– сказал Петер. – Ворвались. Я слышал, как начали крушить мебель. Кестнер, наш учитель, на них кричал. И потом тоже… Кричал… А они поднялись на второй этаж, где были спальни. Стали вытаскивать всех из кроватей. Всех наших. Напротив спала Ирма… Напротив моей комнаты. Хотел к ней идти, как-то спасать, не знаю. Но тут дверь с петель слетела. И я увидел их, увидел, как схватили Ирму. А дальше… Оказался в Разрыве.

– У тебя со страху открылся дар, – кивнул Кат. – Бывает.

Петер провёл ладонью по лицу.

– Её забрали, – сказал он. – И всех тоже забрали… А Кестнера, должно быть, убили. У нас в городе последнее время часто такое случается. Рейдеры. Нападают на общежития, на школы, на приюты. Угоняют в рабство. Молодых и детей.

Со стены дробно осыпалась горсть мелких камешков.

– Ирма теперь у них, – произнёс Петер и прочистил горло. – А я – сбежал. Бросил её. Бросил всех.

– Она была твоей девчонкой? – спросил Кат.

Петер приоткрыл рот, желая что-то сказать, но моргнул и опустил голову.

– Да, – произнёс он после долгой паузы.

Кат пожал плечами:

– Ты бы всё равно её не спас. Просто получил бы по башке. Валялся бы и смотрел…

– Не надо, – выдавил Петер, не поднимая головы.

Кат снова пожал плечами и вгляделся в темноту, чтобы определить, чем занята самка за их спинами, но не определил. Фьол всё так же бормотал на ухо кроту – монотонно, словно убаюкивал.

– Я должен вернуться, – Петер потянул носом. – И всё исправить. Найти их. Найти Ирму.

Кат мог бы сказать, что думает насчёт шанса найти Ирму, и в особенности – насчёт возможности всё исправить, однако решил поберечь дыхание.

– Но сначала надо перестать быть трусом, – закончил Петер. – Вот в чём дело. Понимаешь?

Кат в третий раз пожал плечами.

– Как, говоришь, называется твой мир? – спросил он.

Петер беспомощно наморщил лоб:

– Мы его называем просто «Мир». По нашему – Вельт.

– Не слышал ни про какой Вельт. Может, расскажешь про него что-то особенное? Вроде примет?

– Ничего там нет особенного, – Петер кашлянул. – Голубое небо, зеленая трава. Вода в реках прозрачная. Вот разве что в нашем городе часто бывают туманы, которые пахнут нехорошо, это из-за сернистых источников. А, и ещё у нас три луны.

Кат покачал головой:

–Трёх лун отродясь нигде не видел. Приливы у вас, наверное, мощные… Ладно, авось отыщем. Если живы будем.

Влажно шелестя, спустился со стены Фьол.

– Почти на месте, – сказал он, отдуваясь. – Сейчас мои ребята пробьют ход на поверхность и вытащат ловушку. Дальше нужно будет работать быстро, пока хозяин нас не учуял. Поэтому, внучок, если хотел что-то спросить, то давай спрашивай сейчас. Потом будет некогда, хе-хе…

Проходчик растопырился в полутьме огромной чёрной кляксой. Лихо рыкнул. Загрохотали взрывы, так что какое-то время говорить было невозможно. Крот теперь копал под углом к горизонтали, тоннель шёл вверх.

Спустя несколько минут взрывы, отдалившись, стали глуше.

Самка перетаптывалась, щерила кривые зубы. «Ыг-ду-бу-бо, пы-ры-ро-ху», – из пасти опадали сосульки тягучей слюны.

– Напомните, пожалуйста, – Петер поднялся на ноги. – Что мне, собственно, придётся делать?

– Завлечь хозяина в ловушку, – ухмыльнулся Фьол, – как я и говорил.

– Можете объяснить подробнее? В деталях?

– Детали деталями, – вмешался Кат, – а суть одна. Петер будет приманкой для Основателя. Огромный риск, в случае провала – верная гибель. Скажешь, нет?

Фьол сморщился:

– Риск минимален. Ловушку спрячем в яме, хорошенько замаскируем, а мальчонку поставим рядом. Когда хозяин объявится…

– Вихрь сметёт и пацана, и ловушку, – перебил Кат. – И дело с концом. Долбанутая затея.

– Мы недаром так далеко забрались, – насупился Фьол. – Никакого вихря не будет. Сейчас над нами – особое место. Старый полигон. Здесь водятся звери. Хозяин любит в них вселяться по настроению. В остальное время их не трогает, даже когда бесится. Бережёт.

– Кроты, что ли? – буркнул Кат.

– Не кроты, – Фьол поганенько заулыбался из-под прозрачной маски. – Не кроты! Увидишь сам. Для тебя тоже местечко найдётся. Такое, что всё видно… О чём бишь я…

– Звери, – напомнил Петер.

– Да! – Фьол щёлкнул пальцами, но так неловко, что никакого звука не получилось. – Хозяин почует нас, явится сюда и вселится в зверя. Ты заманишь его в яму. Это несложно, он вряд ли поймёт, что к чему. В таком теле у него и мозги звериные, не шибко удобно соображать... Тут включится ловушка. И – хоп! – втянет в себя дух хозяина. В два счёта.

– Как просто, – отозвался Кат, вложив в голос столько сарказма, что заметил бы и мёртвый. – А чего ж ты раньше этого не сделал?

– Я пытался, – сказал Фьол неожиданно миролюбиво. – Честное слово, пытался! Да только каждый раз что-то идёт не так. Те, кого я ставлю к ловушке,