мысли внутри должно было забурлить чувство вины. Я пыталась отыскать внутри себя ощущение, сопровождающее осознание того, что я чуть не покончила с чьей-то жизнью, даже несколькими, но не тут-то было. И это взволновало меня гораздо больше, чем то, что я сделала. Я не просто чуть не убила дюжину членов Ордена: я даже не сожалела об этом.

Это же ненормально, правда?

Я бросила безжалостный взгляд на отражение и встала под струи душа. Что со мной происходит? Я чувствовала, что теряю себя, но когда задумалась об этом, в глубине души поняла, что это неправда. В голове стучала мысль о том, что я… осознала, кто я такая. А вместе с ней пришло подтверждение того, что здесь и была скрыта вся суть. Я чувствовала себя не каким-то закоренелым убийцей, а обычным человеком, которому надоело выносить дерьмо. Теперь я знала: я из тех, кто действует по принципу «что отдашь, то и получишь».

Я тщательно мыла волосы, вытаскивая из прядей осколки лобового стекла. И, пока распределяла пальцами полбутылочки кондиционера по остальным запутавшимся волосам, я вернулась мыслями к Рогану. К тому, как он выглядел, когда был без сознания в машине, абсолютно беззащитный. К облегчению, которое я испытала, когда обнаружила, что он все еще жив. К тому, как он закрыл меня собой перед Орденом. А его губы были так близко к моим.

Но даже нахлынувшее возбуждение не избавило меня от замешательства из-за всего произошедшего. Почему я втюрилась в него, как какая-нибудь школьница? Да, он великолепен, но в то же время высокомерен, скрытен, недальновиден, когда дело касается его брата, и эгоистичен. Совсем не те качества, которые я искала в мужчинах. Так что же в нем такого, из-за чего я забыла о здравом смысле? Загадочная темная аура, окружающая его? Стремление все контролировать? А может, его тело?

При этой мысли я фыркнула от смеха. Кажется, стоило признать: я оказалась гораздо более поверхностной, чем думала, и все свелось к телесности, но и это было похоже на чушь.

Я мылась, отмечая, что на мне не осталось никаких следов и синяков. Не считая нескольких осколков стекла, смытых в водосток душа, можно было подумать, что авария привиделась мне во сне. Я знала, что нам с Роганом не удалось избежать травм, но благодаря чарам мы остались без единой царапины.

Склонив голову в восхищении перед этим обстоятельством, я передала духам предков тихое спасибо. До сих пор вся эта магия давалась мне не без труда, но теперь я не могла отрицать, насколько благодарна за то, что ей обладаю, что выжила с ее помощью и все обошлось в итоге без травм.

Я смыла кондиционер и высушила волосы, размышляя об Ордене и о том, что им от меня было нужно. Обернувшись полотенцем, я вернулась в комнату за какой-нибудь одеждой. Когда полоска света из ванной прорезала темноту и упала на уголок, где прикорнул Забияка, он открыл глаза. Его друг кот посмотрел на меня и зевнул, но две белые полосы, прочерченные у него на спине, заставили меня задуматься.

Осматривая этого малыша, я склонила голову. Для кота эти отметины были слишком странными, а еще я не могла избавиться от ощущения, что где-то их видела. Он взмахнул пушистым хвостом и снова устроился рядом с Забиякой, и тут в голове зажглась лампочка: это не кошка, это чертов скунс! Меня охватила паника; я застыла в дверях ванной, не понимая, что делать. Забияка где-то нашел ходячую бомбу-вонючку и позвал ее домой?

Вот дерьмо! Роган меня убьет. У него вроде был пунктик насчет чистоты в доме, а тут мой дефективный бывший фамильяр пошел и притащил этого зловонного вредителя.

— Забияка, ко мне! — крикнула я, щелкнув пальцами и указав на пол у ног, словно ожидала, что этот мелкий бунтарь и в самом деле будет меня слушаться.

Разумеется, он и не шелохнулся.

— Забияка, сейчас же иди сюда! — шепотом прорычала я, не желая, чтобы скунс уловил волну негатива и из-за этого решил распылить кое-что очень забавное.

Забияка моргнул.

— Знаешь что? Ты неблагодарный! Тебе когда-нибудь это говорили? — бросила я ему и отошла от двери в ванную, решив, что он может сам постоять за себя.

Скунс поднял голову и, клянусь, бросил в мою сторону осуждающий взгляд, как чересчур заботливая подружка. Я тут же замерла и подняла руки, будто скунс пролаял мне: «Вы арестованы!» В ошеломлении я наблюдала за тем, как он встал, выгнул спину, потянулся, а затем устремил на меня ледяной обсидиановый взгляд. Если не знать наверняка, можно было подумать, что его обидел Забияка. Он наблюдал за мной, а я смотрела на него, казалось, целую вечность. Я чувствовала себя муравьем под увеличительным стеклом в ожидании того, как найдется правильный ракурс, чтобы поджечь мне зад беспощадными солнечными лучами.

Я набралась смелости и медленно, с как можно более невинным видом отошла в сторону. Но как только хвост скунса задергался, тут же замерла как вкопанная.

— Тебе не о чем волноваться, — нежно проворковала я. — Я просто уйду, и вы с Забиякой продолжите свою вечеринку обнимашек, — прибавила я, пытаясь сделать еще один шаг.

Заряженная задница скунса начала поворачиваться в мою сторону. Я бросила взгляд на Забияку, по глупости ожидая, что он велит своему дружочку остыть и вести себя прилично, но он просто зевнул.

Так, теперь официально: каждый сам за себя.

— Ты же не собираешься этого делать, — уверенно заявила я скунсу, который продолжал поворачиваться.

Но, судя по всему, я ошибалась, потому что он направил на меня вооруженную задницу еще до того, как я успела закончить фразу.

— Черт бы тебя побрал! — крикнула я и бросилась на пол, чтобы увернуться от ядовитых снарядов, которые мог пульнуть в меня зверек.

Приземление было жестким: звук от него громом раскатился по всей комнате. Гримуар полетел с комода и тут же упал прямо на меня. Не успев вовремя откатиться, я получила удар книжным корешком под ребро. Но я проглотила вопль, который с потрохами сдал бы врагу мою диспозицию, и по-армейски поползла к окну. Этот мерзкий скунс, наверное, думал, что я брошусь к двери, но я была на шаг впереди. Унаги до конца! [40] Росс гордился бы мной.

Дверь в комнату распахнулась с таким грохотом, будто ее вынес спецназовец. Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть влетевшего в комнату Рогана. В его пытливом зеленом взгляде горела ярость.

Черт, он же на линии огня!

Я оттолкнулась от