, которым я уже резал главу рода для проверки крови.

«А если?..» — мелькнула безумная мысль.

Я вскочил, схватил нож и рухнул обратно рядом с дедом. Лезвие прочертило красную линию на горле. Действовал скорее по наитию.

— Павел! — взвыл Георгий, его голос сорвался на фальцет. — Что вы делаете⁈

— Отвали! — рявкнул я и дёрнул плечом, когда меня попытались оттащить.

Кровь старика хлынула по моей руке — тёплая и липкая. Источник моментально отозвался, признав знакомую магию в жидкости. Так… Теперь нужно её потянуть в себя? Звучит проще, чем есть на самом деле. «Плевать!» — положил руку на рану, чувствуя, как кровь пульсирует под пальцами.

Закрыл глаза, представляя потоки энергии. В груди забился источник, словно второе сердце. Кажется, я даже почувствовал отголоски магии деда — слабые, затухающие. Мысленно приказал яду течь из его крови в меня. Вот только ничего не происходило.

— Давай же, твою мать! — процедил я сквозь зубы.

В этот момент в дверях появилась Елизавета. Глаза её горели безумным огнём, а в руке блеснул нож.

— Тварь! — крикнула она.

Елизавета прыгнула на меня, словно дикая кошка. Вовремя вмешался Георгий. Девушку сковал его лёд, превратив в прекрасную и жуткую статую. Да у него четвёртый или пятый уровень! Вот это скорость, вот это сила…

Тряхнул головой, возвращаясь к старику. Нужно торопиться, пока эта полоумная не освободилась и снова не попыталась мне отомстить. В её воспалённом мозгу я наверняка выгляжу убийцей, вскрывшим горло деду, чтобы захватить власть.

И тут… Кажется, получилось! Что-то липкое, горькое и противное начало втягиваться в меня, словно густой сироп через соломинку. Твою мать! Ну и повезло же мне с магией… Во рту появился вяжущий вкус, язык начал неметь.

Я попытался сглотнуть, но в горле застрял ком. А потом накрыло волной. Такой силы, что в глазах заплясали звёзды. В ушах загрохотали барабаны, а в висках застучали молотки. Мир поплыл, теряя чёткость.

Мой источник жадно впитывал яд из тела старика, как губка — воду. Я чувствовал, как растягиваются каналы — всё шире и шире. Да! Давай, ещё чуть-чуть! Каким-то странным образом вплотную подошёл к границе первого уровня… А потом свет погас.

Я резко открыл глаза, и мир вокруг закружился безумной каруселью. Первое, что увидел — старик. Живой и даже в сознании. Он надрывно кашлял, выплёвывая кровь, и держался за располосованное горло.

Я попытался повернуть голову, но комната тут же