было, как он часто заявлял, ни идеи, ни настоящих программных целей, ни мировоззрения. Поэтому они, с его точки зрения, были совершенно неспособны бороться с марксизмом, поскольку, как он сказал 14 октября 1923 г., «марксизм нельзя устранить административным запретом, а мировоззрение, и речь идет именно о нем, можно устранить, дав массе другое мировоззрение. Я могу отобрать у народа его бога только тогда, когда смогу дать взамен нечто полноценное»[764]. Так, Гитлер полагал, что социалистические законы Бисмарка должны были потерпеть неудачу уже потому, что «жадно всосанную миллионами идею нельзя разрушить насилием, если меч не является одновременно носителем новой воспламеняющей идеи»[765]. Не удастся «отобрать у народа ложного идола марксизма, не дав ему лучшего бога. Поэтому социалистические законы Бисмарка могли лишь провалиться, раз не удалось заполнить вакуум, который должен был возникнуть после сокрушения марксизма. Ибо надеяться, что освобожденному от марксизма, то есть от пролетарской классовой точки зрения, рабочему классу не останется ничего другого, кроме как поспешить вступать в ряды буржуазных партий, то есть других классовых или общественных организаций, может, видит бог, только политический младенец»[766]. Эту же мысль — что мировоззрения никогда нельзя устранить лишь государственными средствами принуждения, а только другим мировоззрением — Гитлер повторил и в различных местах «Майн кампф»[767]. А буржуазию он упрекал в том, что она вообще не представляет либо не имеет «никакого мировоззрения»[768].

Уже в ранних речах Гитлер высмеивал буржуазные партии, поскольку они боролись не за великую идею, а за министерские кресла: «А партии справа? Их единственное устремление, их высшая цель — это обшарпанные кожаные министерские кресла. Украситься обращением „ваше превосходи-тельство“, засесть однажды там, чтобы никто не имел право на тебя напасть, не подвергаться больше никакой критике под крышей закона о защите республики — вот цель всех их желаний!»[769] В речи 16 декабря 1925 г. Гитлер спросил: «За что борются эти буржуазные партии? Они борются за новую хорошую выборную погоду, за успех на выборах, то есть за парламентские места, и тем самым их программа не что иное, как предвыборный лозунг. То, что в виде буржуазных партий стоит перед нами, если не считать разделяющее наименование „буржуазный“, уже потому не может выступить против марксистского мировоззрения, что сами эти партии — действительно всего лишь партии, борются только за партийные цели и не воплощают никакого мировоззрения»[770].

11 сентября 1926 г. Гитлер объяснил, что когда марксизм как мировоззрение преследовал цель, которая в далеком будущем рисовала людям рай, «буржуазный мир как таковой не мог предъявить никакого образа будущего». Поэтому буржуазные партии не могли дать своим собственным сторонникам образ, достойный и стоящий того, чтобы отдать последние силы.

Они боролись только за успехи на выборах, они знают «одну-единствен-ную политическую программу, и она гласит: „иметь право на участие“, вот именно, иметь право на участие любой ценой, даже ценой любого бесстыдства, сегодняшний буржуазный мир больше не знает ни одной политической цели, которая поднималась бы над попыткой участвовать, в том числе участвовать в обмане нашего народа»[771].

Германская буржуазия, говорил Гитлер 26 марта 1927 г., не имеет программы, не имеет мировоззрения. Борются только, «чтобы иметь возможность участвовать в управлении, чтобы подойти к кормушке и смочь что-нибудь съесть». Буржуазные партии не могут предъявить ничего, кроме лозунгов о «спокойствии и порядке»[772]. В своей «Второй книге» он пишет, что «буржуазный мир» не имел «никогда собственной идеи, но зато безмерно много самомнения и денег. Но одним этим нельзя победить мир или построить другой. Поэтому период буржуазного времени правления будет столь же коротким, сколь и неприлично жалким»[773]. Если посмотреть на буржуазные партийные программы 1918–1919 гг., можно только сказать: «Прямо-таки жалкие». Тут победило мировоззрение, а противники выставили «крошечную, малюсенькую, поверхностную программу дня»[774]. По сути дела, заметил Гитлер 24 февраля 1929 г., национальная оппозиция с 1918 г. уже не представляла собой «ничего, кроме голой завистливой борьбы за парламентские стулья и министерские посты». Буржуазные оппозиционные партии 1918–1919 гг. «не имели никакой хоть как-то относящейся к будущему цели»[775]. В статье в «Иллюстрированном наблюдателе» Гитлер критиковал 12 октября 1929 г. «внутреннюю половинчатость и отсутствие какой-либо ценности одного общественного класса, т. е. буржуазии, все мышление которого определяется утилитарными точками зрения и который, соответственно, принципиально отрицает и отвергает все принципы»[776].

По сути дела, Гитлер был убежден в превосходстве марксизма над буржуазией. Если буржуазные экономические партии не могут повредить марксизму, писал он 20 ноября 1929 г. в «Народный наблюдатель», то это только естественно. «Буржуазия действительно не имеет, черт побери, никаких оснований высокомерно смотреть на пролетария сверху вниз. Несмотря на отравление его мозгов марксизмом, он политически не настолько оглуплен, как большая масса германской буржуазии. В качестве основы своих политических действий он имеет, правда, ненормальное, но все же мировоззрение, в которое он верит. Если бы сегодня под влиянием каких-то обстоятельств половина всех сторонников убежала от марксистских партий, то и тогда едва ли даже один процент пришел бы в буржуазный лагерь! Это вдохновляет сегодня действительно разве что самых-самых слабых. Я понимаю внутреннее отвращение каждого социал-демократа и каждого коммуниста к буржуазным партиям. И не будь я национал-социалистом, то, поскольку я не могу быть марксистом, я не смог бы принадлежать вообще ни к какой партии!»[777]

Тремя днями позже Гитлер опубликовал статью в «Иллюстрированном наблюдателе». В ней он заявил, что буржуазные партии, которые сами охотно называют себя экономическими, должны были бы развалиться в тот момент, когда появится «первый попавшийся обманщик с экономической программой получше. Мировоззрение у этих партий не играет никакой роли». Главное зло, от которого однажды погибнет мир буржуазных партий, — это «отсутствие какого-либо твердого мировоззрения»[778]. 4 января 1930 г. Гитлер писал — снова в «Иллюстрированном наблюдателе», — что буржуазные партии борются «в лучшем случае только за место у кормушки. Недостаток любой идеи, любого мировоззрения и любого идеала делает их с самого начала неспособными померяться с марксизмом»[779]. В речи на десятую годовщину провозглашения программы 25 пунктов Гитлер резко атаковал буржуазные партии: у них «нет идеалов», они борются только за «спокойствие и порядок, экономическое оздоровление». У них нет целей (кроме восстановления прошлого), а все это результат «нехватки любого мировоззрения»[780].

Из его точки зрения, что у буржуазных партий нет мировоззрения, вытекали важные выводы для его стратегии и тактики. На самом деле он по одной только этой причине никогда не принимал буржуазию — в отличие от марксизма — всерьез как политического противника. Даже