Шрифт:
Закладка:
Сейчас одновременно с задержанием в Махачкале проходили задержания в Чечне, в Томской области (туда поехал Зоров, чтобы держать все под контролем), в Подмосковье и в Югре. В этих регионах окопались члены группы.
Курьер от Савойского передал деньги в Махачкале. Поэтому Горюнов заподозрил, что главарь банды находится именно тут, в Дагестане. Деньги явно предназначались ему, а не рядовым членам ячейки.
Задерживать курьера банды, разумеется, не стали. В какой-то степени из-за опасения выдать Савойского, но в большей степени из-за азартного желания Горюнова «выковырять всех из норы». Повели аккуратно, ювелирно. Быстро выяснили его телефон, установочные данные, адрес. Начали копать вокруг него. Методично, тихо, чтобы не наследить. По указанию Горюнова принялись не за близких родственников, а за «самые отдаленные веточки его генеалогического древа» — так в точности звучал его приказ.
Вскоре всплыла фигура троюродного брата. По некоторым приметам, в том числе его частым поездкам в Турцию на длительные сроки, участию в учебных программах в Стамбуле, брат подходил на роль разрабатываемого объекта. Стали вглядываться в его персону еще более пристально и не удивились, когда он пришел забрать деньги из камеры хранения вокзала.
Но и тогда задерживать не стали. Началась кропотливая работа — наружное наблюдение, слуховой контроль по всем адресам, телефонам, его и его знакомых, родственников, выявление адресов в соцсетях, контактов в интернете.
Установили десятерых членов банды, и Горюнов отдал распоряжение брать всех разом, хотя понимал, что остались еще подельники террористов за кадром. Но дальнейшее выжидание могло привести к потере контроля. Упустить главаря террористов Галаева не хотелось.
— Ты знаешь, за что задержан? — спросил Горюнов, когда Азамата посадили на стул, подняв с пола.
Он покачал головой, подавленный, скосив глаза на эксперта, пакующего стационарный компьютер, два ноутбука, пять мобильных телефонов, собиравшего разложенные веером на столе кредитные карты, скрепив их резинкой и запечатав в бумажный пакет.
— Какие они все скромные становятся после задержания. — Горюнов подмигнул следователю СК, который вел это дело. — Сама невинность.
Следователь не прятал лицо под маской, круглое, с румянцем, и улыбнулся в ответ. Он уже пару месяцев, пока велась разработка банды, общался с Горюновым и привык к его шуткам.
Горюнов сказал что-то по-арабски Азамату. Тот вскинул голову и сильно побледнел, даже через природную смуглость на небритых щеках проступила белизна. Следующие минут двадцать обыска он то и дело испуганно поглядывал на Горюнова, а затем вдруг заговорил:
— Мы вербовали наемников в России и отправляли их в Сирию, а теперь и на Украину.
Следователь даже вздрогнул. Бросил взгляд на Горюнова и поманил его из комнаты:
— Что ты ему сказал? На нем лица нет.
— Это не имеет значения. Главное — результат, — уклонился от ответа Горюнов. Но, увидев, что следователя не удовлетворил подобный ответ, нехотя признал: — Припугнул его, что отвезу в Сирию и передам тамошним властям. В конце концов, он в первую очередь работал против САР. За терроризм в Сирии смертная казнь.
— А его не смущают твои широкие полномочия? — Следователь поглядел на фээсбэшника с подозрением: а вдруг и в самом деле тот сможет отвезти задержанного в Сирию?
— Знаешь ли, когда во время задержания и обыска в твоей квартире человек в маске со «стечкиным» на бедре говорит тебе на чистом арабском, что увезет тебя силком в Сирию и судить тебя будут уже там, возникнут у тебя сомнения в полномочиях это человека? Вряд ли. — Горюнов устремился на кухню, где тоже проходил обыск, а обернувшись, сказал: — Надо проверить все медпрепараты, что есть в доме. Эти ребята нередко балуются наркотиками. Хорошо бы сюда собаку, натасканную на наркоту. Нам не помешает лишняя статья в прицепе к террористической деятельности. Оружие ищут в его гараже. Дома он его хранить наверняка не станет. Надо будет еще искать схроны в окрестностях, около дома его родителей. Поэтому нам нужна его откровенность. Неохота копать траншеи вокруг Махачкалы. Еще чего доброго решат, что мы к войне готовимся. Боевики любят закапываться. Помню, с такими пришлось работать, они нору вырыли, будь здоров, дерном люк прикрыли, в стороне от дороги, вытяжку замаскировали под пар от теплотрассы. Если бы сам туда с ними не спускался, никогда бы в жизни не отыскал.
— С ними? — переспросил следователь заинтересованно. — В качестве оперативника?
— В качестве сообщника, — отмахнулся Горюнов и пошел на кухню, оставив обалдевшего следователя переваривать сказанное. С кухни раздался его хриплый голос, отдающий указания, пересыпанные шутками.
Уже к вечеру благодаря разговорчивости главаря узнали о существовании еще восьмерых участников террористической ячейки, также граждан России. Эти данные подтверждала первичная информация, извлеченная из компьютеров банды — фото, списки, маршруты денежных перечислений, отраженные в архивных файлах, копии чеков, ведь отчеты перед координаторами из ИГ, а позднее перед кураторами с Украины никто не отменял.
Поздно ночью Горюнов вылетел в Москву.
Конец декабря, 2022 год, г. Москва
Предновогоднее настроение не наступало. Год прокатился бильярдным шаром, разбив треугольник шаров, составленный из надежд и ожиданий на этот год. Оглушительный удар прозвучал 24 февраля как гром среди ясного неба. Хотя полковник Ермилов и его товарищи по работе знали, что все будет: и гром, и гроза, и ливень, и «Град», и «Солнцепек», и все это в конечном итоге смоет все нечистоты с территории Украины. Во всяком случае, они верили в победу, как и все те, кто понимал, что иначе нельзя.
Измочаленный бесконечной чередой суточных смен работы и отдыха, без полноценного отпуска, с ночными бдениями более активными, чем в мирное время, Ермилов осунулся, и серый костюм на нем висел мешковато.
Он прошел по темному коридору дома два. Горели красные огоньки над дверями кабинетов, сигнализируя, что хозяева сегодня отсыпаются. Прошел мимо поста на этаже и услышал энергичный гогот, доносившийся аж через три двери. В предбаннике, куда он зашел, хохот звучал еще громче, а из-под дверей тянуло табачным дымом. Курить в здании запрещено, только один человек настырно нарушает запреты, и именно его хриплый хохот звучал из-за двух дверей кабинета руководителя ЦОС.
Ермилов постучал и зашел. Сразу увидел диспозицию: тезка Ермилова за своим письменным столом с пультом от телевизора в руках, а Горюнов оседлал пухлый подлокотник дивана, выставив длинные ноги, как Дон Кихот на Росинанте. Такую иллюстрацию в красочной старой советской книге помнил Ермилов. Только куда сейчас скакал Горюнов, с какими мельницами
