Цукерберг был вне себя от ярости. Проезжая по улицам Парижа в черном автомобиле Mercedes V–Class MPV с шофером, он в гневе просматривал статью на своем телефоне. После полудня дождь закончился, и на дорожках вдоль Сены было полно пешеходов.

Он приехал во Францию, чтобы встретиться с президентом Эммануэлем Макроном для обсуждения всплеска риторики насилия и ненависти в Facebook. Это был последний этап глобальной дипломатической операции в защиту платформы и попытка повлиять на правила, рассматриваемые в нескольких странах. За последние пять недель он беседовал с руководителями правительств Ирландии, Германии и Новой Зеландии.

За этот год Цукерберг заметно постарел. Стрижка подчеркивала осунувшееся лицо, а вокруг глаз с красными веками появились мелкие морщинки. Его визит Макрону был последним препятствием, которое нужно было преодолеть, прежде чем он сможет отдохнуть от изнурительного года потрясений внутри компании и за ее пределами. Они с Присциллой собирались отпраздновать День матери в Лувре, а затем отправиться в Грецию на семилетнюю годовщину свадьбы.

Но статья, опубликованная в газете The New York Times, нарушила его планы. Крис Хьюз, сосед Цукерберга по общежитию в Гарварде и один из основателей Facebook, выступил с язвительной статьей в пять тысяч слов, обличая компанию, которую они создали вместе в университете пятнадцать лет назад. В статье Хьюз говорил об их идеализме во время создания Facebook. «Но то, что они создали, – писал он, – превратилось в нечто гораздо более мрачное». Социальная сеть стала опасной монополией, обладающей 80 процентами мирового дохода всех социальных сетей и неутолимым аппетитом к персональным данным. «Пришло время развалить Facebook», – писал он.

«Основная проблема заключается в Цукерберге, – утверждал Хьюз. – Он принимает важные решения и владеет большинством голосующих акций компании. Марк – это и есть Facebook, а Facebook – это Марк. И пока он остается у руля, единственным решением многочисленных проблем компании остается вмешательство правительства и разделение компании на части».

«Я возмущен тем, что желание роста заставило его пожертвовать безопасностью и цивилизованностью ради кликов. Я разочарован в себе и в первой команде Facebook из-за того, что мы не подумали, как алгоритм Ленты новостей может изменить нашу культуру, повлиять на выборы и расширить возможности националистических лидеров, – писал Хьюз в заключении. – Правительство должно призвать Марка к ответу»168.

Лицо Цукерберга окаменело, когда он пролистал статью. Он продолжал сидеть в полной тишине, уставившись в экран телефона. После нескольких минут молчания он торжественно посмотрел вперед неморгающим взглядом и сказал помощникам, что ему только что нанесли удар в спину.

Затем он перешел в режим главнокомандующего. «Как, – потребовал он объяснений, – эта статья проскользнула через армию пиарщиков Facebook, ответственных за обнаружение негативных публикаций? С кем консультировался Хьюз, исследуя материалы для этой разгромной статьи? И чего он надеялся добиться?»

В течение часа PR-команда Facebook перешла в наступление. «Хьюз уже десять лет не работает в Facebook, – заявили они журналистам, – и больше не знает, как работает компания». Они подвергли сомнению его мотивы и раскритиковали решение The New York Times опубликовать статью, не дав Цукербергу шанса защитить компанию и себя. «Крис хочет заняться политикой», – сообщил один из сотрудников Facebook журналисту газеты.

Но Хьюз действовал не один. Он примкнул к постоянно растущему числу первых руководителей Facebook, среди которых был и бывший президент Шон Паркер: они все чаще выступали с осуждением платформы – той самой, которую они когда-то помогли построить и обогатиться на этом. Он также активизировал движение в Вашингтоне, целью которого была ликвидация гиганта соцсетей. Политические лидеры, ученые и защитники прав потребителей призывали правительство отделить WhatsApp и Instagram, два самых быстрорастущих сервиса, принадлежащих Facebook. Двумя месяцами ранее кандидат в президенты от демократов Элизабет Уоррен поклялась в случае избрания ее президентом разделить Facebook и других технологических гигантов. Берни Сандерс и Джо Байден последовали ее примеру, пообещав в своих кампаниях внимательнее присмотреться к Facebook, Google и Amazon. Даже президент Трамп, который использовал Facebook более эффективно, чем любой другой кандидат в своей предвыборной кампании, предупредил, что интернет-корпорации имеют слишком большую власть.

Встреча с Макроном, как и ожидалось, была сложной, но продуктивной с точки зрения долгосрочной игры – построения отношений с французским лидером, которые могли бы укрепить репутацию Facebook в Европе. Тем не менее, Цукерберг все еще кипел из-за предательства Хьюза. Два дня спустя, когда репортер новостного телеканала France 2 попросил его отреагировать на статью, он впервые публично169 высказался по этому поводу. Был серый полдень; дождь струился по окнам телевизионной студии, где Цукерберг записывал интервью. Он хмурил брови и смотрел в пол. «Когда я прочитал его статью, то первым делом подумал, что его предложения никак не помогут решить эти проблемы», – сказал он, слегка повышая голос. Он упорно отказывался называть Хьюза по имени.

Нарушение неприкосновенности частной жизни потребителей, угроза, которую дезинформация несет демократии, слишком жесткий контроль Цукерберга – ни один их этих аргументов Хьюза он не стал рассматривать. Вместо этого он предостерег от любого вмешательства с целью ослабления власти Facebook. «Если вас волнуют демократия и выборы, то в ваших интересах, чтобы такая компания, как мы, могла инвестировать миллиарды долларов в год в создание действительно передовых инструментов для борьбы с вмешательством в выборы170. Раздел компании только ухудшит ситуацию», – объяснил он.

Двумя месяцами ранее Цукерберг объявил о радикальном изменении направления деятельности компании, которое разделило сотрудников на враждующие лагеря. В посте под заголовком «A Privacy-Focused Vision for Social Networking» («Видение социальных сетей, ориентированное на конфиденциальность») он сообщил, что Facebook сосредоточится на создании безопасного пространства для приватных бесед. В прошлом пользователям в основном предлагалось размещать посты на своих страницах и страницах своих друзей. Затем эти материалы появлялись в Ленте новостей – постоянно обновляющейся бегущей строке, которая, по сути, функционировала как своего рода виртуальное общее собрание. Теперь Цукерберг хотел, чтобы люди переместились в конфиденциальное и безопасное пространство, эквивалент своих гостиных. Это было продолжением политики Facebook, которая все больше поощряла людей вступать в группы.