— За что? — не смог удержаться от вопроса один из «хвостов», что, судя по глазам, пытался понять что это за новую психологическую уловку на них испытывают.

— Странный вопрос, — начал я говорить спокойным голосом, будто разъясняю прописную истину. — Все годы своего существования вы за награду истребляли целые группы, убивали людей, устраивали подлянки страже, обчищали некоторые схроны моих дорогих начальников управленческого отдела и угрожали расправой парочке предпринимателей и канцеляров.

Звучит как список обвинений, чем причины моей глубокой благодарности... вот только Дьявол, чтоб его святой мочой обоссали, кроется в деталях. Группы-то были преступные, заказанные человечки сплошь маньяки и головорезы, калечили стражу за слишком наглые ручонки, схроны состояли сплошь из награбленного, а предприниматели и канцелярия... ну, до них доходчиво доносили что и на них есть управа. И это я ещё не упомянул их работу о выявлении и истреблении всяких шпионов, посланных следить за деятельностью в городе.

Они были искоренителями заразы и если бы не их кровавая работа, то боюсь представить что было бы с городом.

— Потому за ваши достижения по улучшению моего города я готов даровать вам всем помилование, — удивил я ещё одной новостью всех наёмных убийц. — Но для этого мне придётся обговорить все детали с вашим дорогим главой. Тет-а-тет.

И вот они вновь напряглись. Ну понятно, я их обложил своей благодарностью, наплёл про их "достижения" а теперь прошу подать на блюдечке их главного. Естественно, это выглядит как ловушка.

Но только ответить мне пятёрка хоть что-то не успела, ведь с лестницы за ними начала подниматься лишь одна, но очень притягательная фигура, чью красоту не могли скрыть даже мешковатые лохмотья.

Длинные ножки особы медленно вышагивали, завораживая изгибами бёдер. Огибая опрокинутую в качестве баррикад мебель словно кошка, она подходила к нам. И уже на полпути к цели загипнотизировала всех гвардейцев, что не отрывали сначала взгляда от её движений и слегка колышущейся груди, а затем и от скрытых под её капюшоном и банданой синих глаз, которыми она уставилась со своей высоты на меня.

— Я...

— Минутку, — остановил я было начавшую речь девушку, оборачиваясь к гвардейцам. — Насмотрелись, охламоны? Тридцать отжиманий.

Те тут же вышли из очарования, уставившись на меня удивлёнными глазами. Пришлось им чётко пояснить сколь быстро им стоит выполнить столь простое физическое упражнение:

— ВЫПОЛНЯТЬ!!!

Ух, нынешнее горло хоть и не привыкло орать столь громким командирским голосом, но свою работу выполнило с первой попытки. Четыре идиота, которые должны были не на сиськи смотреть, а за периметром следить, тут же попадали на землю, начиная в своих полулатах с кряхтением отжиматься.

Удовлетворившись, я уже начал разворачиваться обратно к женщине, но замер на полуобороте, смотря на моего телохранителя.

— А ты чего упал?

— ...А? — тут же произнёс Люмьер с лицом, словно он только сейчас вернулся в своё тело и внезапно обнаружил себя у пола. Он тут же встал на ноги, всё ещё с недоумением смотря на свои руки. — Эм, тело на ваш выкрик само отреагировало. Даже не знаю почему.

— Угу... — я, решив принять это как данность и просто проигнорировать, всё же развернулся к тоже удивлённой происходящим сюром женщине. — Так где глава, Туз?

— Я... — начала она было вновь говорить, но тут же заткнулась и уставилась на меня удивлённым взором.

Ну понятно, откуда мне знать её позывной, о котором осведомлены только согильдийцы, что ни при каких обстоятельствах не расскажут никому постороннему о них, даже под пытками. И это не говоря о настоящих именах.

— Правда, тебе бы подошло прозвище матери. Всё же ты унаследовала её убойную красоту и походку. Самая настоящая Кошка.

— ...Откуда... — чуть ли не с хрипом произнесла своим мелодичным голосом красотка, отступая на два шага и смотря на меня с нескрываемым шоком... и проблеском надежды. — Откуда...

— Как и сказал, я буду общаться только с главой, — вздохнув, я посмотрел ей прямо в глаза. — Я жду Немого.

И судя по шагам с лестницы, он всё же ко мне прислушался.

Глава 11

Глава самой смертоносной фракции в Кадии что сейчас, что в «будущем», выглядел... аристократично. Высокий, с прямой осанкой, холодным взглядом серых глаз и благородным лицом, которое не могли скрыть даже одетые на нём лохмотья, из которых выделялся чистый и опрятный синий шарф. Так этот коротко стриженный сероволосый парень ещё и был красив как Анхель! Сюка, завидую!

Но убрав своё эго подальше, я вновь посмотрел на Немого, с которым мы уселись за небольшим столом в отдельной комнате. Только он, я... и Люмьер, как мой телохранитель.

При всём желании, я бы не смог заставить итак нервничающего после сегодняшней ночи телохранителя отойти от меня больше чем на метр. Да и не хотел, если честно: это же его работа, я за охрану моей тушки ему и плачу.

— Думаю, у тебя скопилось очень много вопросов, — начал я говорить, откидываясь на спинку скрипучего стула. — Где? Откуда? Как? Можешь их задавать, я на всё отвечу.

Звучит как шутка — прозвище «Немой» у парня ведь не просто так. У него оно из-за речевой дисфункции, которая не позволяет ему говорить... обычным способом. Но благодаря его силе он может общаться по-другому.

Да только вот, то ли не поняв что я знаю о его силах, то ли не решаясь ими воспользоваться, он продолжил "молчать", лишь начиная хмуриться всё больше и больше.

Однако затянувшаяся пауза исчезла, стоило главе гильдии посмотреть на стоявшего справа от меня телохранителя. Который тут же начал вынимать меч из ножен.

Стоп. Какого...

— Псионик! — чуть ли не зарычал Люмьер, со злостью смотря на всё ещё сидящего с ледяным спокойствием парня.

Теперь немного прояснилось.

Да, «Немой» является одарённым. Не искателем, как я или Люм. Такие как он в отдельной категории и с другой градацией сил... и их источником. Гравитурги, заклинатели чудовищ, эмпаты, телекинетики, псионики и прочие чудики.

И довольно опасные чудики. Особенно псионики, которые могут залезть тебе в голову и прочесть мысли, воспоминания и вообще творить в твоей голове всё, что хотят. На них даже есть особое правило в нашем королевстве, что все псионики должны быть подконтрольны Совету. Есть пару исключений, конечно... как наш род, которому за особые заслуги было положено иметь до трёх