сквозь полупустой стакан, — я бы осторожно начал приучать поселенцев к нормальной жизни. Не так уж сложно перестроить пищеблок с жидкой кормовой смеси под плотную оформленную пищу. Отвести ангар под общую столовую с небольшим выбором еды, со столами, с посудой… Начать хотя бы с этого. Кем нас считают макаки — дело десятое, Джед. Мы сами себя считаем оборудованием, вот что плохо. Вот ты — когда ты в последний раз ел за столом? Выходил на улицу без этого приросшего панциря? Да хотя бы одежда… у тебя есть личная одежда, Джед? Не казённый чехол для живых инструментов, а одежда по своему вкусу? Какой вообще у тебя вкус?

Глаза Кенена нездорово блестели — навряд ли от выпитого, сармат, даже некрупный, не мог опьянеть от одного глотка пятидесятипроцентного спирта… Гедимин заглянул в свой стакан, сглотнул горькую слюну — внутренности наотрез отказывались принимать «мартышечью» пищу — и поднял на Маккензи угрюмый взгляд.

— Мне нужен ипрон и кеззий. У тебя есть?

Кенен ошалело мигнул.

— Что?

— Ипрон и кеззий для опытов, — Гедимин недобро сощурился. — Везде нужны экранирующие элементы. В каждом устройстве. Я выдрал кучу пластин из скафандра. Им нужна замена. И корпус для дрона-энергопередатчика. И накопители. Где мои материалы?

Кенен скривился и отодвинул в сторону поднятую было бутылку.

— Не понимаю твоих претензий, Джед. Я не прикасался к твоему скафандру. Я покрываю твои развлечения, ладно, но почему я должен их обеспечи… Ай-й-шш…

Маккензи был гораздо тяжелее, чем филк, — Гедимин только слегка приподнял его над креслом, придерживая под респиратор, и тут же отпустил. Робот выскользнул из-под ног и отполз к стене, прикрыв поднос с чудом устоявшей бутылкой защитным полем. Гедимин невольно ухмыльнулся — и чуть не упустил из виду Кенена: тот с неожиданной прытью метнулся к двери.

— Это не мои развлечения. Это приказ Ассархаддона. Забыл?

Кенен, прижатый к стене тяжёлой рукой, слабо трепыхался, но при упоминании Ассархаддона замер. Гедимин чуть не выпустил его, увидев, как расширяются его зрачки, расползаясь до краёв радужки. «Сильно прижал? Рёбра сломаны⁈»

— С-с-с… спокойно, Джед, — Кенен вымученно улыбнулся. — Не забываем придерживать язык. И руки. Ипрон, конечно… восстановление пластин… много их ты повыдирал?

— Пять, и скоро пойдёт шестая, — Гедимин хотел показать пустые ниши, но решил, что отпускать Кенена пока не следует. — У тебя есть металл, я знаю. Дай его мне, дальше я сам.

Маккензи уставился в «деревянный» потолок.

— Как у тебя всё просто… Это стратегические материалы, Джед. Я отчитываюсь за каждый грамм.

— И за то, что привозят с Равнины? — Гедимин ухмыльнулся. — «Вестингауз» опечатывает каждый бочонок и каждый каменный шар?

Кенен поморщился.

— Не смешно. Позволишь мне сесть? Будет лучше думать без твоих клешней на горле.

— Сиди, — Гедимин, снова приподняв Маккензи, шмякнул его в кресло и прихлопнул сверху защитным полем. Кенен сверкнул глазами, но промолчал.

— А тебя, оказывается, опасно приглашать домой, — проговорил он, откидывая шлем и утирая со лба испарину. — Твои манеры за сорок лет ничуть не поменялись. Есть одна возможность отсыпать тебе ипрона без лишних подозрений. Официальная проверка ликвидаторского снаряжения. Общая, по всем гетто Ураниума. Выявление недостатков — и устранение их… в заботе о повышении трудоспособности и предотвращении несчастных случаев.

У Гедимина загудело в голове, и он досадливо сощурился.

— Проверка? И ты можешь такое устроить?

— Не за день, конечно, но попробовать можно, — отозвался Кенен. — Начало июля, скорее всего. Удобная дата. Придётся неделю-две пожить без скафандра, но ты же привык лезть в реактор голышом, — что-нибудь придумаешь.

— Когда я лез в реактор голышом⁈ — Гедимин фыркнул, но защитное поле убрал. Кенен с облегчённым вздохом защёлкал пальцами, подзывая робота.

— Запасные пластины инструкциями не предусмотрены. Если хочешь что-то ещё отковырять — постарайся успеть до проверки. Отковырянное после неё пойдёт в жертву богу ядерной физики.

— Чего⁈ — Гедимин угрюмо сощурился на ухмыляющегося Маккензи. «Опять понёс какой-то бред. Но пластины мне заменят — это хорошо.»

…Верхний слой обшивки сомкнулся, закрывая очередную прореху. Гедимин взвесил на ладони выдранную пластину флии. «Это пойдёт в расплав целиком. А от ипроновой немного отрежу. Станет тоньше, но защищать будет. Главное, чтобы Маккензи не обманул с заменой. В другой раз будет сложнее прижать его к стенке…»

24 июня 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Слышал новость?

Вепуат, против обыкновения, не сидел на столе — его взволнованный голос донёсся из-за стапеля, занятого чьим-то скафандром. Гедимин посмотрел на дежурных, столпившихся у окна в уличных комбинезонах, и озадаченно мигнул.

— Тебе придётся скинуть броню, — пояснил Вепуат, поднимаясь на стапель и с протяжным выдохом влезая в скафандр. — И всем нам. Первого июля сюда явятся ремонтники. Будут всё проверять.

Иджес — один из немногих, кто был в тяжёлом снаряжении, несмотря на ранний час — презрительно фыркнул.

— Проверять работу Гедимина! Хотел бы я видеть ремонтника, тянущего хоть на одну десятую…

— Не так уж глупо, на самом деле, — донёсся из кольца ликвидаторов задумчивый голос Ренгера. — Гедимин — мастер. Но заменить выдранный кусок ипрона ему, например, нечем.

— Будто у них есть, чем, — сердито фыркнул Скегги, отвернувшись на секунду от телекомпа. — Будет много болтовни, бумаг и потерянная неделя, если не две. И хорошо, если именно в этот день ни Клоа, ни Скхаа, ни моджиски не устроят прорыв.

— Когда-то про ипрон вообще не слышали, — напомнил Ренгер, возвращаясь за стол. — Но работали, и неплохо. Гедимин, предупреди станцию, чтобы первого июля тебя не ждали. Они определённо будут волноваться.

Гедимин молча прошёл к столу, привычным движением снял пластину с табло на корпусе сфалта, убедился, что реактор в порядке и не пытался среди ночи запуститься, и закинул плазморез на плечо. «Пойду вниз, погоняю дрон. Ровный омикрон-поток я ему уже моделировал, надо сделать пульсирующий.»