Шрифт:
Закладка:
Таким образом оставалась только светлая.
Дела, судя по всему, готовились принять серьезный оборот, и все, что было прежде, покажется детской игрой в ракушки. А значит фор Корстед должен быть уверен в своих людях, как в самом себе. Метод он, может, использовал и не лучший, но не Банарву его судить. В конце концов, свой выбор дварф уже сделал. Главное о нем не пожалеть. Снова…
Тем временем градус накала превысил точку кипения. Бешеная, не сводя глаз с Радремона, медленно тянулась руками к оружию. Трактирщик с опаской поглядывал на гостей, готовясь в любой момент крикнуть стражу. Другие посетители бездействовали. Как и маркиз, безмолвно удерживающий зрительный контакт с эльфийкой. Он уже сказал все, что хотел, и добавлять ничего не собирался.
Наконец, Бешеная резким движением опустила руки на пояс, развязала его и бросила к ногам дварфа вместе с ножнами.
— Подбери. — сказал фор Корстед Банарву, и тот повиновался. — Позже переплавишь. Скажу во что. А что на счет тебя… — обратился он к Бешеной. — Ты ведь на самом деле дроу, так? Ну или считаешь себя ею.
Эльфийка промолчала, грозно глядя из-под бровей.
— Тогда это подойдет тебе куда лучше. — Радремон протянул ей добытые накануне длинные ножи. С увеличенным уроном, бонусом к ловкости и усиленным кровотечением при одновременном использовании. — Больше крови, больше мяса, больше резни. Все, как ты любишь. — улыбнулся он.
— Клинки горных эльфов. — сходу определила Ксинс.
— Артефактные. — подтвердил дварф.
— Где ты их взял? — спросил Налланномом.
— Друг подарил. — маркиз ухмыльнулся. — Берешь?
Медленно протянув руку, Бешеная забрала ремень, надела, подтянула, поправила. А затем стремительно выхватила оружие и сделала несколько взмахов, разрезая воздух. Ножи сверкали серыми лентами, рисуя восьмерки и кромсая невидимых врагов. Они будто являлись продолжениями ее рук. Неотъемлемой частью, без которой образ был неполным и лишь теперь обрел целостность.
— Всегда о таких мечтала. — довольно произнесла эльфийка, садясь обратно за стол. — Но больше так не делай.
Они с фор Корстедом кивнули друг другу, заключив безмолвный договор.
Напряжение немного улеглось.
— Господа! — к их столику подошел лютнист, решивший, что сейчас самое время попытать счастье. — Не знаю, что у вас за проблемы, и какая кошка перебежала дорогу. — он поклонился, мет я пол пером на шляпе. — Но мне доподлинно известно, что с хорошей музыкой жить всегда намного легче. Не изволите? Частушки-веселушки! Куплеты за монеты! Сатира, юмор и бурлеск, карикатура, смех, гротеск. Развеселю вас от души, не поскупитесь на гроши.
На его лице плясала настолько натянуто-искусственная улыбка, что Радремону стало тошно.
— Грустную давай. — буркнул Банарв, уловив настроение лидера. Да и его собственное было не лучше.
— Сей момент. — музыкант тут же подтащил табурет, уселся и, боясь спугнуть удачу, провел пальцем по струнам, складывая ноты в полный печали и лирики минорный аккорд. — Песнь ненастоящего героя.
Не устилают, может быть,
Сейчас цветы наш путь.
О как легко героем слыть,
Коль можешь лишь моргнуть
И обратятся в пыль
Крыланы, Львы, Рвачи.
Теперь удел наш — штиль.
И битвы рог молчит.
А раньше, помнишь друг,
Здесь каждый второсортный нуб,
Хоть кривоглаз и косорук,
На «раз» вступал в героев клуб.
Швырял огнем, махал мечом,
Девиц спасал без счету.
Урон от мобов? Нипочем!
И дулся от почета.
Но вот, другие времена.
Непросто быть героем.
Ведь жизнь теперь у нас одна,
Вокруг же — море боли!
Ушел Кумпай, погиб Мане,
Навек закрыл глаза Лерой.
И шепчет голос мне во сне:
«Ненастоящий ты герой!»
Замерли пальцы, застыли струны, тихо упала на пол слезинка, скатившаяся по щеке рабыни, тронутой проникновенной песней. Стоит отдать должное — артист действительно знал свое дело.
— Красиво. Заслужил. — дварф кинул лютнисту пару монет.
— Говорят, ее написал сам знаменитый Рак Макдак. Незадолго до исчезновения. — бард поймал деньги и расплылся теперь уже в настоящей улыбке. — А хотите еще могу сыграть…
— Ну конечно! — Радремон вскочил на ноги, окончательно развеяв опутавшие спату чары музыки. — Не улица Раков, а улица Рака! Рака Макдака! Есть такая?
— Само собой. — подтвердил менестрель. — Аккурат у замка Его Величества начинается и на площади Гильдий заканчивается. Там еще особняк свинтеровский стоит. Все знают.
— Знают, а сказать не могут! — рявкнула Бешеная. — Успеем?
— За мной!
Маркиз рванул к выходу, и через несколько мгновений спата исчезла за дверью, оставив за собой недоеденный завтрак и одинокий теннер, рисующий на столе восьмерки затухающих колебаний. Лютнист прихлопнул его и спрятал.
Приятно иметь дело с благодарной публикой.
— Улица немалая. — протянул Нал, выглядывая из темного проулка, где совсем недавно фор Корстед добыл карту неизвестного чего. — Кого, говоришь, на ней найти нужно?
— Старьевщика. — напомнил Радремон, прикидывая варианты.
— Снова разделимся? — предложил Банарв.
— И что? Будем подходить к каждому и спрашивать не Старьевщик ли он? — Бешеная, скрестив руки на груди, скептически оглядела здания. — Тут живут сплошные богатеи. Обескровленный господь свидетель — твою косматую харю ни один дворецкий даже на порог не пустит.
— Предложишь что получше, ушастая? — ехидно спросил дварф. — Может стоит их всех ножами почикать? Вдруг один сожрал Старьевщика. А ты его спасешь. Ставлю бороду, он будет счастлив тебя облаго… благодеть… Тьфу!
— Говорить научись сначала!
Маркиз переводил взгляд с одного фасада на другой, но не находил никаких подсказок. С одной стороны любопытно, что Мстители решили прятаться под самым носом у Свиты, но с другой маскироваться они должны тогда по высшему разряду. С наскока не взять. Нужно мыслить логически. Старьевщик, Старьевщик…
— Так может он в антикварной лавке работает? — неожиданно предположил Налланномом.
— В какой еще лавке? — нахмурился Банарв.
— Да вон в той.
Фор Корстед проследил за его взглядом и…
— Задави меня валун! — воскликнул дварф. — Ай да каракатица!
Ксинс одобрительно потрепала Нала по плечу. Хотя, скорее, лишь обозначила прикосновение. Но для нее и это было весьма выразительным поступком.
На самом деле, еще в первый визит к Маршалам, Радремон обратил внимание на вывеску здания напротив резиденции. Тогда он решил, что это ювелирная мастерская. Кольцо в коробочке — что еще это может быть? Но если посмотреть с правильного угла, то кольцо превращалось в зеркало, а коробочка в ветхий комод. Поразительное мастерство резчика!
— Стоять! — одернул маркиз дварфа, уже направившегося ко входу. — Туда пойду я один. А вы отправляетесь в Архивы и продолжаете как не в себя впитывать знания. Кроме того, — фор Корстед повысил голос, не дав себя перебить, — Банарв, у меня для тебя отдельное задание.
