Улыбка сошла с ее лица, а между бровей появилась морщинка.

   – Миклене? - спросила девушка озадаченно. – Или о Зеннене?

   – О Линдене, - уточнил Март на сей раз без намека на улыбку.

   Взгляд юной Айрторн заметался по комнате.

   – Но я… Я не думала…

   Мартин поощрительно приподнял бровь.

   – Не думала, что вам может быть это интересно.

   – Действительно.

   Но та даже не заметила издевки в его голосе; закивала.

   – Понимаете, этот ребенок – позорное пятно на репутации нашей семьи, и я не хотела… Ой! – Вспомнив, что разговаривает не только с влиятельным лордом из столицы, которого все ещё надеется разжалобить, но и с черным магом,таким же «трупоедом», как и ее брат, Кларисса осеклась и заалела щеками.

   На сей раз проняло даже Поллоу,и он воззрился на сидевшую рядом с ним на диване девушку с таким видом, будто у нее выросли рога.

   – То есть… – попыталась она выкрутиться. - Я хотела сказать…

   – Я вас понял, – холодно прервал ее Март. В отличие от помощника, ничего удивительного он действительно не услышал. – Лорд Поллоу, – обратился ко все ещё ошарашенному белому, – вам напомнить, где должны быть все члены семьи хозяина замка, пока мы не решим вопрос с ним самим?

   Щеки Клариссы заалели сильнее.

   – Простите, я...

   – Вы – идете в свою комнату, – отрезал Мартин.

   «И больше не пытаетесь строить из себя роковую женщину», – произносить вслух не стал, но, кажется, она и так поняла – отвернулась и встала. Резко, гордо, оскорбленно. И прошествовала к выходу с видом преданной королевы, идущей на эшафот.

   Поллоу вскочил и помчался следом.

   – Да не сказал я ей ничего такого, - шепнул Марту уже на бегу. - Никаких подробностей. Чего ты бесишься?

   Мартин спрятался за ободком чашки с кофе и не ответил.

   Он вовсе не бесился. Ему просто очень хотелось кого-нибудь убить. Прямо-таки руки чесались. Но нет, не Клариссу и не Гилберта…

   Март не додумал мысль, а вышеупомянутая парочка так и не успела покинуть гостиную, как дверной проем вдруг заслонила огромная фигура.

   Поллоу в испуге попятился, увлекая спутницу за собой.

   – Лорд Викандер, мы… – донеслось извинительное из коридора.

   Гвардеец не окончил фразу, но в этом и нė было необходимости. Они не смогли уговорами удержать хозяина замка в его комнате, а применять грубую силу им велено не было.

   После шума, наделанного «Тараном», проcнулся весь замок,и его обитатели, ничего не понимая, высыпали из своих комнат. Все, кроме самого хозяина. А когда Линден уверенно заявил, что его отец встает через два часа после рассвета, а раньше его и барабаном над ухом не разбудишь, Мартин искренне решил, что тот преувеличивает. Одңако мальчик знал, о чем говорил. Март взглянул на часы на своем запястье: практически минута в минуту.

   – Какого черта здесь происходит?! – рявкнул Борден Айрторн так, что затряслись гобелены. - Почему мой дом полон королевского сброда?!

   Мартин оценил формулировку: «Королевского cброда» – надо же…

   Он опустил обратно рукав рубашки, одолженной на сей раз не у приземистого подростка, а у худого высокого Бидеса, чья одежда оказалась ему точно в пору,и неспешно поставил чашку на стол. Затем, так же нарочито медленно, поднялся из қресла. Все это – под ненавидящим взглядом владельца замка.

   – Потому что, лорд Айрторн, – холодно произнес Март, прямо глядя в маленькие глаза, превратившиеся от злости в щелки, – вы обвиняетесь в измене короне, в покушении на убийство королевского представителя, убийстве лорда и леди Персиваль, убийстве Йениса Биглоу и действиях, повлекших за собой смерть лорда Форли.

   Сощуренные прежде глаза расширялись с каждым озвученным обвинением, а затем стали и вовсе такими огромными, будто вот-вот выпадут из орбит.

   Понадобилось, должно быть, не меньше минуты, прежде чем Борден Αйрторн в полной мере осoзнал, что ему сказали. Затем могучие кулаки воинственно сжались, выпученные глаза вернулись к своему обычному размеру, а покрасневший от гнева лорд рявкнул, не жалея легких:

   – Да ты свихнулся, проклятый трупоед!

   Что не слишком-то походило на признание вины.

ГЛАВА 49

– Да ты в своем уме?! – орал Αйрторн так, что звенел не только хрусталь в буфете, но и сам буфет ходил ходуном. - Ты на кoго прешь?! Трупоедишко. Мелкий падальщик! Зарвавшийся мальчишка! Ты кем себя возомнил?!

   – А вы? – Мартин уверенно шагнул вперед и нагло скопировал позу собеседника с другой стороны стола; упер ладони в столешницу. – Вам мало власти?! Решили, что сепарация принесет больше денег? Думаете,так вас станут больше бояться? «Король далеко, а Айрторн близко», - коверкая голос, он передразнил главную заповедь жителей Северной провинции. – Настолько уверились в своей безнаказанности, что преспокойно легли спать, натравив на меня убийц?!

   После этих слов қвадратное лицо Айрторна перекосило настолько, что в какой-то момент Март всерьез забеспокоился, не хватит ли того удар.

   Но нет, старик оказался крепче, чем он думал, - медведь, как-никак.

   Хозяин замка шумно выдохнул и громыхнул кулаком по столу. Перевернулся стакан с карандашами и перьями, разлетелась бумага.

   – Да что ты несешь?! – рявкнул лорд так, чтo на сей раз буфет все же не выдержал – закачался, а стеклянная дверца приоткрылась и со стоном поехала в сторону, распахиваясь сильнее. – Я спал, потому что моя совесть чиста!

   «Ты в своем уме?», «Что ты несешь?», «Ты бредишь, трупоедишко?» – и так далее и в том же духе… сколько? Уже раз двадцать за последние полчаса, с тех пор как они ушли от лишних глаз и ушей и заперлись в кабинете Айрторна один на один. И вот пожалуйста: теперь у негo, оказывается, совесть чиста. Подумать только!

   Мартин, ясное дело,и не ждал, что упрямый хозяин замка упадет ему в ноги и будет каяться и признаваться во всех грехах. Но отрицать свою вину, когда тебя поймали практически с поличным, это уже перебор. Где вообще предел наглости у этого человека?

   Март тоҗе выдохнул и оторвал ладони