– Расскажите мне о пожаре, – попросила Персис. – Как я понимаю, это был намеренный поджог.

Глаза Найяра расширились, но он ничего не сказал.

Персис снова заглянула в свой блокнот, куда переписала имя и код с бумажки из отеля «Золотой храм».

«Бакши. УЧК41/85АКРЖ11».

Затем она повернулась к картам и поняла, что структурно этот номер очень похож на обозначения на них. Внутри нее все так и вспыхнуло от воодушевления.

– Покажите мне полевые книги.

Найяр протянул ей первую из трех. Она просмотрела все столбцы записей – как на английском, так и на хинди, – изучила списки, где были указаны названия участков, их площади и статус, а также говорилось, как их использовали. Большинство, как и сказал Найяр, принадлежало семье наваба, другие люди либо владели долей от этих участков, либо арендовали их. Каждому участку был присвоен собственный номер и имя, обозначавшее арендатора или издольщика.

Буквально через десять минут нужная запись была найдена. Конечно, патвари мог помочь ей управиться быстрее, но Персис не очень тянуло ему доверяться.

Номер участка был точь-в-точь как в записях: УЧК41/85АКРЖ11. Хэрриот там был и скопировал себе эту заметку. Но зачем?

Означенный участок № 41 был внушительных размеров – восемьдесят пять акров, один из самых больших участков на карте. В полевой книге было указано имя «Викас Бакши».

Бакши.

– Расскажите про Викаса Бакши, – попросила Персис, не отрывая пальца от страницы.

Найяр моргнул.

– Давний арендатор. Здесь проживало несколько поколений его предков.

– Проживало?

– Они погибли во время беспорядков, – пояснил Найяр. – Раздел их уничтожил.

«Вот оно как, – подумала Персис. – Раздел сгубил сразу две семьи. Одна – мусульманская, вторая – индусская. Но почему сэр Джеймс, расследуя гибель одной семьи, оставил себе точную запись о другой?»

– Кто расследовал дело о пожаре, в котором погибли наваб и его семья?

– Дело расследовали подробнейшим образом, – отозвался патвари.

– Я не об этом спрашивала.

Найяр замялся, но, когда над ним навис Блэкфинч, ответил:

– Дело вел местный полицейский, младший инспектор Шергилл.

– Где его можно найти?

Полицейский участок находился в двухстах ярдах от бюро регистрации. Слух о новоприбывших распространился быстро, так что вместе с младшим инспектором Балвантом Шергиллом их ожидала целая толпа. Многими из собравшихся, по-видимому, двигало лишь любопытство, однако Персис показалось, что она уловила и скрытую враждебность.

Шергилл был крупным бородатым мужчиной, одетым в потрепанную униформу и тюрбан. И он даже не пытался скрыть свое недовольство тем, что его вызвали из дома.

– Что вы тут делаете? – коротко спросил он, после того как Персис назвала себя и коллегу.

– Я…

– Я знаю, кто вы, – перебил Шергилл, и в его голосе отчетливо послышалось презрение. – Дамочка из полиции. Расследовали убийство того англичанина. Как по мне, так Маана Сингха следует наградить медалью.

И он с отвращением покосился на Блэкфинча. Пока что он был здесь единственным, кого не пугал вид белого человека. И все же Персис не сомневалась, что когда-то Шергилл работал на имперскую полицию и выполнял приказы таких людей, как Блэкфинч. Возможно, этим и объяснялось его отвращение: это была та же самая ненависть, которая преследовала отца Маана Сингха.

Персис выпрямилась.

– Я здесь по личному распоряжению заместителя министра внутренних дел. Так что, если вам что-то не нравится, можем связаться прямо с ним. Мы друг друга поняли, младший инспектор?

Шергилл нахмурился и ничего не ответил.

– Я хотела бы ознакомиться с отчетом о расследовании пожара в доме наваба.

Ей принесли тонкую папку с несколькими листами бумаги внутри. Персис устроилась на деревянном стуле за ближайшим столом и принялась читать.

Отчет начинался с подробного описания времени и места происшествия. Затем следовало краткое изложение предполагаемых событий той ночи. Это произошло 16 июля 1947 года – всего за месяц до Раздела. В полдевятого вечера того же дня известие о пожаре поступило в джаланперскую полицию. Младший инспектор Шергилл и два констебля вместе с группой местных жителей поспешили на вызов и обнаружили охваченный пламенем особняк наваба. Они выстроились живой цепочкой, чтобы доставить из колодца воду, но было уже поздно. Вышедший из-под контроля пожар бушевал до самого утра.

На другой день они сосчитали обугленные останки членов семьи наваба – всего пятнадцать тел. Расследование, проведенное Шергиллом, показало, что возможной причиной пожара стал неисправный газовый баллон. Никаких доказательств, которые могли бы это опровергнуть, не обнаружилось.

– Почему вы решили, что это был газовый баллон?

– Это наиболее вероятное объяснение, – нахмурился Шергилл.

– Но вы не были в этом уверены?

– Был.

– Как это?

– Был – и все.

– А вы не думали, что пожар кто-то устроил нарочно?

– Нет.

Персис заметила, что у дверей и зарешеченных окон толпятся люди. Каждое слово они немедленно впитывали и передавали друг другу. Скоро об этом разговоре будет знать вся деревня.

– Наваба здесь любили? – спросила Персис.

Лицо Шергилла потемнело.

– Наваб был человек жесткий. Пенджабские земли сделали его и его семью богачами. Но, когда пришло время защищать свою страну, они предпочли встать на сторону Джинны и Мусульманской лиги. Так что, да: были люди, которые видели в нем врага нации.

– И один из них – вы? – спросил Блэкфинч.

Что-то мелькнуло в глазах сикха, однако он промолчал.

– Какие у него были отношения с Викасом Бакши? – спросила Персис.

Это был удар ниже пояса. Такого вопроса Шергилл не ожидал, и его лицо вытянулось от изумления.

– Они… Они дружили.

– Даже когда наваб встал на сторону Пакистана?

– Бакши был настоящий патриот.

– Тогда действия наваба вызвали бы у него негодование. Однако Бакши был простым арендатором и вряд ли мог что-то сделать. Во всяком случае, законными методами.

Сикх устремил взгляд куда-то вперед.

– Вы ищете здесь то, чего нет.

– Или это просто очень хорошо запрятали.

Губы Шергилла сжались в полосочку.

Во дворе вокруг «бьюика» собралась толпа. Когда Персис и Блэкфинч подошли к машине, какой-то невысокий пожилой мужчина шагнул вперед и схватил Персис за руку.

– Эй! – возмутился англичанин, но Персис только отмахнулась от него. Во взгляде старика было какое-то напряжение, которое удержало ее.

– Это ложь, – выдохнул он. – Ложь и святотатство.

– О чем вы говорите?

Но не успел старик и рта раскрыть, как рядом появился Шергилл и оттащил его прочь.

– Прекратите! – выкрикнула Персис.

– Он пьян, – отозвался Шергилл. – Ему нечего вам сказать.

– Отпустите его!

Шергилл явно был вне себя от гнева, однако сделал так, как ему велели.

Персис подошла к старику. Это был маленький лысеющий человечек с седым пушком на макушке, впалыми, заросшими щетиной щеками и крючковатым носом.