штурм Зимнего дворца был действительно ребячеством.

– Ваша сфера интересов – горное оборудование, специалисты по разработке алмазных копей и, конечно же, само содержимое южно-африканских закромов, – напутствовал его монарх. – Четыре батальона африканеров (снайперы, саперы, разведчики, пулеметчики), действуя под вывеской бурских партизан, будут вашим боевым крылом. Они добывают себе славу, чины, награды, вы пополняете горнодобывающий, алмазный и золотой фонд Отечества. Десятую часть можете отдать в партийную кассу. Хотя, – император странно улыбнулся, – счастья вам это не принесет…

Вряд ли три фунта необработанных алмазов и пара пудов золота, затрофеенных в ходе лихих налетов «бурских партизан» на эшелоны, караваны и склады английских колонизаторов, сильно помогут отечественной экономике, но вот всевозможную горную технику и управляющихся с ней специалистов, соблазненных высокой оплатой и переправленных на Большую землю, определенно можно было записать в актив.

Как и целых четыре группы отчаянных головорезов, сформированные из революционных студентов-инженеров, подготовленных им лично и проверенных в деле на юге Африки…

А с партией император как в воду глядел. Ильич, почувствовав вместе с запахом денег привкус опасного конкурента за лидерство, облыжно обвинил Красина в растрате партийных средств и выпер из всех руководящих органов, разорвав отношения и сняв, таким образом, груз какой-либо ответственности[45].

Расплевавшись с РСДРП, Красин окончательно перешел в стан монарха-реформатора. Революционной риторики здесь было меньше, а революционных действий с огоньком, с риском – не в пример больше! Чего стоила хотя бы экстремальная экспедиция двух дирижаблей на реку Ирелях, куда доставили разведочную геологическую партию, потом – такой же бросок, только с «золотыми» специалистами – на реку Магаданку. А сразу две сотни электростанций, сооружаемых в авральном порядке в разных губерниях огромной страны! Эх, как там все интересно и масштабно разворачивается! Но началась эта проклятая война, и приходится заниматься совсем другими проектами.

Он еще раз вгляделся в техническое задание императора, третье за последний месяц, понятное только ему. Да, это будет ограбление века! Дикому Западу с налетами на поезда до такого еще расти и расти! Так оригинально увеличить российский флот на целую эскадру! Грандиозно! Красин даже не сомневался в авторстве этой дерзкой авантюры.

Итак, в деле будет две команды – рабочая и прикрывающая. Подвод обеих групп придется осуществлять из совершенно разных точек посредством неординарных методов. Рабочая команда уже в пути. Жаль, что в срочную командировку отбыл Савинков. Ничего, справимся. У героев Босфора и Либавы отчаянных людей не меньше, да и специфику они знают намного лучше бывшего эсеровского боевика.

Пересмотрев список, Красин выделил среди прочих три одинаковых фамилии. Старший из братьев будет нужен на финальном этапе, после завершения самой рискованной операции: на его долю придется половина затрат по освоению полученных активов. Задача ему и полковнику Бринку уже поставлена, принятые от французов документы переданы в работу, теперь важно обеспечить неукоснительное следование графику. А гигантские капитальные вложения, включая гонорар французам, он утвердит у Хозяина уже постфактум. Что поделать, труд хороших инженеров обходится дорого, и вовсе не из-за их гонораров…

Средний брат обеспечивает поддержку за рубежом, осуществляя вывод рабочей команды на исходные позиции. Разумеется, вопрос обхода пограничных барьеров необходимо проработать с коллегами из профильных структур, но, учитывая крайнюю загрузку контрагентов, доставка исполнителей вполне возможна…

А вот младший… Он уже завяз и засветился сразу в нескольких местах настолько сильно, что, пожалуй, ему придется «умереть» в самый что ни на есть кульминационный момент. Благо, если все пройдет нормально, это будет не слишком сложно устроить.

Стокгольм. Посольство Великобритании. Резиденция Directorate of Military intelligence

– Итак, Эрни, что твоя птичка принесла тебе в клювике на этот раз?

– Пушки, Айвен. Русские завершили испытания нового орудия.

– Вот как?

– Пять целых и одна десятая дюйма, иначе говоря – сто тридцать миллиметров. Ствол в пятьдесят с лишним калибров. Что интересно, клиновой затвор немецкого типа[46].

– Подробности…

– Точных цифр пока нет, но, полагаю, масса снаряда – от семидесяти двух до семидесяти пяти фунтов, начальная скорость – около трех тысяч футов в секунду.

– Они увеличивают и дальность стрельбы среднего калибра, – кивнул Айвен. – Логичный шаг с их стороны.

– Заводы в Петербурге и Перми получили заказ сразу на сотню таких орудий до конца следующего года. – Эрни плеснул в чашку молока и потянулся за чайником. – Шестьдесят четыре пушки в Петербурге и тридцать шесть на новом заводе в Перми. И дальше – по сотне в год.

– Значит, они уверены и в самом орудии, и в том, что Петербург мы не возьмем. – Айвен сложил руки домиком и постучал подушечками пальцев друг о друга.

– Они не идиоты, – криво усмехнулся Эрни, – и умеют считать. Мы уже потеряли в Балтийском море больше половины броненосцев и мониторов, не считая легких сил. Если не произойдет чудо Господне, мы будем торчать у ворот Кронштадта до поросячьей пасхи или до тех пор, пока они не потопят наш последний броненосец. Противоторпедные сети, как оказалось, не слишком помогают. К тому же русские заказали еще двенадцать девятидюймовых башен наподобие владивостокских, только с четырьмя пушками вместо трех.

– Двенадцать? – удивился Айвен. – Да еще и четырехорудийных? Неужели они сочли, что трех снарядов в залпе для корректировки недостаточно? И это притом что их береговая артиллерия выступила неожиданно эффективно?

– Да. Заказ на разработку эскизного проекта башни они выдали Бертону, и тот уже предоставил им документацию с использованием серийно выпускаемых русскими механизмов. Шесть первых таких башен должны быть поставлены до конца этого года и еще шесть – в следующем. Это указание исходило якобы от заместителя министра оборонной промышленности мистера Красина, и он поставил Николая в известность об этом постфактум.

– Вот как… – Айвен замолк. – Постфактум… Шесть и шесть… А кроме пушек?

– Дополнительный заказ на двадцать четыре турбогенератора, – добавил Эрни. – И двенадцать ходовых электродвигателей удвоенной мощности. Тоже в Петербурге, на совместном заводе с Сименсом. Полагаю, ты помнишь, что у мистера Красина с Сименсом давнее и плодотворное сотрудничество?

– Это не слишком похоже на тривиальную коррупцию, тем более что… Дай угадаю! Двенадцать генераторов и шесть моторов должны быть поставлены до конца этого года, а вторая половина – годом позже?

– Именно. Генераторами и моторами занимается господин Доливо-Добровольский, известный электротехник, которого Красин лично сманил из Штутгарта.

– Поправь меня, если я ошибаюсь: на их «Пересветах» стоят по три турбины и три электромотора?

– Ты знаешь об этом не хуже меня.

– И они заказывают моторы удвоенной мощности… И по две турбины на мотор… И башни с удвоенным числом орудий…

– Ты хочешь сказать…

– Я слышал непроверенные слухи о заказе царем