у нас уже один из самых топовых игроков! И думаю, руководство закроет глаза на такую мелочь, чтобы не потерять такой ценный экземпляр. У нас не ахти какие результаты, чтобы еще и такими, как Максим, раскидываться, — смотрит на меня ма, подмигивая. И нет, она точно что-то знает или догадывается, что ее бедовая дочь во что-то вляпалась.

А папа, уловив наши гляделки, уже с любопытством переводит взгляд с любимой жены на любимую дочь — меня — и если бы не его вовремя зазвонивший телефон, то расспросов нам было бы не избежать.

— Да? — бросает отец в трубку и выходит из кухни, направляясь в сторону своего кабинета.

Между мной и мамой виснет тишина. Я молчу от стыда и смущения, мама от… не знаю чего. Но в итоге она не выдерживает и говорит:

— Не хочешь мне ничего рассказать?

— Например?

— Например, почему Сим сорвался и вернулся в город как раз в тот вечер, когда ты отправилась на вечеринку. Эти два события как-то связаны, Виолетта? — складывает руки на груди мама.

— Эм… — кусаю губы и поднимаю взгляд побитой собаки на мамулю. — Не заставляй меня врать… пожалуйста…

— Значит, не скажешь?

Я отрицательно качаю головой.

— И Макс, надо полагать, будет молчать.

— Полагаю, что да… сильно они с крестным поругались? — стараюсь мягко перевести разговор в другое русло. И у меня получается:

— Очень, — морщится ма, отворачиваясь к плите, — Лия убита и расстроена, они с Артемом в итоге тоже повздорили чуть ли не до развода.

— А Сим?

— А он собрал сумку и ушел из дома.

— К…как ушел? — сердце испуганно подскочило в район горла, — к…куда ушел? — руки опустились. Неужели он уехал? Совсем уехал и даже ничего мне не сказал? Да нет. Нет-нет-нет, не может такого быть!

— Да не нервничай ты так, в городскую квартиру всего лишь, — говорит мама, помешивая воду в кастрюле. — Сказал, что дальше оставаться в доме родителей не видит смысла.

Эта новость, конечно, успокоила, но не до конца.

Моя глупость и наивность имеет последствия катастрофических масштабов, причем не для меня, а для Макса. Я должна, я хочу, и я просто обязана его поддержать!

— Ты… скажешь мне адрес, мамуль? — подошла я к родной женщине со спины, приобнимая и утыкаясь щекой в плечо.

— Летта, что ты задумала?

— Ничего криминального или плохого, ма. Я просто… поеду и поддержку Сима.

— Значит, я права, и его возвращение связано с тобой?

— Боюсь, что… да, — пришлось признаться, потупив взгляд.

— Эх, Летта-Летта, — покачала ма головой, а ее губы тронула легкая, снисходительная ухмылка. — Мы, такие вредные и упрямые, видимо, Максимам достаемся за какие-то их прошлые грехи. Незавидная у них судьба.

— Что? — выпучила я глаза, совершенно не поняв смысл брошенной мамой фразы.

— Ничего, — отмахнулась она. — Иди. Адрес скину сообщением.

— Спасибо! — я аж подскочила от радости, чмокнув мамулю в щечку.

— Только, Виолетта! — уже на пороге кухни остановил меня мамин нервный смешок. — Я все никак с тобой об этом не поговорю.

— О чем?

— Вы это…

Мне кажется, или мама замялась и даже слегка раскраснелась?

— Что это?

— Осторожней, хорошо?

— В каком…

— Я, конечно, понимаю, что вы уже взрослые, у вас любовь и все дела, но… голову лучше не терять, — начала торопливо и неуверенно мама, — в общем, я очень надеюсь на ваше благоразумие и контрацептивы. Рано нам с отцом внуков нянчить, а вам с Максом детей заводить!

Секунда.

Вторая.

Третья.

— Мам! — выдохнула возмущенно.

Все! До меня медленно, но верно дошел смысл услышанного, и я сейчас готова провалиться сквозь светлый мраморный пол от стыда и смущения, красная, как помидор, и с большими от испуга глазами. Так неуютно и неловко я себя не чувствовала точно никогда!

— Я… Сим… мы… не было у нас ничего еще.

И зачем-то добавила:

— Пока.

— Хорошо.

— Уф-ф-ф… можно, я пойду?

— Иди уже, — улыбается мама, а я срываюсь с места.

— Куда? — тормозит меня на лестнице папа, придерживая за локоток. — Скоро будем ужинать, куда ты так полетела?

— Я… эм… быстро. До подруги, забыла конспекты, заберу и сразу, мигом домой! — выдаю на ходу. Папа подозрительно косится, но ничего не говорит, только кивает, отпуская.

Заскочив в спальню, я накидываю кофту, которую мне “одолжил” Макс, прямо поверх футболки, сгребаю мобильный и ключи с кошельком в кожаный рюкзачок и вызываю такси.

Максу решаю не звонить, а сделать ему сюрприз. В машину сажусь с трясущимися от волнения руками. Называю адрес, который скинула мама, и всю дорогу пытаюсь унять сумасшедшее биение сердца.

Глава 37. Сим

Уезжаю из дома родителей в еще более дерьмовом состоянии, чем приехал. Внутри звенящая пустота, ощущение, будто из меня все эмоции, все чувства, все к херам выкачали. А в голове так и крутится наш с отцом спор. Руки подрагивают, а сердце колотится, буквально раздирая грудную клетку.

Обидно.

Единственное слово, которое набатом звучит в голове, обидно, с..а!

Я смутно помню пролетающую дорогу до городской квартиры предков, от которой по счастливой случайности валялись ключи у меня в бардачке. Уже думал, что придется снять номер в отеле, чтобы “пересидеть” бурю и подумать, что я буду делать дальше, да и элементарно выспаться. Но судьба послала более приемлемый вариант.

Добравшись до квартиры, оставляю машину на подземной парковке, пишу матери СМС, где остановился, чтобы хоть немного ее успокоить, и едва доползаю до кровати, падая без сил. Пялюсь в потолок, но веки будто свинцовые, глаза тут же закрываются, и я мгновенно проваливаюсь в глубокий сон.

Просыпаюсь, когда за окном уже темно.

Состояние полной разбитости в душе. Ощущение в теле, будто по мне камаз проехал. Совершенно не хочется двигаться, но приходится, прилагая титанические усилия, поднять себя и отправить в душ, мысленно отвешивая подзатыльник за подзатыльником.

Потом горький кофе без сахара, взгляд в пустой холодильник, осознание, что придется что-то думать на ужин и почти часовая гневная тирада тренера по телефону. Штраф за “неповиновение” и внеочередная тренировка завтра в качестве “отработки”.

За…сь.

Хотя того и стоило ожидать. Спорт, он есть спорт и не прощает нарушение дисциплины.

Усаживаюсь за барную стойку и тупо бесцельно пялюсь в стену. Никогда не страдал такой херней, как самокопание, и даже пробовать не хочу, но одиночество и невозможность поехать к мелкой давит тяжеленым грузом. Да еще и квартире стоит гнетущая тишина, которая в какой-то момент становится просто невыносимой. Пусто, не обжито и холодно.

Вредина молчит, наверняка отсыпается, а я понимаю, что не могу