его коленке. Сжимаю своими пальчиками его пальцы, и Сим, кажется, сначала теряется, вздрогнув, но в конце концов, когда ступор проходит, его пальцы переплетаются с моими, сжимая. Макс подносит мою ладошку к своим губам и мягко целует.

— Макс, а родители! — встрепенулась я, — ты им звонил? Они же, наверное, за ночь с ума сошли и потеряли меня!

— Выдохни, Летт. Я написал им сообщение с твоего телефона, что ты останешься у Риты. Они ничего не знают, мелкая.

— И правда прокатило? — удивленно кошусь на парня.

— Нет. Мне позвонила Кати. Пришлось уверить ее, что ты со мной и с тобой все хорошо.

— Поверила?

— Не уверен, что поверила насчет «все хорошо». Но, что со мной, очевидно, да.

— А Илья, он… ты знаешь? Это он что-то подмешал в мой сок?

— Знаю, и вероятней всего, да. С этим я еще разберусь.

— Ты же его не тронул, да? Умоляю, скажи, что нет! Не нужны тебе проблемы, Сим, из-за этого… козла.

— Нет. Он жив и здоров. Но ненадолго, — сказал жестко, как отрезал, парень, сжимая руль так, что костяшки побелели. Чувствуется, что он просто в бешенстве, и очень, очень зря я завела этот разговор.

— Макс, не надо!

— Поговорим об этом потом, мелкая.

Вот так меня просто заткнули, и не знаю, то ли радоваться, то ли расстраиваться. Все решил. Все предусмотрел. Все взял на себя.

У дома Макс провожает меня прямо до дверей. Я отдаю ему его куртку и еще раз благодарю. Ужасно не хочется расставаться, но мне нужно отдохнуть, и ему тоже. Красные от недосыпа глаза и помятый вид Сима явно говорят о том, что ему бы только добраться до подушки. Интересно, сколько он уже не спит? Сутки?

— До вечера? — осторожно спрашиваю я, все еще медля на пороге.

— До вечера, мелкая, — говорит Макс и, прежде чем я успеваю сориентироваться, целует. Легко, невесомо, в самый уголок губ. — Я позвоню, — обещает и, развернувшись, быстро уходит.

Я провожаю взглядом его машину и захожу в дом. А там, что и ожидаемо — пусто. Время — начало девятого, и мама с папой уже умчались в офис.

Все, на что меня хватает, — это выпить стакан воды и подняться в свою комнату. Умыться, сил нет даже на то, чтобы принять душ, скинуть с кровати ворох одежды и заползти под любимое одеяло.

Едва голова касается подушки, я тут же проваливаюсь в крепкий сладкий сон. Сон, в котором мы с Симом и Темой снова, как в детстве, гоняем мяч во дворе.

Глава 35. Сим

Устал. Нервы на пределе, и ночь, проведенная в больничной палате, сил не прибавила, они тоже на исходе.

К дому подъезжаю в девятом часу, по крайней мере, так говорят часы на приборной панели, и бросаю машину прямо у ворот, планируя вечером сгонять в город и разобраться с Леттиным недоюристиком. А пока сил идти куда-то нет никаких, эмоционально меня тряхнуло как надо, и все, о чем могу думать, — это постель. Лечь и забыться хотя бы на пару часов.

Мобильный молчит, и одного взгляда на экран достаточно, чтобы понять, что он попросту сел. Наверняка там с сотню пропущенных, включая звонки тренера и менеджеров сборной, но я просто валюсь с ног за целые сутки без нормального сна и совершенно точно не хочу сейчас ничего решать.

Домой захожу в надежде, что предки, по своему обычаю, уже умчали на работу ни свет ни заря, и мне удастся обойти очередные скользкие вопросы бати, но… не тут-то было. И глава семьи налетает на меня с вопросами буквально с порога.

— Ты где был? — возникает в дверном проеме, ведущем в гостиную, отец. Одного взгляда на него хватает, чтобы понять, что скандала не миновать. А уже со следующего вопроса становится совершенно ясно, что проблемы у меня гораздо масштабней, чем я предполагал изначально:

— Какого черта ты творишь? — в голосе отца зазвенела сталь, хотя при этом его тон оставался убийственно спокойным. — Ты совсем страх потерял? Или возомнил, будто все тебе так просто будет сходить с рук?

Руки в карманах брюк, глаза Артема Стельмаха зеленые и злые, а челюсти сжаты, выражая настоящее бешенство родителя. Таким внушительным и разъяренным, пожалуй, я не видел его еще никогда, и будь я менее уставшим, возможно, даже испугался бы и притих. Но, во-первых, я уже давно вырос, а во-вторых, мне после всего случившегося по-настоящему отшибло чувство страха.

— И на какой вопрос тебе ответить первым? — бросаю, кидая ключи на тумбу.

— Ты еще дерзить мне будешь, щенок?

А вот это что-то новенькое. “Щенком” я не был уже очень давно, и такое обращение отца заставляет застыть каменным изваянием, вытянуть спину, расправив плечи и с достоинством встретить его недовольство.

Когда уже этот, сука, день закончится?!

— Что ты хочешь от меня сейчас услышать?

— Как минимум, вескую причину твоего отъезда из расположения сборной.

Твою мать, значит, уже доложили!

— У меня были на то свои причины…

— А потом, — перебивает отец, повышая голос, — было бы неплохо рассказать мне, какого хера ты решил полихачить в центре города, собирая всевозможные штрафы и подставляя свою и мою задницу перед серьезными людьми! Твое счастье, что никто не попал под твою машину, и если бы не я, уже скрутили бы и отправили в места не столь отдаленные!

— Да брось, — дерзко ухмыляюсь, — у тебя влияния и связей столько, что тебе труда не составит эти дела замять, и мы оба это прекрасно знаем! — выдаю “любезность в ответ”, рыча сквозь зубы, чувствуя, как стремительно просыпается в груди раздражение. Чувство обиды подзуживает уколоть в ответ, хотя я, млять, прекрасно осознаю, что ничем хорошим это “столкновение” не закончится.

— Что здесь происходит?! — слышится стук каблучков, и со второго этажа к нам торопится мама. — Артем, Максим? — переводит взгляд хозяйка дома с меня на отца и обратно. Взъерошенная, растерянная, и лица на ней нет.

— А мне оно надо? — не замечая жены, продолжает отец. — Ты, однако, совсем страх потерял, если думаешь, что я буду вечно твою задницу прикрывать! — рычит или уже кричит, хер пойми, батя. — То бабы, то гонки, пьянки, ты совсем охерел?!

Никогда! Никогда я не надеялся на авось или на помощь отца. И да, я готов был ответить и заплатить за все свои косяки. Собственно, почти всегда так оно и было. Только Майе с Милли “проказы” сходили с рук, и наверное, понимание именно того, что