— Познакомься, — произнёс я, когда пережевал кусок бутерброда с жаренным мясом. Недурно, но Асаф сделал бы в десять раз вкуснее. — Немой, некогда глава гильдии «Синий хвост», а теперь начальник тайной канцелярии.

От подобной новости рыжий поперхнулся, хотя ничего и не ел. А вот Алакей даже бровью не повёл, продолжая спокойно попивать сваренный ему чай. Он, кстати, сейчас не скрывал своё лицо, так как я его попросил. Всё же оба важных для города человека должны знать друг друга в лицо.

— Это... как... — с изумлённым взглядом посмотрел капитан на Алакея, а затем и на Люмьера, что спокойно сидел и пил воду.

После принятия клятвы личного слуги ото всех «хвостов» он окончательно успокоился, теперь точно убеждённый что мне никто не сможет здесь причинить вред.

Клятва хоть и не имеет визуальных магических эффектов, но всё равно является одной из многих нерушимых сил нашей страны. Нашего народа. То, что заложено в нас на уровне инстинктов и вывернет наизнанку, стоит попытаться её нарушить.

— Если коротко... — и я ему действительно очень кратко рассказал что вся гильдия — наследники почившей тайной канцелярии и что они помогали городу, очищая его от различной гнили в меру своих сил.

Гаред ещё минуты три сидел с раскрытым ртом и осматривался. Даже протёр глаза и ущипнул себя, а то мало ли, галлюцинации.

— Так вот как исчезли «Зорские мясники», — наконец хоть что-то ответил рыжий, посмотрев на невозмутимое лицо Алакея. — А мы думали у вас с ними был конфликт на почве невыплаченной работы.

— И они действительно не выплатили, — прозвучал в наших головах голос Немого, от чего впервые ощутивший подобное капитан чуть подпрыгнул на месте. — Мы же решили их устранить, совместив приятное с полезным. И город очистить, и заодно обеспечить себе прикрытие в виде мести, чтобы нас продолжали считать гильдией убийц.

— Так вы ими и были, — подметил вслух рыжий, скрестив руки на груди и окончательно отойдя от всех новостей. — Заказы же принимали.

— Только на бандитов и головорезов.

— От них же самих, — не унимался глава стражи, вошедший в режим дознавателя.

— Есть на что-то надо, — философски подметил сероглазый.

— А почему же не пошли на службу господину? Бы ли бы вы с самого начала с лордом заодно, может мы бы меньше сейчас проблем разгребали.

На этом вопросе Алакей наконец поднял глаза с чая на собеседника и главы разных отделов впились друг в друга взглядами, словно кошка с собакой, готовых наброситься друг на друга в любой момент. Подобная атмосфера заставила притихнуть всех за соседними столами.

— Клятву давали роду лишь наши предки и они же исполняли её до последнего вздоха. Милорд, простите меня за прямоту, — и склонил голову в мою сторону, — не внушал нам такого же доверия, как господин Корнелиус. Уверенности в том, что нам стоило действовать обособленно добавлял молодой возраст и замкнутость лорда.

Подобные слова не понравились посмурневшему Люмьеру, но он не стал вклиниваться в разговор, а посмотрел на моё спокойное лицо и быстро расслабился. Я и сам не ощущал обиды, ведь получал заслуженные последствия за свои действия. Точнее, бездействия.

А Гаред же, ещё некоторое время сверля мрачным взглядом непроницаемый лик «хвоста», резко успокоился и разгладил лицо.

— Понятно, — и обратно откинулся на стул, нацепив на лицо лёгкую улыбку.

И эта резкая смена настроения от дознавателя из коморки до расслабленного мужичка из трактира заставила Алакея в лёгком удивлении аж приподнять правую бровь.

И это не ускользнуло от взгляда капитана, улыбнувшегося чуть шире:

— Что? Ты мне рассказал правду и я понял твою позицию. Или ты ожидал чего-то ещё?

Алакей промолчал, возвращаясь к чаю.

А я же смотрел на эту сцену и сам приподнимал уголки губ. Гаред Баклеар всегда был парнем ответственным и довольно открытым, что всегда располагал к себе своих подчинённых. Только вот он обладал ещё и зоркими глазами, что подмечали любую деталь в смене мимики и поведении подозреваемых. Потому я ему и доверил столь тонкую работу, как проверка на "вшивость" предателей.

— Гаред, — обратился я к мужчине после до конца съеденного бутерброда. — Ты принёс что я просил?

— Да, милорд, — кивнул мне мужчина, вытаскивая из нагрудного кармана трофейный артефакт. Тот самый кулон пси-сокрытия.

— Немой, — обратился я по позывному к парню, ведь главы хоть и должны знать друг друга в лицо, но вот имя должно быть скрыто. — Этот амулет использует псионику и позволяет скрыть человека из виду. Тебе знакома подобная вещица?

Тот взял кулон в виде осьминога в руки, покрутил, закрыл глаза и стал с ней манипулировать, что выводилось еле видимыми волнами по всему артефакту. Стоп, а почему я это вижу?

Додумать не успел, ведь Немой уже открыл свои очи и поставил артефакт на стол.

— Точно не мой и не моей матери, господин, не та псионическая волна. Артефакт заряжали давно, несколько лет назад. Пользовались им совсем недавно, и дня не прошло.

— Он был у убийц, что на меня и Анхеля напали ночью, — от услышанной фразы Люмьер сразу посмурнел, как и Гаред, что сжал до хруста кулаки.

Капитан ещё долго извинялся за безалаберность их стражи, что допустила проникновение в город этих убийц. Орикс тоже порывался принять новое наказание за проникновение целого отряда кинжальщиков, но стоило объяснить ему про пси-кулоны, он тут же успокоился, хоть и смотрел на меня с виной в глазах ещё некоторое время.

— Ясно... господин, если не секрет, — перешёл на личную связь псионик, что я каким-то образом почувствовал, — каким образом вам удалось их обнаружить? Сокрытие артефакта на человеке не исчезнет даже если на враге будут пси-щиты.

И правда, а каким образом я смог их увидеть? Анхель смог из-за того, что ему атрибут подсказал о находящихся рядом живых людях. Я же... стоп...

— Щиты... только если это не особенные щиты! — я от озарение аж пальцами щёлкнул, чем удивил Гареда. Люм продолжал спокойно сидеть, понимая что есть вещи, которые я могу обсуждать только с тайной канцелярией. — Я вспомнил! Когда на меня напали, моя голова резко разболелась из-за преобразования мозга.

— Помню, вы об этом говорили. Развитие позволило вам быстрее обдумывать всё...

— И вернуло щит!

— Но